Елена Кисель - Эликсир равновесия

Нет, больше я не скажу ничего, кроме того, что Веслав почему-то упорно не пользовался своей стихией. Земля вокруг него плавилась и дрожала от взрывов, из дымного облика время от времени раздавалось: «И в аптеке подделки, с-с-с-сволочи!» – но тени были спокойны, Повелитель не обращался к ним.

Ну, хорошо. Скажу кое-что еще.

– Нас всех должны были поубивать.

Этой философской мыслью я поделилась с остальными, когда в коридоре, шириной в двадцать метров – в коридоре, который вел к бараку, –не осталось ничего визжащего, кровожадного, а из невменяемых остались только мы.

– Да.

Йехар слез с недовольно ворчащей пантеры. Эдмус остался сидеть, да еще прикалывался:

– А рысью можешь? А гарцевать? И нечего рычать, я же вас с Йехаром поднял два раза, метров на десять? Ну и что, что уронил – вы тяжелые! Особенно Глэрион, хотя ты тоже не перышко…

Помню этот момент. Когда планетники узрели летящую на них крылатую пантеру, а на ней рыцаря с огненным мечом (кажется, Йехар при этом орал что-то вроде: «Эдмус, куда, ты же нас уронишь!») – они просто брызнули во все стороны. А уж какое лицо было у Андрия, когда Эдмус все-таки уронил ношу, и Йехар с пантерой приземлились в полуметре от новичка!

Алхимик вытер копоть с лица. Он смотрел на барак. На закрытую дверь в него.

– Должны были.

– Почему не убили? На нас же навалилось… Андрий, сколько?

Я как раз устраняла шишку на его макушке. Новичок старался не морщиться.

– Насчитал девять…видов. И шесть ловушек по каждой из стихий, плюс последняя петля. Но меня всё время отвлекали, так что я мог и ошибиться.

Веслав одобрительно кивнул.

– Я столько же насчитал. Хотя через туман смотреть было трудновато.

Невероятно. Я почти не покраснела, хотя предпочла бы, чтобы мы не говорили о погодных явлениях. Туман тоже объяснялся моим просчетом в момент боя.

– Значит, они нам поддавались?

Особенно австралийские гремлины – мелкий и экзотический, но хорошо приживающийся вид. Если бы не Веслав, они бы меня сожрали. А потом еще кем-нибудь закусили бы. Прелестный способ игры в поддавки.

– Нет.

– Нам с Глэрионом приходилось сталкиваться с массой нежити, - Йехар любовно погладил рукоять клинка. – Мы можем сказать наверняка: эти били в полную силу.

Пантера стряхнула Эдмуса со спины и стала Виолой.

– Так почему мы прошли?

Веслав не спеша направился к тому самому бараку, возле которого мы вели переговоры. За ним тронулся рыцарь, потом я, а потом подтянулись и остальные.

Наверное, стоило задать наш вопрос организатору марафона.

От прикосновения разрыв-травы старая дверь распахнулась так, что брызнула мелкими щепками.

Дружина и Повелитель опять оказались в коридоре, только в каменном. Неизвестно, под что использовался этот барак и жили ли в нем когда-нибудь люди. Наверное, жили. Сквозь заколоченные окна коридора почти не проникал свет, пришлось довольствоваться пламенем Глэриона. Оно и высветило сперва странный, пеплом, что ли, вычерченный круг на полу, потом фигуру человека, который устроился в кресле дальше по коридору.

Когда мы влетели внутрь, человек не спеша поднялся с кресла.

– Здравствуй, папа, – в голосе Веслава отсутствовал даже намек на теплоту.

Человек сделал шаг вперед и вдруг оказался приземистым, широкоплечим, с длинными, как у гориллы руками – словом, у них с Веславом не было никакого сходства. В лице тоже: в узко посаженных глазах Аскольда и выдающейся вперед челюсти было что-то волчье. Только глаза были черными, но не живыми и тревожными, как у сына. В них отражалось пламя Глэриона и больше ничего. Ни намека на выражение или внутреннее содержание.

– Забыл мою науку? – голос был низким и хриплым, а тяжелые сивые патлы после первых же слов упали на лицо – и лицо приобрело вдруг сходство с чертами Веслава, но какое-то вывернутое, исковерканное, как если бы алхимик посмотрел в кривое зеркало. – Не сметь меня так называть! Наставник и ученик…

– Вех тебе на постном масле, Аскольд, – отозвался Веслав пренебрежительно. – Хватит играть в высшее образование. Ты меня нашел, я знаю, зачем, так что говори, что хотел сказать, а потом заговорю я.

– Я доволен тем, как ты прошел полосу, – сухо заметил Аскольд, делая еще шаг вперед. Нас он как будто и не замечал. – Применение Тени было настолько точным, что я не заметил…

– Ну, наверное, это потому, что я ее ни разу не применял, – Веслав слегка кивнул в нашу сторону. – Забыл познакомить. Тебе, конечно, говорили о Серой Дружине, так вот…

– Не перебивать! – пламя Глэриона словно расширилось и полыхнуло в глазах, хотя меч горел ровно. – Сражались они, но прикрывал их щитами ты. Так точно и незаметно, что…

– …что на, покушай лекарства от глюков. Во второй раз говорю: я ничего не применял!

Аскольд приподнял клок волос с лица и вздернул одну бровь.

– Нет?

– Сказано тебе!

– Но кто из этого сброда мог поставить щиты такой мощности? Это не могла быть обычная стихия…

– Не я! – дружно отмазалась четверка из Дружины.

– И почти не я… – едва слышно добавил Эдмус с очень виноватым видом. – Здрасьте.

– У тебя нет стихии! – выпал в осадок Аскольд, как и все, кто хоть раз смотрел на ауру Эдмуса. Действительно, стихия любви себя почти никак не показывала – разве что обрисовывалась светлыми тонами у сердца, но этого почти никто никогда не замечал. До того, как у Эдмуса не появлялись стихийные крылья и какой-нибудь нихилл не становился лужицей на земле.

– Эдмус! Ты применил стихию? Как? – шепотом удивился Йехар. – Мы же не в городе, откуда ты ее взял?

– Секрет. Не могу сказать, а то сначала Веслав меня отравит, потом Оля заморозит, а потом придет Виола и поглумится над моим трупом… ой-ёй, извините…

Почему-то он попятился в основном от Виолы.

Челюсть Аскольда и он сам криво смотрели на нас. По раздельности: челюсть в одну сторону, Аскольд – в другую. Веслав скривился.

– Двадцать лет прошло, а ты не нашел себе целителя или хоть стоматолога?

Аскольд поправил челюсть, которая оказалась искусственной. Судя по глазам мага Хаоса, к этой челюсти как-то был причастен Веслав. Наверное, они многое хотят сказать друг другу…

Но общение этой парочки было очень лаконичным. И деловым.

И с кучей недоговорок, потому что мы поняли с пятого на десятое.

Они начали в один голос и с одного вопроса:

– Зачем ты искал меня?

Ответил Веслав:

– Равновесие.

– Хочешь восстановить? – хмыкнул его отец.

– Не мешало бы. Знаешь что-нибудь…?

– А с чего ты решил, что сможешь?

– Я родился алхимиком.

– И думаешь, что я буду тебе в этом помогать?

– Это возвращает нас к вопросу: зачем ты искал меня?

Аскольд протянул руку, и прямо перед Веславом из ниоткуда возник невысокий столик, а на нем – одинокий стакан, наполовину заполненный темной, похожей на нефть жидкостью. Эффектная магия.