Юсукэ Киши - Из нового мира. Часть 4

— Знаю, но…

— Что?

— Я завидую.

— Глупая, — рассмеялась она. — Мы с Мамору отныне будем бороться за выживание с природой. Я должна тебе завидовать.

— Точно. Прости, — вяло извинилась я.

— Ты прощена, — она отклонила мою голову и нежно поцеловала.

Мы целовались страстно, словно не собирались расставаться.

Это был наш последний поцелуй.

4

Следующим утром я вернулась в деревню одна, снег легонько сыпался с неба.

Хоть я направляла лыжи проклятой силой, мне пришлось преодолеть большое расстояние, так что ноги ослабели от усталости. На разум давили мысли о том, что дальше будут делать Мария и Мамору, как и о неизвестной угрозе в их будущем.

Я добралась до пристани Дубовой рощи. Там было пусто. Даже по воскресеньям тут было несколько человек, но я не стала переживать, а обрадовалась, что меня никто не видел.

Я отвязала лодку и поплыла домой. Я использовала так много сил, чтобы вернуться, что уже не могла сосредоточиться, глаза слипались. Лодка покачивалась, билась о берега.

Я отправилась в Вотервил, но так и не встретила никого по пути.

Мне стало казаться, что что-то не так.

На берегах ничто не двигалось. Казалось, Камису-66 забросили.

Снегопад усилился, большие снежинки собирались на лодке.

Я была потрясена, увидев дом. Родители стояли у причала без зонта от снега, и он собрался на их головах и плечах.

— Простите, — сказала я им, подплывая. — Я не смогла вернуться вчера…

Они слабо улыбнулись.

Наконец, мама сказала:

— Ты голодна?

Я покачала головой.

— Знаю, ты устала, но тебя звали в Отдел образования. Идем со мной, — мрачно сказал отец.

— Она не может хоть немного отдохнуть? — взмолилась мама.

— Нет. Это срочно. Они просили прийти как можно скорее.

— Все хорошо. Я не так и устала, — я старалась звучать бодро.

— Тогда идем в каноэ папы. Саки, ты сможешь отдохнуть в пути.

Каноэ отца он использовал в нерабочее время. Оно было вдвое больше «Хакурен-4».

Мама укутала мои плечи одеялом, и я закрыла глаза, но сердце колотилось быстро и мешало уснуть.

Кто-то ждал нас в Хейринге. Та же женщина средних лет, что встретила нас после летнего лагеря два года назад, но в этот раз она не смотрела мне в глаза.

Я пошла за родителями по заснеженной улице.

Отдел образования был возле библиотеки, где работала моя мама. Он был окружен стеной бамбука, мешающей заглянуть внутрь.

Мы вошли в боковую дверь, и хоть снег еще шел, двор был убран и защищен проклятой силой. Мощена тропа вела к входу, тянулась на тридцать метров.

Внутри был бесконечный узкий коридор. Хоть снаружи здание отличалось, внутри оно было схожим с Комитетом этики.

— Дальше пойдет только ваша дочь, — сказала женщина моим родителям.

— Как ее отец и мэр, я хотел бы заступиться за нее. Я принес петицию.

— Вам запрещено идти с ней, — она не слушала моего отца.

— Мне доверили библиотеку города, и я записываю события. Не сделаете исключение?

— Простите, но никаких исключений.

Мама пыталась надавить своим статусом, но безуспешно. Они были раздавлены.

— Саки, вряд ли мне нужно тебе говорить, но отвечай на вопросы честно, — мама опустила ладони на мои плечи и заглянула в мои глаза.

— Знаю… все будет хорошо, — ответила я.

Я понимала ее. Выбирай правду осторожно. Неправильный ответ мог привести к смерти.

Меня привели в большую комнату в западном стиле с темным сияющим полом. Окна были маленькими и высоко на стене, придавая классический вид. В центре был стол, как на банкетах, и с одной стороны стояло около десяти человек. Глава Отдела образования, Хироми Торигаи, стояла посередине. Люди по сторонам, видимо, работали с ней.

— Саки Ватанабэ? Прошу, присаживайся, — сказала не Хироми, а крупная женщина слева от нее. Я послушно села на единственный доступный стул. — Я — заместитель главы Отдела образования, Масаё Комацузаки. Я хочу задать тебе несколько вопросов. Отвечай, пожалуйста, честно. Не скрывай информацию и не ври. Понятно?

Ее тон был добрым, как у учителя, но взгляд давил на меня. Я ощущала ее власть и ответила «да», не став ничего добавлять.

— Ты узнала, что мальчик из твоей команды, Мамору Ито, убежал из дома вчера рано утром. Это так?

— Да, — слабо сказала я.

— Когда ты узнала об этом?

Я знала, что не было смысла скрывать это, так что честно ответила:

— Перед уроками.

— Откуда ты узнала об этом?

— Мне сказала Мария Акизуки.

— И что ты сделала после этого?

— Мы пошли на уроки, а потом стали искать его.

— Почему не сказали родителям или учителям?

Неплохой вопрос. Я задумалась на миг.

— Мы надеялись вернуть его раньше, чем это станет проблемой.

— Ясно. Но это можно посчитать попыткой скрыть это от нас. Вы не согласились с решением Отдела образования и действовали против нас, да? Тогда вы…

Хироми шепнула что-то на ухо Масаё. Та ответила:

— Понимаю… Следующий вопрос. Ты стала искать Мамору Ито во время самоподготовки. Кто пошел с тобой?

— Мария Акизуки и Сатору Асахина.

— Ясно. Вы отправились втроем за Мамору Ито. Вы нашли его?

Я растерялась. Сатору вернулся вчера, его уже должны были расспросить. Что он сказал?

— Что такое? Может, ты тут впервые, но я задала вопрос. Говори правду.

Голос Масаё был строгим, в комнате ощущалась неуверенность. Хироми сказала:

— Сатору Асахина уже сообщил, что вы нашли Мамору Ито. Что Мамору упал с санок и повредил ногу. Он сказал, что оставил вас с Марией помочь ему, а сам вернулся первым.

Сатору не упомянул бакэ-недзуми.

— Глава… — Масаё недовольно посмотрела на Хироми.

— Все хорошо. Мы собрались узнать правду. Мы не должны давить на нее ради этого, — ее было едва слышно. — Сатору Асахина сказал правду?

— Да…

Я немного обрадовалась тому, что Хироми была не такой жестокой, как я думала.

— Что произошло после? Почему вернулась только ты? Мы ждали, что вы с Марией Акизуки вернете Мамору Ито, — сказала Масаё.

Я посмотрела на лица собравшихся. Как мне развеять их подозрения? Ложь все только ухудшит. Я могла лишь сказать правду, чтобы не было проблем.

— Я пыталась убедить Мамору вернуться с нами. Но он отказался. Мне пришлось вернуться одной. Но мы не могли оставить его одного, и Мария тоже осталась.

— Мария Акизуки еще пытается убедить Мамору Ито?

— Да.

Я отвела взгляд, когда отвечала.

— И что ты собиралась делать, вернувшись? Рассказать правду родителям, учителю и Отделу образования?

— Я… не знаю.

— Не знаешь? Что ты…?

Масаё злилась, и Хироми вмешалась:

— Твое смятение объяснимо. Любой растерялся бы в такой ситуации… но ты знаешь, что делать, да? Просто честно ответить на вопросы. Остальное сделаем мы. Хорошо?