Светлана Бланкина - Прощай, Нью-Йорк? [СИ]

Я молчу, находясь в лёгком ступоре, и не знаю, что ей ответить. Джессика права, я тогда её немного обманул, но… сути это не меняет. Клэр была с другим…

— Может, ты и думаешь, что обманул меня, но на самом деле ты обманул сам себя, Джек! — довольно тихо, но твёрдо говорит Джессика. — И если бы не твои идиотские…

— Это всё, что ты хотела мне сказать? — перебиваю её я.

— Нет. Я хочу, чтобы ты понял, что Клэр… всегда была той Клэр, которую мы знали и любили, а её поступок, её бегство… ты же знаешь её, она всегда убегала от проблем, но на этот раз она оградила от проблем и несчастья не себя, а тебя…

— Меня? — не выдержав, усмехаюсь я. — Ты издеваешься? Кларисса не просто разбила мне сердце, она… убила меня, уничтожила, растоптала… она угробила всю мою жизнь, — снова повышаю голос я, чувствуя, как на душе становится всё тяжелее и тяжелее.

— Ей было больно, было плохо и возможно, у неё была ещё какая-то причина, о которой мы с тобой не знаем и сейчас не лучшее время начинать с ней третью мировую.

— Джессика, к чему всё это? — устало перебиваю, её я и несколько продолжительных секунд девушка просто молчит.

— Я… не просто так пришла сюда сегодня и я позвала тебя не для того, чтобы сказать, что Кларисса вернулась и что она всегда была той Клариссой, которую ты любил, — говорит Джессика, смотря мне в глаза, и я надеюсь, что сейчас она не видит в них отражение боли, которую я сейчас чувствую. — Я думала, что вчера мне просто показалось, но… сегодня я убедилась, что всё правильно поняла, — говорит она и садится на диван. — Ты ничего странного в ней не заметил? Ты не заметил… как странно она себя ведёт? Клэр всё время озирается по сторонам, натянуто улыбается, мило со всеми общается… — Я не понимаю, к чему она клонит. — На неё это совсем не похоже и может ты, Джек, и не замечал того как Клэр смотрела на тебя, когда вы были вместе, но я всегда с замиранием сердца наблюдала за вами… она всегда с такой любовью смотрела на тебя…

— Зачем ты это говоришь? — перебиваю её я, потому что больше не могу слышать её рассказы о прошлом, это неприятно, это… причиняет боль.

— Я говорю это для того, чтобы сейчас ты спустился вниз и присмотрелся к Клариссе. Вчера я думала, что мне просто показалось, что Клэр могла просто устать после перелёта, но сегодня я вновь увидела ту же натянутую улыбку, что и вчера, — говорит Джессика и я, наконец, понимаю, к чему она ведёт. — Она притворяется счастливой, Джек, Клэр притворяется, что любит Брайана, я вижу это, потому что я прекрасно знаю, как выглядит влюблённая и счастливая Кларисса Олдридж и сейчас… она… притворяется.

Я несколько секунд обдумываю слова Джессики и понимаю, что в них есть… доля правды. Я тоже заметил, что её улыбка не искренняя, я тоже заметил её словно погасший взгляд, её чересчур бледное и худое лицо, но… я думал, что это из-за меня, из-за того, что мы вновь встретились.

— Прошло четыре года, ты не думаешь, что за это время она просто изменилась? — озвучиваю свою догадку я.

— Но ты же и сам это видишь, Джек! Ты же видишь, что Клэр… играет на публику!

— Но зачем ей это? — повышаю голос я, чтобы перекричать подругу.

Джессика вдруг стихает и её взгляд меркнет и не от того, что она не знает, что мне ответить.

— Я думаю, Джек, что у Клэр проблемы, — тихо и неуверенно говорит она, смотря на меня с каким-то страхом в глазах. — Я думаю, она в беде.

Мы долго молчим, комната погружается в тишину, и я понимаю, что всё напряжение, что между нами было ещё десять минут назад, теперь испарилось.

Я ненавижу Клариссу, я ненавижу её за то, что она так со мной поступила, за то, что она так поступила с нами, ненавижу её за то, что она уехала и за то, что снова вернулась, напомнив мне о прошлом, вскрыв все мои зажившие раны. Но… я, как и Джессика помню, как выглядела Клэр, когда она была действительно счастлива. В такие моменты она не могла скрыть широкой улыбки, а в её глаза мерцали озорные огоньки и сейчас Клэр совсем другая. Джессика права, она просто притворяется, но я не могу понять зачем?

— Мы должны помочь ей…

— А ты уверена, что она этого хочет? Может, это её игра?

— Боже мой, Джек! — вдруг кричит Джессика, резко поднявшись на ноги. — Приди в себя и перестань быть таким уродом! Да, она оступилась, да, она причинила тебе боль, как и мне, но вспомни себя самого! Ты столько раз ошибался, столько раз причинял ей боль, но она всегда тебя прощала и давала ещё один шанс! — кричит Джессика, и я вижу, как в её глаза едва ли не стоят слёзы. — Она всегда помогала тебе, но теперь ей нужна твоя помощь, а ты не можешь даже переступить через собственное эго и просто попытаться узнать, что с ней случилось!

Джессика тяжело дышит и держится за живот, а я пытаюсь переступить через себя самого, пытаюсь убедить себя, что Клэр… вернулась, убедить себя в том, что она никогда не лгала мне, потому что это правда, Джессика права и я знал это, но все эти четыре года мне легче было верить в собственно придуманную ложь.

— Я понимаю, Джек, у вас у обоих такие раны, которые не скоро затягиваются, если затягиваются вообще, но вы так давно с ним живёте, что возможно привыкли к ним, потому что у этой боли длинные корни, и я говорю о том, что есть только один способ выкопать их — простить её, Джек, и простить себя, — говорит Джессика внимательно смотря на меня.

Простить Клэр… простить себя… это не так уж и просто и если бы я мог… я бы не был сейчас женат на Молли, с которой мы вполне могли бы быть счастливы, если бы я не думал всё время о другой.

— У меня предчувствие, — уже тише говорит Джессика, — она в беде, но я знаю, мне Клэр ничего не скажет, но… у вас с ней… — делает глубокий вдох она. — Ты всё ещё любишь её, я знаю и не надо говорить мне, что это не так! — говорит Джессика и задерживает на мне прищуренный взгляд.

Я хотел возразить ей, хотел сказать, что она сошла с ума, что у меня есть семья и что о Клэр я уже давно не думаю, но… она права. Я глушил в себе это чувство на протяжении нескольких лет, я обманывал себя, чтобы жить дальше, чтобы забыть её… но Клэр вернулась и теперь с каждым новым днём мне всё тяжелее лгать самому себе.

— Боже, Джек, неужели ты действительно думал, что обманув всех, тебе удалось обмануть и меня? — спрашивает она, по одному моему взгляду поняв, что я хотел ей возразить. — Не важно, что ты не можешь признаться в этом мне, но признайся хотя бы себе, что всё ещё любишь Клэр, признайся себе, что всё ещё любишь её даже после того, что она сделала, признай, Джек, что любишь её даже четыре года спустя.

Между нами вновь повисает тишина, я пытаюсь справиться с мыслями, с правдой, от которой уклонялся столько лет, я пытаюсь её принять.

— Джек, — зовёт меня Джессика, и я поднимаю на неё потерянный взгляд, — если мы правы и у Клэр действительно проблемы, то… я уверена, ты ей тоже не безразличен и если ты вернёшь её доверие, то она всё тебе расскажет.