Светлана Бланкина - Кронпринц [СИ]

Увидев, что я уже не сплю, Кэтрин подходит ко мне и, положив свои горячие от чашек руки, целует в щёку, но мне этого мало.

— Доброе утро, — шепчет она.

— Твои руки пахнут бергамотом, — также тихо говорю я, целуя их и наслаждаясь запахом пряностей.

В мыслях сразу же появляется картинка, как она берёт горсть чайных листьев и заваривает две чашки. Сегодня мой мир пахнет бергамотом, вместе с этим утром, вместе с её руками.

Кэтрин подаёт мне чашку с горячим чаем и устраивается рядом со мной. Одной рукой я обнимаю её за плечи, стараясь не задевать всё ещё ноющую раны, а другой держу чашку и наслаждаюсь больше запахом, чем вкусом. Мы наблюдаем за поднимающимся над горизонтом солнцем, которое пытается пройти сквозь мрачные тучи и в это, пусть не самое тёплое и солнечное утро, мне ничего больше не нужно. Не важно, какая погода за окном, потому что я всё же вижу, как улыбается солнце, сквозь дымку утреннего тумана, сквозь затянутое облаками небо.

— Я так надеялся, что у нас будет общая коронация, — говорю я, не сводя глаз с горизонта.

— Не отчаивайся.

— Ещё неделя прошла, глупо надеяться на хороший расклад. Даже мама потеряла надежду. — Это правда, она отчаялась, но, тем не менее, взяла себя в руки и продолжила свою роботу и жизнь при дворе. — Он уже не вернётся, он в другой стране, совсем один, если вообще ещё жив, что, скорее всего, не так.

— Когда коронация?

— Сегодня мы решим уже точно, возможно на следующей неделе, но нам может не хватить времени на подготовку.

— А это не может подождать месяц, два? — С надеждой спрашивает она, подняв на меня голову.

— Нет, мы и так тянем. Страна не может существовать без правителя.

— Тогда может быть, поженимся прямо сейчас? — Она тихо смеётся, потому что сама в это не верит.

— Мы поженимся не раньше чем через полгода, — также отвечаю я и в ответ получаю лишь удивлённую пару глаз. — Ты же знаешь, твоя мама тебя точно просто так не отпустит, Рейчел захочет пышную и огромную королевскую свадьбу, а на это требуются месяцы.

— Но я этого не хочу. Не хочу шестьсот гостей, которых я прежде никогда не видела и они меня, кстати, тоже, не хочу платья, на ткань которого могли бы одеть несколько семей, мне нужен лишь священник, алтарь и ты.

— Этого всё равно не будет. Я не могу за две недели стать и Королём и мужем, хотя бы, потому что это не уважительно к моему отцу. Он погиб и ему нужно почтить память, а не веселиться на свадьбе, — должно быть, мой тон был немного груб.

— Я понимаю, ты прав.

Я беру её руку и говорю, что пора собираться, хотя я бы навсегда остановил это утро.

Одарив меня понимающей улыбкой, она скрывается за дверьми моей комнаты. Хотя сейчас ещё совсем раннее утро мне и всему совету нашей страны пора приниматься за работу.

Все отобранные разъехались пару дней назад, мне даже не пришлось их об этом просить, все они знали о Кэтрин и из-за случившего никто не захотел больше быть здесь, и я их понимаю. Но одна девушка всё ещё не сбежала и наверняка не сбежит. Вики собирается учиться у Рейчел, сказала, что хочет в будущем заменить её, стать главной по торжествам во дворце и решать всё это с будущей Королевой. Сначала я отнёсся к этому скептически. Думал о том, что она ещё несколько месяцев назад просто ненавидела здесь всё, начиная от правил и заканчивая людьми. Но люди меняются. Но для начала нужно всё уладить, привести мысли и страну в порядок и тогда уже заниматься подобными делами.

Пока я иду в зал, где проходят все наши совещания, я осознаю, как опустел дворец после отъезда отобранных. Стал тихим и даже мрачным, а может это из-за того что отца нет и мама не наполняет дом счастьем, как это было раньше, но никто здесь не смеет обвинять её хоть в чём-то.

Когда гвардейцы открывают для меня двери, я вижу что все уже в сборе. Мой взгляд приковывает лишь один пустующий стул в центре, на котором всегда седел отец, теперь это моё место по праву.

Все поднимаются со своих мест и снова садятся, когда я позволяю. Мы обсуждаем, когда лучше провести коронацию и подходим к выводу что за неделю мы успеваем всё подготовить. Говорим о военных, что сейчас буквально во всём Париже наводят там порядок, арестовывают подозреваемых и опрашивают свидетелей. Тело Хонора уже погребено, не было церемонии прощания, это было слишком опасно. Андреа рвалась обратно, приказывала нам всем как Королева пустить её в страну в последний раз взглянуть на отца, но я ей запретил. Сейчас там тихо, люди постепенно приходят в себя, мы готовимся к тому, чтобы доставить Андреа туда, но не раньше чем через месяц. Также мои советники предлагают церемонию прощания и проводы в последний путь моего отца, но всем им хватает моего громкого твёрдого «нет». Все знают что тело не нашли и вести через город пустой гроб просто бессмысленно. Мы поставим ему памятник на семейном кладбище, объявим траурный день, страна погрузиться в тишину и этого будет достаточно.

Через несколько часов я, наконец, оттуда выхожу. Если мне повезёт, то у меня есть час на отдых, и я сразу же возвращаюсь в свою комнату. Сейчас я понимаю, что больше нет времени для шуток, раньше я постоянно отлынивал от работы, знал, что ещё пару лет мне не стоит об этом волноваться, но смерть ужасная штука, приходит, когда её не ждёшь. Сейчас уже никто не исправит за меня ошибки, не подскажет правильного решения и даже не даст совета, который действительно поможет. И кода я вижу несколько папок на своём столе, я понимаю, что с ними мне придётся разбираться самому, и за свои ошибки я буду расплачиваться сам.

Лия.

В дверь стучаться и в сердце что-то ёкает. Мой разум уже окончательно потерял веру, что Алекс вернётся, но моё сердце всё ещё думает: «а вдруг это он? Вот сейчас зайдёт и обнимет меня». Открыв дверь я сё же рада моему гостю.

— Дэвид, — радуюсь и обнимаю его. Он только вернулся из путешествия, в которое отправился со своей семьёй.

— Не могу в это поверить, — пустым голосом говорит он, и я предлагаю ему войти и присесть на диван.

— Как я тебя понимаю, — сдерживая слёзы в себе, говорю я, вспоминая, как потеряла Грейс, но я была ещё ребёнком, а он уже взрослый мужчина, но боль от потери близких не зависит от возраста. — Что-нибудь слышал от Марты?

— Да, она приедет со дня на день.

— Почему она не позвонила мне?

— Она знает тебя Лия, знает, что ты наверняка не возьмёшь трубку, знает, как ты переживаешь. — Он прав, приди он ещё два дня назад я бы ему даже не открыла. — Мне так жаль.

Мы несколько минут сидим в тишине и это не от того что нам нечего сказать, мы просто не хотим говорить, слова здесь не нужны, не в такой момент.

Вскоре он уходит проведать Чарльза и остальных племянников, а я иду встречать Оливию. Она, в отличии от Дэвида, позвонила прежде чем приезжать, но она также не объяснилась, почему столько дней от неё не было и вести.