Иван Шаман - Славия

— А, может, ты сквозь землю проходить умеешь, коли сын земли? — в не доброй улыбке оскалил зубы жрец, — или двойника создавать что за тебя бы ходил и все делал? Дети богов они такие.

— Очень смешно. У вас что, до этого ни одного убийства в городе не было? Ни одной попытки кражи? Тогда за что сидят те люди в остроге? Не через то плечо плюнули?

– В моей власти сомневались, — отрезал Владимир, – я видишь ли слишком молод для князя. Ничего. Посидят, подумают. Хуже им от этого не будет. А коли и помрет кто — не беда. Бабы еще нарожают.

– Прекрасная логика. Но я все же хочу понять – что вы предполагаете и в чем меня обвиняете? У меня куча свидетелей, да и занят я был. Изучал вашу начертательную магию, – я тут же продемонстрировал новый навык, пустив в потолочную балку Иглу.

– Это же дар богов?! – возмутился Оскольд, – нельзя его так использовать!

– А меня сможешь научить? – тут же встрепенулся Владимир.

– Если есть предрасположенность, то смогу, – кивнул я, – но для этого вам князь придется принять верховенство Длани и Святогора. Ну или, по крайней мере, последнего.

– Хорошо, принимаю, – с некоторыми раздумьями сказал правитель, – что дальше?

– Это так просто не делается. Придется пройти испытание духа, а для этого нужны специальные инструменты. Оно проводится для всех наших детей, достигших совершеннолетия. Во время испытания определяется ваша предрасположенность и даруется один из множества выборов. Например, моим первым выбором стало Отражение. Хотя правильнее было бы сказать – служение в роли Черного стража.

– Я слышал о таких, – кивнул Владимир, – городское ополчение, которое есть в каждой вашей деревне. Не смотри на меня так, путники бывают болтливы, особенно если им подливать.

– Да нет, я не про это. Мы выполняем роль судей, обвинителей, защитников и палачей. Но нам в этом помогает Длань. Как без нее узнать кто виновен, я даже не знаю.

– Значит, каждый может владеть магией, но при этом тебе пришлось узнать наши символы, – задумчиво проговорил князь, – ты говоришь, что сын земли и огня, но при этом пришел из империи демонов. Слишком много неувязок, не находишь?

– Что поделать, особенным быть всегда тяжело.

– Не верю, – со вздохом заключил Владимир, – и рад бы, но не могу. Слишком большая на мне ответственность, чтобы допускать в народе беспорядки и брожения. Пусть ты и невиновен, но за твоих спутников никто поручится не может. А сами себя они будут выгораживать. Пьянчуги перехожие меня не интересуют, но опасность лишиться казны – это не шутки. Придется всех их казнить.

– Стоп, стоп, стоп… Этого еще не хватало. Послушай, князь. Я вижу ты расстроен. И я готов сослужить тебе службу. Не как иноземец, а как богатырь. Пусть спутники мои под замком посидят. Да только не в общем остроге, а в одной комнатушке. Все вместе. А чтобы сомнений не было – Илья может за ними присмотреть. Я же этой ночью буду с твоими стражникми за сокровищницей смотреть.

– Кто тогда помешает тебе сбежать со всей казной? – подозрительно посмотрел на меня князь.

– Так брат-богатырь и помешает. Не брошу же я своих спутников в беде? Мы с ними все связаны. Толку мне с денег, если жизнь не мила будет?

– Ладно. Так и быть, – решил Владимир, – будешь сегодня и каждую ночь после этого в карауле, пока не поймаешь того, кто моих дружинников убил. Но знай, сделали это во сне. Так что сомкнешь глаза – погибнешь.

– Как скажешь, князь. Но перед тем целый день впереди. Хочу встретится с своими спутниками. Да и люду я стол обещал на закате поставить. Обманывать народ не хорошо.

– Ладно, от своего двора бочку медовухи тебе дам, – хмыкнул правитель, – чтоб не говорил народ, что я пожалел чего для богатыря. Илья, иди с ним да помоги устроить все. И смотри, чтоб не сбежал, на твоей совести будет.

– И так понятно, – пожал плечами воевода, при этом плотно подогнанные пластины скрипнули, – не гоже голышом по улице шастать. Пойдем, одежку твою найдем.

– Царевна-лягушка должна была ее Трорину принести. Вместе с оружием. Так что давай сначала к дварфу. Да и остальных повидать не помешает.

Илья вновь пожал плечами, а затем позвал за собой, показывая дорогу. При каждом шаге богатыря толстые доски чуть прогибались, не иллюзорно говоря о его весе и мощи. Особенно тяжело скрипел пол, когда богатырь наступал левой ногой. На этом же боку висела его булава. Которая сразу мне странной показалась.

– Послушай, а что за оружие у тебя необычное?

– Подарок от мамки твоей, – усмехнулся Илья, – лежал под придорожным камнем, который никто до меня поднять не мог. Говорят, в ней три пуда железа. Да только ни одни весы столько измерить не могут.

– А в чем проблема? Взял бревно, положил по центру полено. На одну сторону качелей можно твою булаву поставить, а на вторую грузы класть.

– Варит у тебя башка, – воин хотел почесать в затылке, но смог поскрести лишь шлем, – по правде сказать никогда не пробовал я измерить, да и зачем? Никто кроме меня ее поднять не в состоянии, а коли даже поднимет – сражаться ею только я могу. Ну и ты еще. Не знаю. Да только сроднился я с ней.

– Слушай, а какого черта ты тогда с ней против меня не вышел? Победа тогда явно на твоей стороне была. Ну если бы ты по мне попал хоть раз.

– Да сам не знаю, – с обидой в голосе сказал богатырь, – князь говорил, что не положено воеводе как простому мужику с дубиной ходить. Вот и послушал его дурак. А если с другой стороны посмотреть, то это хорошо даже. А вдруг бы прибил я тебя на поле ратном? Не было бы у меня сейчас непутевого меньшого брата.

– Зато я сообразительный и могу в темноте вместо свечки быть.

– Это еще как? – спросил Илья, пропустив мимо ушей первую половину фразы.

– Ты же сердце мое видишь, – ткнул я пальцем в артефакт, торчащий между ребер, – вот оно в темноте светится. Можно сказать, что грудь нараспашку.

– Как ты при всем при этом еще и веселым остаешься, – хмыкнул богатырь, – или не понимаешь, что если вора не поймаешь – тебе голову снимут? Князь же тебе прямо вчера сказал – признавать тебя будут, пока законы не нарушаешь. А коли ты не богатырь, а самозванец, то и разговор с тобой будет короток. Плаха вон, рядом с воротами.

– Ага, палач не знает продыху, но что не говори, работа-то на воздухе… работа-то с людьми…

– Ха, ладно, замолвлю за тебя словечко, если что, – сквозь смех сказал Илья, – все. Пришли. Здесь они, спутники твои. Открывайте.

Двое стражей по бокам двери кивнули и отодвинули массивный засов, который больше бы подошел городским воротам. Внутри довольно большой комнаты были стол и пять лавок. Три из которых были заняты Трорином, Баяном и Аратой. Дриады среди них не было. В порыве паники я даже под лавки и стол заглянул – пусто.