Дмитрий Хмурый - Новые земли

Вечером пришёл в бывшее поместье Киндлона, которое ныне было переделано в элитный дом удовольствий.

Войдя, начал осматриваться: множество гостей выпивали, громко шутили и смеялись, кто-то выяснял в углу отношения, а жрицы любви сновали между столиками и диванами, подавая блюда, наливая вино и соблазняя постояльцев, пытаясь утащить их на второй этаж в приватные апартаменты. У стены на небольшой возвышенности в центре зала, образующей собой сцену, музофон негромко играл довольно весёлую мелодию чего-то вроде флейты.

Увидев меня, управляющий, который сегодня присутствовал в зале лично, подозвал к себе одну из рабынь и что-то шепнул ей на ухо, после чего быстро подбежал поприветствовать собственника заведения. Вскоре рабыня вернулась вместе с Зарой.

Когда в зале появилась Зара, начало раздаваться множество выкриков: кто-то просил её спеть, а кто-то предлагал присоединиться к их компании.

Вообще, Зара была местной звездой. Из-за своих внешних данных, а также за счёт своего обворожительного и чарующего голоса, она пользовалась огромной популярностью у клиентов. Эльфийка проводила на сцене увеселительные мероприятия, устраиваемые для посетителей; иногда пела или просто рассказывала весёлые истории, но всегда подобные вечера заканчивались небольшим аукционом, где клиенты делали ставки, определяющие, с кем Зара проведёт ночь. Некоторые аукционы останавливались на десяти золотых, а некоторые доходили до сотни – всё зависело от толщины кошельков и количества выпитого присутствующими.

Так как Зара не была рабыней, с ней у нас были коммерческие отношения. Чтобы поддерживать образ звезды и не дать ей стать в этом доме удовольствий обыденностью, девушке было разрешено выступать в доме удовольствий только два вечера в неделю. По той же договорённости, за каждый аукцион на ночные услуги Заре полагалось двадцать золотых. Если аукцион заканчивался меньшей суммой, то бордель доплачивал из другой прибыли и отдавал деньги эльфийке, если аукцион заканчивался большей суммой – то сама Зара не могла претендовать более, чем двадцать золотых, вне зависимости от суммы победившей ставки.

В качестве дополнительной привилегии Заре было разрешено в дневное время посещать замок, чтобы она могла видеться с Финой.

Эльфийка как-то раз предприняла попытку выкупить свою мать из рабства, но я категорически отказался. Ведь красавице, учитывая зарабатываемые деньги, можно было поработать ещё немного, и они вместе с матерью уехали бы с территории баронства, чтобы жить приличной жизнью в более приятном месте. Я терять такой источник дохода не хотел, поэтому Фина оставалась, в каком-то смысле, моей заложницей. Не знаю, осознавала сама Зара это или нет, но виду она не подавала. Молодая эльфийка видела, что с её матерью обращаются хорошо и та не страдает, как это было раньше, поэтому больших претензий ко мне не имела. Кроме того, по местным меркам красавица зарабатывала очень много – её недельный доход сравнивался с прибылью некоторых мелких купцов.

Зара подошла ко мне, и мы вместе вышли на сцену.

В зале послышались аплодисменты, а также просьбы к эльфийке спеть, ну и раздеться – контингент был разный. На меня вообще никто не обратил никакого внимания.

– Дорогие клиенты! – обратилась девушка к залу, после чего шум прекратился и все переключили внимание на сцену. – Сегодня у нас особый гость. Я даю ему слово!

Зара указала на меня, а я сделал шаг вперёд.

– Уйди со сцены, пусть девчонка поёт! – выкрикнул кто-то из зала.

Я нахмурился, а управляющий судорожно побежал к сказавшему это пьянице, улаживать назревающую экзекуцию в виде укорачивания излишне длинного языка.

– Я барон Денис Шмидт, лорд этих земель, глава города Азур и владелец этого заведения.

После моих слов большинство взглядов стали заинтересованными. Ведь лично местного лорда, меня, видели лишь единицы.

– Сегодня я вышел на эту сцену, чтобы сообщить вам о предстоящем событии. Ровно через две недели на этом самом месте состоится аукцион. – сделав небольшую паузу и удостоверившись, что все смотрят на меня, продолжил. – На этом аукционе будет продаваться вот это!

Вытащил из кармана алмаз и вытянул руку вперёд, держа камень двумя пальцами так, чтобы все его видели.

Лица большинства присутствующих скривились или приобрели насмешливое выражение. Алмаз подобного размера не мог заинтересовать находящихся здесь людей.

После я подошёл к музофону и положил алмаз в считывающий стаканчик, сделав так, чтобы всем это было видно.

Далее, громко заиграла композиция Scorpions – Wind of Change.

По мере воспроизведения композиции шум в зале стал утихать, превратившись в гробовую тишину.

Когда музыка прекратилась, я снова вышел вперёд и произнёс:

– Эта песня записана иномирянином! Через две недели состоится аукцион, на котором будут проданы пятьдесят алмазов с музыкой и песнями из другого мира. Я не скажу, откуда у меня появилась эта коллекция, но гарантирую, что все пятьдесят песен будут уникальными и будут проданы в единственном экземпляре. Дубликатов нет!

Дальше люди начали соскакивать со своих мест и выкрикивать, пытаясь купить этот алмаз прямо сейчас. Начался небольшой беспорядок, который довольно быстро прекратили местные охранники-вышибалы.

– Повторюсь. Жду всех заинтересованных через две недели. Каждая из пятидесяти песен будет отдельным лотом. Каждая песня будет торговаться сразу после того, как она прозвучит для всех. Пригласите своих богатых друзей, ведь никто не захочет тратить столько денег, чтобы выкупить все камни, а так, возможно, вы сможете обмениваться своими приобретениями с друзьями.

Закончив объявление, я спрыгнул со сцены, а эстафету приняла Зара, начав свой еженедельный бенефис.

Настроение было хорошим, поэтому хотелось завершить вечер логично.

Осмотревшись в зале, подошёл к новенькой проститутке и, шлёпнув её по попке, закинул себе на плечо. Поднимался на второй этаж я под счастливые повизгивания избранницы и завистливые взгляды остальных жриц любви.

…

Ушёл из борделя только в обед следующего дня, «близко пообщавшись» с ещё несколькими новенькими сотрудницами своего заведения.

Придя в замок, я плотно пообедал и направился в казематы, поговорить с коротконогим косячником.

Проведя небольшой допрос коротышки, убедился, что инцидент с «саркофагом» не был попыткой убийства лорда. Я это и так понимал, ведь реши Дайдор меня убить, нашёл бы миллион более эффективных способов. Гном как минимум ушёл бы из зала, где заиграла музыка. Но при допросе я делал акцент именно на такую позицию, чтобы мой артефактор осознал, наконец-то, что рано или поздно за его косяки последует серьёзное наказание.