Михаил Баковец - R.A.C.E.M.I.S. [СИ]

- Не-ет! Только не это! Не сейча…

А вместо неё я услышал чужой мужской голос, который грубо произнёс:

- Харэ валяться, не барин, млин.

Эти слова были сопровождены сильным ударом по лодыжке, который помог окончательно придти в себя.

Открыв глаза, я увидел над собой крепкого парня в чёрно-синем камуфляже с резиновой дубинкой в руке, которой, по всей видимости, он и приложил меня. На погонах тускло желтели две звёздочки вдоль, прапорщик, значит. Грудь и верхнюю часть живота защищал небольшой бронежилет, который смотрелся на здоровяке, не уступающем телосложением и росту мне самому, как детский слюнявчик. Нахожусь я в небольшой комнате… камере? Да нет, не похоже, хотя окно закрыто решёткой. По всем признакам, меня сунули в тесную каморку, бывшую каким-нибудь кабинетом для не особо важных серых мышек. Их турнули прочь, обстановку вытащили – следы видны на линолеуме, где до этого стояли два стола и несколько шкафов у стен, а на стене отметины от календарей и приколотых бумажек со всяческими пометками и приказами – и посадили меня у батареи, пристегнув к той наручниками за правую руку.

- Только дёрнись, - пообещал мне обладатель дубинки и поднёс её потёртый, в мелких трещинках конец к моему носу. Явно не один год вещь служит и служит конкретно, а не просто висит на поясе или валяется на верху шкафа.

Рядом нарисовался ещё один обладатель точно такого же камуфляжа, только куда тщедушнее телом. Он присел на корточки и быстро отстегнул наручники от трубы, потом распрямился, при этом дёрнув за свободный браслет:

- Вставай. И без глупостей.

Едва я оказался на ногах, как наручники вновь были замкнуты, на этот раз на обоих запястьях, заведенных за спину.

- На выход… к стене… стоять… к стене.

Конвоиры, привычно отдавая нужные команды, провели меня по нескольким коридорам на двух этажах. Через пару минут я оказался в просторном кабинете с чиновничьей, если так можно сказать, обстановкой: Т-образно поставленные несколько столов, две фотографии на стене с президентов и премьер-министром, государственный флаг в углу, герб, под ним на глянцевом листе с завитушками напечатан текст с гимном.

За столом сидел знакомый майор следователь-важняк.

Меня посадили на большой стул, железный, тяжёлый, обитый полопавшимся дерматином, из-под которого лез старый поролон. Я такую мебель вижу во второй раз в жизни, первый был в интернате, когда группу старших подростков покрепче отправили загружать машину старым металлоломом, которого накопилось полно. Тут и отходы от замены сантехники, и с кухни утварь – куча прохудившихся баков, ведер и тазов, сломанные панцирные кровати, раскладушки, только не алюминиевые, а из железа, крашеные шаровой краской, серой такой, под цвет алюминьки. И вот там нашлись две кушетки и три стула из металлических профильных трубок с сиденьем и спинками из ДСП, обитыми поролоново-дермантиновым покрытием. На почти точно такой же стул сейчас посадили меня, на несколько секунд освободив левую руку от наручников и вновь защёлкнув, заведя цепочку под спинку стула.

Как только я оказался стреножен, конвоиры вышли из кабинета, оставив меня наедине с Пименовым.

- Плохое самочувствие, гражданин Белянков? - усмехнулся он.

- Тебе-то какая до этого забота? – мрачно ответил я ему. Чувствовал себя и в самом деле не очень. Слабость, головокружение, легкая дурнота играли на руку моему собеседнику. Наверное, всё дело в этой штуке на моей шее, которая отрезала меня от мира магии и заблокировала все сверхспособности без исключения. В общем, стал я сейчас практически таким же, как до встречи с Вестником.

- Прямая, - продолжал тот улыбаться, - проще будет договориться.

- Договариваются по другому, разве нет? Не с позиции силы.

- Если сила есть, то как раз от неё все стороны и отталкиваются. Ты же интернатовский, Белянков, должен жизнь знать лучше разных рафинированных мажорчиков и манагеров. А в жизни, что главное? Правильно, сила.

- А не правда? – я вернул ему его усмешку или даже скорее весёлый оскал. – В ней же вся сила, майор.

Тот на несколько секунд смешался, видимо, разбираясь и пытаясь понять, что же за подоплёка в моих словах. Потом на его лицо вернулась расслабленность.

- Вот ты про что. Такие высказывания хороши для кино, Белянков, в жизни всё совсем по-другому. Разочаровываешь ты меня, - покачал он головой. – Правда и сила всегда у сильного, она принадлежит тому, кто может диктовать условия. Ночью диктовал их ты, почему-то решив, что можешь себе такое позволить. А сейчас командую парадом я…

- Камня у меня нет, если ты этого не заметил, - оборвал я его речь. – И вряд ли ты его получишь.

- Я это знаю. Все твои вещи уже у меня находятся. Кстати, ты в курсе, что на тебя заведено сразу несколько уголовных дел по тяжким и особо тяжким статьям включая государственную измену? Ношение и хранение огнестрельного оружия и взрывных устройств, сопротивление аресту, самовольный захват земель, убийства военнослужащих и сотрудников МВД, порча государственного имущества, нарушение закона о контроле за проявление Игры и ещё десять статей чуть-чуть попроще вроде внесения конструктивных изменений в оружие. В общей сложности тебе светит десять пожизненных с содержанием в одиночке на строгом режиме. Ты сойдёшь с ума, Белянков. Что же насчёт кристалла, то не питай иллюзий – найдём его не сегодня, так завтра, - тут он широко и зло улыбнулся. – Решил из себя доброго самаритянина изобразить? Закрыл город и рад? Уж лучше бы оставил у себя или спрятал, раз не хотел ни с кем делиться. Или у тебя мыслишки были подмять город под себя, стать его главой, а?

- У тебя белая горячка, майор. Или по себе равняешь?

- Скорее сравниваю тебя с другими. Все вы, мрази, одинаковые, только о своей шкуре заботитесь, - сказал, как выплюнул он. – Расстрою я тебя, Белянков. И знаешь как? Сейчас город исследуют трое – Игрок и два его Миньона. Скоро они найдут место с кристаллом и изымут его, а тебя отправят во внутреннюю тюрьму к таким же уродам, как ты.

- Игрок? Это он убил меня? – заинтересовался я чужими словами. То, что мои противники знают о кристалле, это было неприятно, но ожидаемо. Раз уж используют амулеты и смогли получить оружие, которое прошло сквозь все мои защиты и отправить на перерождение с первого же удара, то почувствовать охранный полог вокруг большей части города, просто были обязаны.

- Он. Обидно, наверное? Чувствовал себя неуязвимым, сильным и вдруг – бац, ты уже умер.

- Не ожидал, - согласился я. – Но не ожидал не таких сил от простых людей, а то, как далеко решили зайти.

- Простых людей? Вот значит как. Уже себя считаешь кем-то выше других?

Я решил промолчать. В чём-то он сейчас был прав, но в малом. Жаль, объяснить свою позицию ему не смог бы в данный момент. Следователь уже составил для себя ясную и понятную картинку, переубедить вот так сразу будет невозможно.