Ярослав Заболотников - Древняя кровь

Джон и Алан рассмеялись, а Рэксволд лишь хмыкнул и направил коня в сторону арки.

* * *

Великоречье, живописно раскинувшееся между двумя самыми длинными реками Эльтарона, являлось одним из немногих хроногорских поселений в королевстве. Как и у крестьян, у его жителей всегда было полно работы. С первыми лучами солнца и до заката, все – от мала до велика – шли трудиться на благо общины. Большинство дел хроногорцы выполняли вместе, но некоторые задачи требовали искусных навыков и многолетнего опыта. Корнелия, несмотря на свои восемьдесят два года, была по-прежнему сильной женщиной. Согнувшись в три погибели, она вырывала сорные травы из аккуратной грядки, расположенной у её маленького домика. Вот уже сорок лет женщина радовала общину огромными вкусными тыквами, подавая достойный пример другим земледельцам. Старушка очень ревностно относилась к любимому занятию: никогда никого не подпускала к своему огороду и, вопреки преклонным годам, справлялась со всем сама. Её внимание привлекли незнакомые всадники, проехавшие через арку и остановившиеся аккурат напротив её дома: двое мужчин, внимательно посматривающих по сторонам, мальчишка и девушка, спешно расчёсывающая волосы пальцами. Как старосте деревни, Корнелии следовало поприветствовать гостей. Она с трудом разогнулась, отряхнула морщинистые руки и осторожно посеменила по выложенной из плоских камней дорожке, попутно поглядывая на свои желто-зелёные тыквы. Новоприбывшие сильно выделялись из местных поселенцев, носивших длинные светлые одежды. Увидев ассасина, игравшие у забора дети отложили соломенные куклы, с неприличным интересом вытаращившись на чёрную как смоль броню воина. Старушка покинула огород и вышла на проходившую через всё поселение улицу.

– Добро пожаловать в Великоречье – обитель детей Хроногора, на протяжении вот уже ста сорока лет, – скрипящим голосом обратилась она к чужакам.

– Здравия тебе, мать, – с почтением ответил Джон.

– Н-да, – тихо сказал Рэксволд, глядя на сморщенное как изюм лицо женщины. – Судя по всему, она и его строительство застала.

– Ась? – не расслышала Корнелия.

Следопыт наградил ассасина тяжёлым взглядом, затем вновь перевёл взор на старушку, поправлявшую белый платок на голове, и громко произнёс:

– Он говорит, что у него лошадь устала.

Глаза Корнелии были по-прежнему ясны, и она с любопытством разглядывала новоприбывших путников:

– Тогда вам свезло. В хлеву сыщется место и для коней. Но ежели вы двинетесь дальше, я должна дать вам наказ. Вы ступили на землю «Детей Хроногора». Мы не терпим буянства и сквернословия, а также не дозволяем женщинам носить оружие. Нарушивший табу будет вынужден немедленно покинуть общину.

Джон одобрительно кивнул:

– Мы не доставим вам неприятностей.

– Боги, какое захолустье, – проворчал Рэксволд, всматриваясь в два ряда скромных домов, разделённых кочковатой дорогой.

– Ась?

Следопыт убрал руку за спину и показал ассасину кулак.

– Он говорит, что у ближней реки красивое устье.

Убийца с подозрительным прищуром взглянул на мечника.

– А-а-а, – с хрипотцой протянула старушка. – Издалека же вы держите путь. Поди, устали? – она стряхнула с рукава поношенного серого платья засохшую землю и указала ладонью в сторону длинного строения. – Это хлев. Прямо за ним едальня. Располагайтесь, отведайте наших яств.

– Благодарствую, мать! – Джон признательно склонил голову.

– Было бы за что, молодец, – Корнелия улыбнулась. – Сегодняшний день богат на гостей. Да пребудет с вами благословение Хроногора! – развернувшись, она неспешно поковыляла к своему огороду.

– Рэксволд, тебе стоит поучиться манерам, – холодно произнёс следопыт.

Судя по немому упрёку, застывшему на лицах Лайлы и Алана, они полностью разделяли высказанное мнение.

– Возможно… Но сейчас меня интересует другое, – внимательно следя за эмоциями собеседника, произнёс ассасин. – Скажи-ка мне, Джон, что ты наплёл тогда друидам, что они так довольно закивали головами?

Следопыт ничего не ответил и, едва заметно улыбнувшись, пустил коня шагом по направлению к хлеву.

– Ну ты и… – убийца покосился по сторонам, отметив, что всё больше людей стало останавливаться, обращая на них внимание. – Ладно, выйдем мы отсюда, Джон…

* * *

Трапезный зал был вторым по величине помещением после длинного хлева с козами и овцами. Дело шло к обеду, и едальня постепенно заполнялась людьми. «Братья» и «сёстры», как сами себя называли жители общины, носили преимущественно серую одежду: мужчины были одеты в суконные кафтаны, молодые девицы – в лёгкие сарафаны, женщины в годах же предпочитали плотные закрытые платья. Хроногорцы рассаживались за прямоугольные столы, сдвинутые по центру в большой квадрат, опоясывавший открытый очаг в земляном полу. Коническая крыша не позволяла дыму скапливаться в холле, и он быстро улетучивался через специальные круглые отверстия в потолке. В углах помещения располагались так называемые гостевые столики, за одним из которых и расположились странники.

В отличие от большинства людей, у хроногорцев было не принято наживаться на потребностях нуждающихся. Сено для лошадей и обед на четверых обошлись всего в два серебреника. В сельской деревушке за подобное содрали бы не меньше семи, а в городе и все десять.

Путникам, не державшим с рассвета и крохи во рту, обычная пшённая каша с тыквой и капустная похлёбка показались пищей богов. Рэксволд, быстро навернувший двойную порцию каши, отодвинул от себя деревянную тарелку и прислонился к стене. Почувствовав на волосах слабое тепло, ассасин запрокинул голову и посмотрел на висящий над ним факел:

– Повыше повесить нельзя было?

– Ты когда-нибудь бываешь довольным? – Алан, доедая похлёбку, облизал ложку. – При этом не издеваясь над другими…

– А что, так тоже можно? – удивлённо произнёс убийца.

Юнец лишь вздохнул и печально покачал головой. Закончивший обед Джон взглянул на Лайлу. Девушка, подперев голову руками, задумчиво смотрела в раскрытый на столе гримуар. Джон пододвинул тарелку с кашей поближе к книге:

– Ты есть-то планируешь или хочешь потом потерять сознание с голода? Знаешь, падать с лошади – весьма неприятно.

– На твоём месте я бы не волновался. У неё еда всегда под рукой, – с усмешкой подметил Рэксволд. – Хотя постой… Нет… Я бы всё же волновался…

Принцесса бросила на ассасина невозмутимый взгляд, закрыла книгу и взяла в руку резную ложку:

– Очень смешно…

Не успел убийца ответить ей, как ему на голову упала крохотная искорка. Молниеносно смахнув горячий уголёк с волос, Рэксволд покосился на висящий над ним факел и передвинул табуретку чуть левее: