Юлия Риа - Я, капибара и божественный тотализатор

— Один горячий завтрак, кружку чаиры и еды в дорогу на три дня, — распорядился Каперс, едва Пышка остановилась возле нашего столика.

— Конечно! — с готовностью отозвалась она и перевела на меня обиженный взгляд. — Что же вы не позвали меня майсер-то спустить? Вы ж в гостях! А все сами, сами… Неужто думаете, мы негостеприимные хозяева?

Я растерялась, не понимая причин недовольства.

— Прости… оно как-то по привычке само вышло, — добавила неуверенно, надеясь сгладить ситуацию.

— Да ладно, чего уж. — Девушка вздохнула. — Пойду принесу вам завтрак.

— Кап, — я повернулась к хранителю, едва Пышка отошла, — что ее обидело?

Хранитель с ответом не спешил. Он замер истуканом и подергивал лишь кончиками усов. Приглядевшись, я поняла, что меховая зараза из последних сил сдерживается, чтобы не заржать!

— Спорим, ты даже не поняла, как работает майсер? — хрюкнул он. — Высшие и низшие боги! Как ты вообще умудрилась в нем помыться? — На последней фразе выдержка отказала бравому грызуну: он рассмеялся.

Я насупилась и буркнула:

— Как, как… молча! Перегнулась через борт и поливала на голову из ковша.

Каперс уже не смеялся. Он ржал, как полковой конь!

— Я… хочу… это увидеть! — выдавал капибар по слову в секундных перерывах между приступами хохота. — Арина, ты бесподобна!

«Смейся, смейся, — обиженно думала я. — Посмотрела бы я на тебя в нашем мире. Как бы ты, например, справился с гидромассажной ванной!»

— Ох, прости, — пытаясь успокоиться, выдохнул Каперс. — Я просто не могу перестать представлять тебя, висящую на майсере!

Я хмыкнула и, глядя на веселого капибара, тоже улыбнулась.

— Но все-таки, что могло обидеть Пышку?

— Пышку? — Он нашел взглядом названную девушку и довольно прищурился. — А она, кстати, очень даже ничего по местным меркам. У лигайтов ценятся округлые формы.

— Она — лигайт?! — Я перегнулась через стол, разглядывая румяную подавальщицу.

Выглядела она как обычный человек, разве что ростом выше. Но и на Земле можно встретить девушек под метр девяносто. А в остальном: круглое лицо, загорелая кожа, густые черные волосы, заплетенные в косы, — ничего примечательного.

— У нее хвост, — подсказал Каперс, с довольным выражением морды наблюдая за моей реакцией.

— Где?!

Я практически распласталась по столу, желая приблизиться к открывшейся с новой стороны Пышке.

— Думаю, в том же месте, где и у всех, — внизу спины. — Хранитель хмыкнул. — Только, пожалуйста, не надо лезть к ней под юбку, желая проверить. Лигайты не выставляют хвост на всеобщее обозрение. Для них это очень интимно.

Я разочарованно застонала.

— Интересно, как он выглядит? — спросила вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Обычно, — отозвался Каперс. — Короткий, покрытый кожей и лишь у самого кончика — чешуей.

— Ого! — восторженно выдохнула я, а в следующую секунду прищурилась. — А ты, значит, под юбки к лигайтам лазил?

Он снова рассмеялся.

— Нет, Арин. Под юбками у них я не был. На юге Арайдоса есть поселение лигайтов, в котором принципиально не скрывают своих тел.

— То есть просто голышом, что ли, скачут?

— Практически, — улыбнулся Каперс. — Они носят лишь украшения: серьги, ожерелья, браслеты, пояса. Последние, кстати, довольно широкие и самое сокровенное все же прячут. А вот хвосты видны.

Я быстро провела аналогию с племенами Амазонки и кивнула.

— Эти же лигайты, как ты заметила, вполне цивилизованны и очень гостеприимны. Для них обидеть гостя — ужасная грубость, которая вызовет осуждение у общества. Поэтому, с точки зрения Пышки, — Каперс хмыкнул на данное мной имя, — ты не позволила в должной мере окружить тебя, как гостя, заботой.

— Оу, — я нахмурилась. — А я могу как-нибудь извиниться или исправить ситуацию?

— Ты уже извинилась, так что не переживай. Если хочешь, можешь похвалить завтрак и кровать. Ей будет приятно.

Я радостно кивнула, откинулась на спинку стула и принялась ждать еду.

Пышка появилась минут через семь. Принесла поднос с завтраком и матерчатый прямоугольник. Пока она составляла тарелки на стол, я по совету хранителя восхитилась удобством кроватей и выразила глубочайшую признательность за проявленное гостеприимство. Каперс одобрительно кивнул, а Пышка зарделась. У меня на душе тоже стало светлее.

Когда мы с хранителем вновь остались вдвоем, я перевела взгляд на стол.

Ого! Да с таким питанием через полгода-год даже гигантский майсер станет маловат! Это ж сколько тут еды? Какая-то каша жуткого илисто-зеленого цвета, лепешки, оладьи, странные синие бобы и знакомые с ужина оранжевые клубни местного картофеля. Жаренное в семенах мясо, свежие не то фрукты, не то овощи и что-то, по виду напоминающее фиолетовый пудинг. В большой, с виду литровой кружке плескалась темно-коричневая жидкость. Пахла она странно.

— Что это? — спросила я, морщась от запаха.

— Чаира, — последовал лаконичный ответ. — Попробуй. Думаю, тебе понравится.

— Как-то я сильно в этом сомневаюсь.

Каперс не стал комментировать мое заявление. Он молча наблюдал и, судя по всему, ждал.

Что ж, если ему так важно, чтобы я это попробовала…

Я вздохнула, придвинула кружку, снова поморщилась и быстро сделала маленький глоток. Замерла, оценивая. А потом сделала новый глоток — на сей раз большой и жадный.

Да это же почти кофе! Крепкий, пряный, с горчинкой и нотой корицы!

Каперс довольно дернул ухом и пододвинул ко мне зеленую кашу. Уже не сомневаясь, я смело притянула жутко выглядящее месиво и зачерпнула полную ложку. По вкусу каша напомнила тыквенную. Не самая моя любимая, но вполне съедобная.

— Сделай себе одолжение, — к Каперсу вернулся привычный надменный тон, — съешь как можно больше. Не хочу потом постоянно останавливаться на твои перекусы.

Отвечать с полным ртом некрасиво. Так что я просто прожгла хранителя недовольным взглядом и вернулась к каше.

Вот после таких приемов пищи с легкостью поверишь, что лигайты любят пышек! Они их сами же и откармливают!

Когда я, разделавшись с кашей, принялась за оладьи, в голове сложился пазл и стало ясно, что не давало мне покоя последние десять минут.

— Почему ты не ешь? — прожевав, спросила я. — Останавливаться ради твоих перекусов мне, знаешь ли, тоже неохота, — произнесла, скопировав интонации Каперса.

К моему удивлению, он ничуть не возмутился.

— Мне реже требуется еда, чем людям. Особенно землянам, — поддел он. И, будто бы этого мало, добавил: — Земляне вообще очень прожорливы.

Наверное, стоило обидеться. Или разозлиться. Или как минимум потерять аппетит. Но я понимаю: Каперс бьет по инерции, от нелюбви к моей расе. Только это его проблемы, не мои. И лишать себя завтрака из-за подобных глупостей я не собираюсь.