Юлия Риа - Я, капибара и божественный тотализатор

— Отлично. Тогда вперед!

— Э-э, нет. Я бы так не спешил.

Ран замолчал и принялся разглядывать свой хвост, будто никогда его прежде не видел. Лениво дернул кисточкой вправо, влево. Снова вправо. И влево.

Каперс прищурился.

— Почему не стоит спешить?

Ран с готовностью повернулся.

— Потому что ночью там будет жарко. О-очень жарко! На остров стекаются участники. Готов поспорить на хвост — до рассвета доживут не все. Предлагаю не лезть на рожон и переждать.

С ответом Каперс не спешил.

— Кап? — позвала я спустя пару минут.

— Ладно, пусть так, — раздраженно бросил он. — Но завтра с утра ты перенесешь нас на нужный остров.

— Разумеется! — встрепенулся Ран. — А пока позволю себе еще одну ма-а-аленькую вольность.

Без дальнейших пояснений он скрылся под водой. Я перевела удивленный взгляд на Каперса, но тот, недовольно поджав губы, гипнотизировал океан и моего немого вопроса не заметил.

Не успела я придумать и трех вариантов, куда мог сбежать Ран, как из воды — уже гораздо ближе к берегу — показалась голова. Мужская, с широкими скулами, приплюснутым носом, тонкими губами, короткими синими волосами и небольшими ушными гребнями, похожими на раскрытые веера.

Следом за головой показалась шея, торс в расшитой голубой жилетке, штаны на два тона темнее. Наконец мужчина вышел на берег.

— Ран? — удивилась я.

— Ты что себе позволяешь?! — взвился Каперс.

Задрав голову, он воинственно наступал на улыбающегося мужчину. Честное слово, если бы анатомия капибары позволяла прыгать, как это делают маленькие злые собачки, — уверена, Каперс бы прыгал.

— Да ладно тебе, не фыркай, — наклонившись, Ран потрепал капибара между ушей и направился ко мне. — Так, золотко, ночи тут холодные, ибо от воды тянет. Я предлагаю…

— Костер вполне способен согреть! — выпалил Каперс, обегая Рана и вставая между нами.

— Высшие и низшие боги, ты что же, каждый раз мучил золотко подобным обогревом? — Синие миндалевидные глаза водного хранителя вмиг стали огромными. — Какое бессердечие! Бедняжка. — Вздохнув, как сердобольная тетушка, Ран обогнул капибара и вновь направился ко мне. — Не переживай, этой ночью мерзнуть тебе не придется.

— А ну стоя-ать! — рявкнул Каперс, вновь вклиниваясь между нами.

Ран послушно замер, скрестил руки на груди и с легкой полуулыбкой посмотрел на капибара.

— Арина — моя подопечная, — чеканя слова, заявил тот. — И только мне решать, как и чем ей греться, где спать, что есть…

— Золотко, этот ненормальный морил тебя голодом?! — ужаснулся Ран.

— Вовсе нет, — поспешила заверить я. — У меня есть жареное мясо и агираль.

— Агираль? Агираль?! — Он повернулся к Каперсу. — Ты совсем ее не берег? А если бы у нее оказалась невосприимчивость? Даже на Айгеросе только десять процентов могут спокойно употреблять это растение!

Десять?!

— Чудо, что она вообще умудрилась протянуть так долго под твоим началом! Но теперь, золотко, тебе не о чем переживать. — Ран отодвинул кинувшегося наперерез капибара и, подойдя вплотную, заключил меня в объятия. — Я позабочусь о тебе. Будешь вкусно кушать, спать в тепле, и по первому требованию — теплый душ! Мохнатый, — Ран оторвался от меня и глянул через плечо, — сооруди костер. А золотко пока искупается. Так ведь?

Я с улыбкой кивнула. Уж чего-чего, а помыться хотелось просто до одури.

— Вот и решено, — хлопнул в ладоши Ран. — Пойдем, тут буквально в семи минутах ходьбы есть ма-а-аленькая бухточка, а в ней — заводь.

— Ты-то там зачем? — рыкнул Каперс, подходя ближе. — Может, лучше останешься тут, поможешь с костром?

— И бросить золотко без присмотра?! — снова ужаснулся Ран.

— Мы быстро, — вмешалась я, пресекая спор. — Правда, быстро, — повторила, встретив очень недовольный взгляд хранителя.

— Как знаешь, — бросил он и, развернувшись, зашагал к лесу.

— Любопы-ытно, — тихо протянул Ран, глядя на удаляющегося капибара. А в следующий миг схватил меня за руку и потянул в сторону. — Шустрее, золотко. Ванная ждет!

До обещанной заводи мы добрались минут за десять. Небольшая, она аккуратно спряталась между скалистым склоном и белоснежной песчаной косой.

Ран выбрал место ближе к сваленным неровной грядой камням, внимательно осмотрелся и, одобрительно кивнув, повернулся ко мне спиной. Получив «зеленый свет», я скинула кеды, быстро разделась и вошла в воду. Грязную одежду взяла с собой.

Стирка на руках никогда не значилась в списке моих талантов. Стирка на руках без порошка и моющих средств — вообще похожа на издевательство. Над вещами и надо мной. Засохшая кровь успела намертво въесться в ткань, и мои слабые попытки вернуть рубашке белый цвет не увенчались успехом. Отчаявшись, я попробовала потереть пятно песком, но добилась лишь того, что и так далеко не маленькая дыра на боку расползлась еще больше. Плюнув на неблагодарное занятие, я быстро прополоскала одежду, подплыла к камням и расстелила ее на еще теплой поверхности. Потом принялась мыться сама, с тоской вспоминая земные шампунь и гель для душа.

— Золотко, — вдруг позвал Ран.

Вздрогнув, я присела ниже, оставив над поверхностью только голову.

— Вообще-то вода — моя стихия, — с хитрой улыбкой поделился он. — Если бы захотел, я мог бы тебя увидеть ее глазами.

— У воды нет глаз.

— Конечно, нет. Но она может передать формы, которые огибает, и поверхность, которой касается. — Мне подарили выразительный взгляд.

Я хмыкнула.

— Знаешь, сейчас ты прозвучал как законченный извращенец. Я начинаю понимать, почему Каперс не обрадовался твоему обществу.

— Кто извращенец? Я? Да как ты могла такое подумать?

Не сдержавшись, я рассмеялась — выражение оскорбленной невинности, застывшее на лице хранителя, было бесподобным.

— Рад, что тебе весело, — улыбнулся Ран. — И можешь не переживать: я не подглядывал. Но хотелось, — тут же лукаво добавил он.

— А зачем позвал?

— Хотел предложить высушить твои вещи. Сами они долго будут это делать, а ты, помнится, обещала мохнатому, что скоро вернешься.

Оценив предложение, я кивнула.

Ран поднялся с песка. Легко и грациозно, словно цирковой гимнаст, взобрался на камни и упругими прыжками добрался до того места, где лежал мой нехитрый гардероб.

— Зачем ты его дразнишь? — спросила я через пару минут, когда Ран уже вернулся на берег и заканчивал сушить вещи.

— Кого? Мохнатого? Глупости. Я даже не пытался…

— Пытался.

— Ну-у, если только чуть-чуть. А сама? Почему назвала меня? Или не знала, что мохнатый будет против?

Сложив сухую одежду на песке, Ран отошел на несколько шагов и отвернулся, давая мне выйти из воды.

— Знала, — не стала отпираться я.

Выскочив на берег, обтерлась руками, стряхивая с тела блестящие на солнце капли, и на цыпочках побежала к вещам.