Элли Блейк - Ледяная кровь [litres]

– Готова к бою, я вижу, – сказала она своим мелодичным голосом. – Это хорошо. Но побереги силы для арены. Они тебе понадобятся.

Это была девушка из тронного зала, которая помогла убедить короля, чтобы тот позволил мне сражаться. Я расслабила мышцы и опустила кулаки.

– Кто ты?

Она окинула комнату взглядом.

– Немного простовато, конечно. Но если ты выиграешь достаточно поединков, они найдут для тебя что-нибудь получше. Это стимул. Кроме того, ты будешь жить. Ведь быть живой и сражаться гораздо лучше, чем быть мертвой.

– Я думала, ты хочешь, чтобы я эффектно умерла на глазах у восхищенной публики.

– Именно это я и сказала, – она помолчала, разглядывая меня. – Меня зовут Марелла. Мой отец, Лорд Устатиус – тот, который тоже говорил сегодня, – самый верный советник короля, точнее трех королей подряд. Вот увидишь, я ценный союзник.

Заносчивый старик, который все твердил о силе – единственном, что имеет значение. Но мне было непонятно, как я, в моем нынешнем положении полнейшего бесправия, могу пригодиться ему или его дочери.

– И что же я должна сделать, чтобы заработать твою… – я замялась, не зная, как назвать то, что предложила эта девушка.

– Дружбу? – спросила она. – Это просто. Ты должна оставаться в живых. Выигрывать битвы. Стать быстрее и сильнее своих противников.

Я подняла руки.

– Вряд ли буду сильнейшей.

– Я говорю не о силе мышц, но о силе твоего дара. Используй его в полной мере. Будь безжалостной.

– Не думала, что меня здесь будут поощрять безжалостно использовать дар огня, особенно против одного из ваших бойцов.

– Это единственная причина, по которой ты все еще жива, – сказала она. – Ты должна превратить бои в настоящее зрелище и убивать чемпионов короля. Если же ты собралась умереть сразу, то я зря рисковала.

– Рисковала? Чем же?

– Король мог разгневаться, когда я предложила ему попробовать тебя в бою.

– Неужели?

– Его характер изменчив и весьма непредсказуем. Он не в состоянии сам себя контролировать. Он слышит голоса… и уступает их воле… а они подталкивают его к кровожадности и жестокости. Скажешь что-то не так и окажешься в тюрьме или на арене. Или он сам убьет тебя собственными руками. Так что да, Руби. Это был большой риск.

Я немного вздрогнула при звуке моего имени. Она могла бы назвать меня Огнекровной, как король, или огненной дрянью, как нравится капитану, но вместо этого она произнесла мое имя.

– Ты осмеливаешься говорить такие вещи о короле? – спросила я едва слышным шепотом.

Ее брови поднялись.

– А ты собираешься кому-то об этом рассказывать?

Я покачала головой.

Уголки ее губ приподнялись в подобии улыбки.

– Конечно, нет. Ты же умная. И мы обе хотим одного и того же. Чтобы ты была жива.

– Тебя-то почему это волнует? Что значит для тебя Огнекровный?

– У нас много общего, гораздо больше, чем ты думаешь. Я хочу быть если не другом, то хотя бы союзником. Если ты не можешь думать обо мне так, то пусть я буду врагом, с которым у тебя общая цель.

– И эта цель?

Она развела руками и улыбнулась.

– Пока у тебя одна цель – остаться в живых. Это будет довольно сложно.

– И это все, что ты хочешь от меня?

Она задумалась.

– Еще мне хочется получить ответы на несколько вопросов. Сколько тебе лет?

– Семнадцать.

Глаза ее торжествующе засветились.

– Брат Тисл, должно быть, был в восторге, когда нашел тебя.

Я чувствовала, как кровь отливает от моего лица.

– Ты его знаешь?

– Конечно. Он служил здесь, в замке, до того, как его отправили в аббатство на горе Уна. И, если говорить об аббатстве, кто тот таинственный молодой человек, который жил там с тобой? Тот, что всегда в капюшоне?

Я едва удержалась, чтобы не спросить, откуда она знает об Аркусе. Но потом вспомнила, что он вырос здесь, при королевском дворе. Марелла, должно быть, знала его. Как мне хотелось расспросить ее о нем: каким он был в детстве, что с ним случилось. Но я не могла рисковать, открывшись этой незнакомке.

– Все монахи ходят в капюшонах, – сказала я.

– Он не монах. Красивый молодой человек, со шрамами. Ледокровный с очень сильным даром, равных которому нет, ну кроме дара короля конечно. Знаешь его?

Я покачала головой, мой пульс стучал в ушах.

– Нет.

Ее губы снова слегка изогнулись в улыбке.

– Очень хорошо. Доверие строится медленно. Я терпелива.

Она подошла к двери и постучала. Стражник немедленно открыл.

– Помни, Руби, – сказала она обернувшись. – Не мешкай завтра, у тебя есть все шансы победить.

Она изящно выплыла из комнаты, как молодая лань, оставляя за собой аромат экзотических цветов.

Тысячи вопросов замелькали в моей голове, налетая друг на друга, как штормовые волны. Чего хотят Марелла и ее отец? Откуда она знает об Аркусе и брате Тисле? Каковы ее намерения в отношении короля? У нее точно было много планов, а меня она рассматривала в качестве средства для их воплощения. Что она попросит за то, что спасла меня от смерти в тронном зале? Какую помощь ещё предложит?

Я снова улеглась на кровать. У меня был один день, чтобы отдохнуть. Завтра я буду драться. Марелла хотела помочь мне здесь. А на арене я буду стоять одна.

Я вспомнила, что ответил мне брат Тисл, когда я спросила его и Аркуса, становились ли люди Огненной Крови чемпионами.

Мы никогда не слышали о том, чтобы Огнекровный остался в живых.

На следующее утро пришла служанка и принесла мне одежду. Сама она была в простом коричневом платье и такого же цвета платок покрывал ее каштановые волосы, заплетенные в косу на спине. Она была на несколько лет старше меня: стройная фигура, нежное круглое лицо, большие испуганные глаза.

– Я должна помочь вам одеться, – сказала она слегка дрожащим голосом.

– Как тебя зовут? – спросила я, сжав руки, чтобы было не так видно, как они трясутся. Спала я ужасно.

– Дор… Дорина, – ответила она, быстро взглянув на меня и снова уставившись на потертые деревянные половицы. – Я обслуживаю чемпионов.

Я вздохнула.

– Ты боишься всех Огнекровных или только меня?

Ее круглые глаза стали еще больше.

– Простите, миледи. Я не хотела вас обидеть.

– Ты меня не обидела, – ответила я. – И никогда в жизни меня не называли «миледи». Зови меня Руби.

Она покачала головой.

– Я не могу, миледи.

Трясущимися руками она положила на кровать тунику и кожаные доспехи. Было странно осознавать, что пока я боюсь предстоящей схватки, служанка боится меня. Уверена, она слышала тысячи историй, где Огнекровные предстают беспощадными убийцами или вроде того.

Я стала болтать, отчасти чтобы успокоить ее, а отчасти потому что из-за ее нервозности мне делалось еще хуже. Я рассказывала о моей деревне и о том, как странно находиться в таком грандиозном месте, когда всю жизнь прожила в хижине с соломенной крышей, и что я никогда в жизни не носила доспехи, и без нее я бы понятия не имела, как их надеть. Я говорила обо всем подряд, чтобы казаться ей безобидной.