Макс Мах - Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба [сборник litres]

А на широкой вымощенной камнем площадке прямо перед Карлом стояла Норна с замершими за ее спиной воинами. Ярхов было немного. Во всяком случае, не так много, чтобы бой с ними казался безнадежным. Полторы дюжины крылатых людей, шесть или семь великанов, похожих на каменных троллей загорских легенд, да еще с десяток обычных людей, мужчин того типа, что встречаются повсюду в Высокой Земле. Немного, но и немало. Будущий бой – а в том, что сражение неизбежно, Карл ничуть не сомневался – легким не станет.

– Ну, вот, Карл, мы и встретились, – Норна улыбнулась, но ее улыбка, скорее всего, была лишь данью человеческой привычке. Холодная и равнодушная, она не сулила тому, к кому была обращена, ничего хорошего. – Ты ведь хотел этой встречи? Радуйся!

Норна изменилась. Не в первый раз, но зато самым решительным образом. От прежней роскошной женщины – Галины Нерис, например, или княгини Клавдии – в стоявшем перед Карлом существе осталось совсем немного. Даже женщина это или нет, можно было лишь угадать, но никак не знать наверняка. Природа ее магии по-прежнему оставалась для Карла неизвестной, однако, глядя на Норну сейчас, он понял главное. Чем бы – или кем бы – ни являлась она на самом деле, долгое время Лунная Дева была лишена своей истинной силы. Во всяком случае, те женщины, которых знал Карл, даже самая близкая по времени маска «богини» – Клавдия, не обладали и малой частью того могущества, которое чувствовалось в Норне теперь. Почему так? Знать этого Карл, естественно, не мог, но интуиция подсказывала, что случившееся с Норной не является ни преображением, ни обретением, а означает нечто иное. Возможно, возвращение былой силы и власти?

«Что-то случилось в эти дни… Что?»

И выглядела Норна теперь иначе, и держалась и говорила. Она была высока – едва ли не выше Карла – и стройна. Даже кольчатые доспехи, как будто выкованные из матово светящегося в лунном свете старого серебра, не могли скрыть победительной силы ее нынешней красоты. И красота эта была совсем иного сорта, чем у Галины Нерис или Сабины Альба. Это была красота телесной гармонии, что одинаково впечатляет и мужчин, и женщин, и одинаково притягательна в тех и других. Правда, в жизни чаще встречаются все-таки юноши – атлеты, и мужчины – бойцы. Но художественное чувство Карла обмануть было сложно. Нынешняя Норна была сложена так, что телом ее залюбовался бы любой художник. И любой солдат, если, конечно, хоть что-нибудь понимает в искусстве войны, должен был бы позавидовать ей и насторожиться, имея эту женщину своим противником. Однако вряд ли много найдется в ойкумене таких мужчин, которые способны были бы полюбить ее или просто возжелать. Впрочем, речь сейчас, как остро ощущал Карл, шла не о любви и жизни, а о ненависти и смерти. Норна была холодна и откровенно смертоносна, и восхищения отнюдь не вызывала.

– Любуешься, Карл? – Она уже не улыбалась, и, может быть, так было даже лучше.

– Оцениваю по достоинству, – холодно, в тон ей, ответил Карл, не собиравшийся вести куртуазных разговоров. Но с другой стороны, беседа между ними, если бы она все же состоялась, дорогого стоила, так что прерывать словесную дуэль Карл не хотел. Чем дольше они будут говорить, тем больше вероятность узнать что-то важное из того, что известно Норне, но пока не известно ему.

– Ну, и как? – Тонкие губы дрогнули, но улыбка на них так и не появилась. – Ты уже все рассмотрел?

– Почти, – Карл действительно успел уже «освободить» Норну от серебряных лат и той одежды, что покрывала ее тело под броней, но увиденное ему не понравилось. Едва ли не впервые в жизни, его воображение оказалось бессильно восстановить детали. Ни усталостью, ни напряжением момента объяснить неудачу Карл не мог. Оставалось предположить, что виною тому была особая магия Лунной Девы.

– Почти, – сказал Карл. – Но детали, как ты, вероятно, знаешь, мне не даются. Ускользают, и, я думаю неспроста.

– Неспроста, – повторила за ним Норна и снова улыбнулась. – Разумеется, неспроста, Карл. Ведь все дело в деталях, не так ли?

– Так, – не стал спорить Карл. – Значит, и с маэстро Окунем ты свела в свое время знакомство? Похвально. Он был выдающимся теоретиком искусства.

– Не заговаривай мне зубы, сладкоречивый Карл, – еще шире улыбнулась Норна. – Альтер Окунь здесь абсолютно ни при чем.

«Сладкоречивый Карл…» – выходило, что Норна знала о нем много больше, чем он о ней, и уж, совершенно очевидно, много больше, чем хотелось бы самому Карлу. Ведь «сладкоречивым» его называли в Линде так много лет назад, что и свидетелей тех дней давно не осталось в живых. Однако Норне было известно и это его прозвище.

«С каких интересно пор?»

– У нее не растут на теле волосы, – «небрежно», ни к кому как будто не обращаясь, сказала Дебора.

– Растут, – возразила ей Валерия своим гортанным клекочущим голосом, в котором уже отчетливо зазвучал боевой вызов хищника. – Она их просто бреет.

«Хорошая подсказка…» – Теперь, когда Валерия «намекнула» на такую возможность, Карл тоже почувствовал запах Норны и удовлетворенно усмехнулся.

– У тебя интересная татуировка, – сказал он вслух.

– Вот, как! – Улыбка превратилась в оскал. Глаза Норны сузились, а черные, как безлунная ночь, зрачки налились уже совершенно невообразимым мраком. – Ты видишь мою татуировку?

Разумеется, ее татуировки Карл видеть не мог. Он только почувствовал древний запах огня и цветной туши и догадался, что руны и символы, вырезанные когда-то на коже Лунной Девы и вновь проступившие на ней теперь, являются частью ее нынешней силы.

«Нынешняя сила…» – Это было интуитивное прозрение, но Карл, как никто, умел ценить подсказки своего сердца.

– Ты могла бы меня и поблагодарить, – сказал он тихо и покачал головой, будто и в самом деле сетовал на ее неблагодарность.

– Значит, ты знаешь, – как ни велико было ее могущество, скрыть от Карла разочарование и раздражение Норна не смогла. Карл бросил камень наугад и не промахнулся.

Между тем, рисунок будущей битвы уже сложился. Карлу предстояло сразиться с Норной, остальным – с ее демонами. Расклад не из лучших, но и безнадежным он Карлу не казался. Впрочем, в бой он пока не спешил, и причиной этому был, естественно, не страх и даже не вполне разумные опасения. Разговор с Норной был интересен сам по себе. Однако еще интереснее другое. Почему не спешила она? Хотела ли и она тоже узнать что-то важное для себя из их необязательного вроде бы разговора? Возможно. Знать бы еще, что именно ее интересует.

– Четыреста лет немалый срок, – как бы размышляя вслух, сказал Карл, и это была уже не интуиция, а чистая логика. Но кто сказал, что быстрая и точная мысль слабее чувства?

– Да, – зло усмехнулась в ответ Норна, очевидным образом, принимая его слова, как должное. – Но ты даже представить не можешь, Боец, что это значит, четыре сотни лет жалкого бессилия. Покойный Иван и сам не знал, какой ужас породила его злобная месть.