Макс Мах - Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба [сборник litres]

– Ты захотел меня еще там, на тракте?

«На тракте? – удивился про себя Карл. – На каком тракте?»

Но ветер страсти уже гасил огни разума, и туман, клубившийся в ее глазах, поглотил и его самого, и его мысли. Остались чувства, сладкий огонь, бушующий в крови, и жаркое дыхание желания, способное – пусть на миг! – осушить болота повседневности.

Баранина, тушенная с чесноком и сливами, луковый суп, козий сыр в оливковом масле, орехи Афары, похожие на высушенный человеческий мозг, красный изюм из Сагды и маслянисто-желтая курага из Мерва, и еще лепешки из пшеничной муки с затаром, и крепкое, густое и черное, как ночь, войянское вино, и медовые коврижки… Обед, который по времени скорее являлся поздним ужином, удался Деборе на славу. Карл ел с аппетитом, смакуя каждый кусок и каждый глоток. Он наслаждался разнообразием вкусов и запахов, среди которых встречались и весьма необычные, но едва ли не больше – живописным видом всех этих яств, который почти пробудил в нем желание написать натюрморт. Впрочем, вероятность такого исхода была крайне мала. Карл всегда был прежде всего портретистом, хотя, боги свидетели, ему приходилось писать и батальные сцены и пейзажи, но вот натюрмортов он, кажется, не писал никогда, если не считать тот единственный случай, когда он нарисовал кинжал капитана Гавриила Книжника, воткнутый в кусок запеченного на углях мяса.

Воспоминание о той давней истории, о серой бумаге, на которой он рисовал, о горячем мясе, по которому стекал растопленный жир, и о булатном, украшенном чернью клинке Книжника отвлекло его мысли от беседы, которую Карл вел с сидевшей напротив него женщиной, и он пропустил последнюю реплику Деборы.

– Что? – переспросил он и встретил удивленный взгляд ее серых глаз.

Дебора была искренне удивлена. Видимо, она успела привыкнуть к тому, что Карл никогда не переспрашивает, потому что слышит все и всегда, даже тогда, когда бывает занят чем-то другим.

Карл спокойно встретил ее взгляд, пожал плечами, как бы отстраняя упреки в невнимательности, и еще раз посмотрел на Дебору. Ошибки не было. У сидевшей напротив него женщины исчезло золотое свечение волос. Сейчас она была темно-русой.

– Какого цвета у тебя волосы, Дебора? – мягко спросил он, с интересом ожидая ее ответа.

– Волосы? – удивилась Дебора.

– Да, – кивнул Карл, решивший, что серые глаза и темно-русые волосы делают Дебору еще красивее. – Волосы. Мне казалось, что они у тебя цвета зрелой пшеницы, но сейчас они русые.

– Что ты говоришь? – В ее голосе отчетливо слышался испуг. – Русые?

Она вскочила со стула и стремительно бросилась наверх, где в их комнате на стене висело маленькое, вставленное в бронзовую раму зеркало. А Карл проводил ее взглядом и вернулся к трапезе.

Деборы не было довольно долго. Карл успел съесть все, что смог вместить его пустой желудок, выкурил трубку и допивал уже третий стакан вина, когда женщина наконец вернулась к столу. Она спустилась по лестнице, и пламя свечей сразу же заиграло бликами в золоте ее волос, но в прозрачных голубых глазах Деборы, смотревших теперь на Карла, все еще жил испуг.

– Ты меня напугал, – сказала она, садясь на свой стул.

– Прости, – улыбнулся Карл. – Вероятно, мне показалось. А кстати, что ты там говорила про тракт?

Смена темы разговора Дебору, очевидно, обрадовала, и она с готовностью ответила на его вопрос.

– Там, на тракте, – робко улыбнулась она, – мне показалось, что ты смотришь на меня… с вожделением.

– На каком тракте? – Карл нахмурился, пытаясь понять, о чем она говорит.

– На Чумном тракте, – растерянно объяснила Дебора. – Я ехала в фургоне, а ты шел пешком. Ты посмотрел на меня… и улыбнулся.

– Улыбнулся, – повторил за нею Карл и вспомнил дорогу, фургон и девушку с золотыми волосами. – Да, конечно. Тракт. Да.

Он задумчиво посмотрел на пламя свечи, удивляясь тому, как мог забыть их первую встречу, которая и произошла-то – всего ничего – несколько дней назад.

– Да, – повторил он, и в этот момент кто-то постучал в дверь. Стук был негромкий, деликатный, но в то же время настойчивый.

– Кто это? – удивленно подняла брови Дебора. – Ты кого-то ждешь?

– Нет, – покачал головой Карл. – Но просто так люди в это время в дверь не стучат.

Он встал из-за стола, взял свечу и пошел открывать дверь.

На пороге его дома стоял незнакомец, в котором Карл, несмотря на скудный свет и мимолетную встречу, все-таки узнал давешнего моряка из книжной лавки.

– Прошу прощения за поздний визит, мастер, – сказал моряк низким хриплым голосом. Чувствовалось, что ему неловко беспокоить незнакомого человека в столь поздний час.

– Да, время и в самом деле для визитов неподходящее, – согласился с незнакомцем Карл. – Мы знакомы?

– Не думаю, – отрицательно покачал головой моряк. – Я капитан Нестор Григ из Во, а вы Карл Ругер – ведь так?

– Так, – согласился Карл, гадая, какая еще история начинает разворачиваться сейчас на пороге его нового дома.

– Я заходил к вам пару раз до заката, – извиняющимся тоном объяснил капитан Нестор. – Но дверь никто не открыл.

– И тогда вы решили зайти ночью, – усмехнулся Карл. – Что ж, вполне здравая мысль.

– Все дело во времени, – пожал плечами моряк. – Я не могу задерживаться в порту дольше, чем надо, чтобы выгрузить одни товары и загрузить другие.

– Какое же дело привело вас ко мне, капитан Нестор? – Человек этот начинал Карлу нравиться.

– Видите ли, мастер Карл, один человек из Флоры просил меня найти другого человека – художника, которого зовут «Карл Ругер из Линда».

Вот как! Карл был искренне удивлен. Впрочем, на дороге длиною в жизнь встречается множество людей. Почему бы кому-то из них и в самом деле не захотеть увидеться еще раз?

– Продолжайте, – предложил он капитану вслух.

– Вам знакомо имя Людо Табачника? – спросил Нестор.

– Так он еще жив?! – Карл был приятно удивлен.

– Вполне, – заверил его Нестор. – Он просил передать вам это, если, конечно, вы это вы и я вас найду. – С этими словами капитан Нестор достал из кармана куртки маленький свиток и передал его Карлу.

– Проходите, мастер Нестор, – предложил Карл, принимая послание, и посторонился, пропуская капитана в дом.

Капитан Григ вошел, поклонился Деборе и остановился в нерешительности.

– Дебора, угости капитана вином, – попросил Карл, закрывая дверь. – Знакомьтесь, капитан, это Дебора. А это капитан Григ. Садитесь, капитан.

Теперь Карл мог рассмотреть письмо. Это был пергаментный свиток с печатью из красного воска. Свиток пообтерся, да и оттиск единорога на печати был уже едва виден. По-видимому, письмо довольно долго путешествовало вместе с капитаном Григом в поисках адресата. Сорвав печать, Карл развернул пергамент и прочел короткое послание, ради которого Нестор Григ разыскивал его по всем морям: