Кэтрин Эпплгейт - Последняя из рода [litres]

– Если бы на нашем пути попались плохие люди, я бы жестоко поплатилась за то, что девчонка, – тихо сказала она. – Возможно, даже жизнью.

И тут до меня дошло: если она рассказывает мне всё это, значит, доверяет.

Но я ей не доверяла. И вряд ли стану.

Хотя я и не боялась её больше.

Я посмотрела ей в глаза и сказала:

– Меня зовут Бикс.

Посреди ночи я открыла глаза. Понять, что сейчас ночь, было уже неплохо, ведь глубоко в пещере определить время суток практически невозможно.

Я услышала странные звуки, а точнее два.

Первый – дыхание Хары.

На каждом вдохе она издавала протяжное урчание, но не как это обычно делает болотная жаба, а как-то по-своему.

Я предположила, что люди так дышат во сне.

Второй – будто где-то скреблась крыса. Но это только казалось. Мой нюх подсказывал, что это не она и не мышь. Похоже на… воббика.

У меня заколотилось сердце.

Я прислушалась. Хрум, хрум, тишина. Хрум, тишина.

Вот это да! И правда Тоббл!

Сверкнули его зубы, и я поняла: он улыбается. При тусклом свете, исходящем от лунных улиток, его чёрные глаза тоже блестели. Я жестом дала ему понять, чтобы он молчал. Нельзя было будить Хару.

Перекатившись набок, я показала Тобблу, что у меня связаны руки. Он тут же взялся за дело, шустро орудуя своими хваткими лапками и зубками. Наконец воббик развязал мне руки, и я только тогда почувствовала, как они онемели.

В знак благодарности я дружески похлопала Тоббла по плечу. Довольный, он тут же заурчал, но не как Хара, а нежнее и мелодичнее.

Мы поползли, сантиметр за сантиметром: Тоббл – первый, я за ним. Валлино, конечно же, слышал нас. Он не только хорошо соображал, но и, как любое стадное животное, обладал хорошо развитыми чувствами. Заржав или просто фыркнув, он легко мог нас выдать, но делать этого почему-то не стал.

Я думаю, причина проста: ему не придётся везти на себе никого, кроме Хары. Возможно, он был даже счастлив, что мы сматываемся.

Мы выползли из пещеры под открытое, усыпанное звёздами небо и теперь как можно тише уносили ноги от пещеры.

– Спасибо тебе, – прошептала я. – Так это ты меня звал?

– Да. Я хотел, чтобы ты не теряла надежду.

– А я уж думала, мне послышалось.

– Ты ранена, – сказал Тоббл, показывая на мой бок. – Точно сможешь идти дальше?

– Всё в порядке.

Тоббл обернулся и посмотрел на пещеру.

– Она хотела тебя убить?

– Так ты понял, что это самка?

– Конечно, – ответил Тоббл. – А ты разве нет?

– Нет, – призналась я.

Не всегда наша честность идёт нам на пользу.

– Ну а сама как думаешь – она хотела тебя убить?

– Да зачем тебе это?

– Я хочу знать, спас ли я тебе жизнь.

– Вон оно что! Ну конечно же, ты меня спас, – ответила я. – И я безмерно тебе благодарна. Но хотела она меня убить или нет – этого я не знаю. Понятия не имею, какие у неё были планы.

Воббик недовольно фыркнул.

– В таком случае я не могу расценивать это как спасение.

– Конечно, можешь.

Тоббл покачал головой.

– С Кодексом Чести не поспоришь, Бикс.

Я чувствовала, что сейчас лучше не возражать.

– Итак, – решила я сменить тему, – как думаешь, где мы сейчас?

– О, могу с полной уверенностью сказать, что сейчас мы в конце горного хребта, между Лесом Нуля и Землёй Болот.

– Лесом Нуля?

Каждый дётеныш даирна хоть раз да слышал о нём. В сказках, которые им читали на ночь, этот лес часто упоминался. Жуткое место: в нём водились жестокие звери, чудовища и хищные растения.

Тоббл с важным видом кивнул. Он выглядел глупо, когда пытался казаться серьёзным.

– Я никогда не была на болотах, – сказала я.

– И я, – ответил Тоббл.

Я попыталась вспомнить уроки географии.

– А ты знаешь, что находится за ними?

Тоббл с задумчивым видом постучал пальцами по подбородку.

– Равнины. Город. Горы. Что-то там ещё. А дальше совсем другая страна – Дрейленд.

– Похоже на правду, – похвалила я воббика. – Но география никогда не была моим любимым предметом.

– Одно могу сказать точно: нам ни в коем случае нельзя подходить к границе.

– Как будто мы можем до неё дойти! – ответила я. – А что там такого?

– Ходят слухи, что Мурдано планирует захватить Дрейленд.

– Откуда тебе знать? – усомнилась я.

– Воббики – морской народ, – гордо улыбнулся Тоббл. – Мы знаем обо всём понемногу.

– Тогда, может, ты скажешь, куда дальше идти?

– Нет, – сказал Тоббл. – Это решать тебе.

Но как я могла решить?

«Если бы тут были мои родители, – в отчаянии подумала я, – они бы показали дорогу».

Миксо, Дэлинтор, хоть кто-то из братьев или сестёр – у каждого из них была намного лучше развита интуиция. А что знала я? Я всегда плелась в хвосте, и меня никогда не воспринимали всерьёз. По сути, я вообще ничего не знала. Хотя нет, не совсем так. Я знала, что сейчас самое важное – убежать от Хары как можно дальше.

Я посмотрела на доверчивое лицо Тоббла, который ждал моего ответа.

– Мы идём на болота, – с уверенным видом сказала я.

Он показал на север. Мы пошли настолько быстро, насколько позволяли его короткие лапки. И тут я почувствовала угрызения совести, ведь Тобблу пришлось бежать весь день и почти всю ночь, чтобы успеть за Валлино. Чтобы спасти меня.

– Ты, должно быть, совсем без сил. Хочешь дальше на мне верхом?

– Даже слушать об этом не хочу! Ты ранена, – ответил Тоббл. – У воббиков потрясающий обмен веществ. Однажды я бежал шесть дней напролёт без еды и отдыха.

Моё чутьё мне подсказывало: он немного преувеличивал, но я промолчала и просто решила бежать не так быстро, чтобы не загнать его. Он рисковал ради меня – я не должна этого забывать.

Всю дорогу, пока мы добирались до первого топкого холма, покрытого жухлой, блёклой травой, нас сопровождал неприятный запах болот – запах гнили, приторный по верхам. Запах разлагающихся живых организмов.

Но по мере того как мы не без труда, но шли вперёд, хлюпая в топкой трясине, я злорадствовала: если Хара и сможет тут пробраться, то Валлино – точно нет.

– Надо пройти ещё немного, а потом повернуть на юго-запад, – сказала я.

– Обратно? Откуда мы пришли?

Я резко остановилась. Неужели улей, обгоревший и залитый кровью, и был моей целью? Но зачем? Вернуться к мёртвым телам? Что я там буду делать, когда доберусь?

Я медлила.

– Хотя бы попрощаюсь, – в итоге сказала я.

Может, мой ответ и устроил Тоббла, но не меня саму.

Неужели я и правда не знаю, куда идти?

Мной овладело отчаяние. Я стояла посреди вонючего болота, не зная, куда повернуть. У меня не осталось семьи. Не осталось дома. Единственной причиной вернуться служило то, что другого места, куда я могла бы отправиться, у меня просто не было. У меня не было никого и ничего.