Сергей Волков - Пастыри. Последнее желание

По улице прошла бабуля с собачкой, проехала машина. Двое рабочих выгружали из грузовичка мешки с цементом. Илья подошел к ним, спросил:

– Э-э, мужики, вы тут цыган не встречали? Тут где-то цыгане живут, много, и с ними бомжи…

– Нэт, парень, нэ встречали! – с явным кавказским акцентом откликнулся один из рабочих, а второй, вислоусый, добавил, сплюнув:

– Туточки вообще нихто не живе. Бачишь: усе дома зачинены, ремонт.

Перетаскав мешки в подъезд соседнего дома – двухэтажной развалюхи с осыпавшейся лепниной – работяги забрались в опустевший кузов, и грузовик уехал.

Илья закурил, а Вадик все же добежал до ближайшей подворотни и сунулся во двор. Спустя несколько секунд оттуда донесся его приглушенный крик:

– Илюха, сюда!

В небольшом, загроможденном строительным мусором и всякой рухлядью вроде ржавого остова «жигулей», дворе, прямо посредине, лежал знакомый Илье грязный пуховик, а на нем – пять мертвых белых голубей, клочок бумаги и разбитые очки Вадима Завадского, потерянные вчера…

Илья нагнулся, поднял бумагу и прочитал вслух карандашные каракули:

– «Здесь вас ждет Смерть». Вадим, а ведь это – Костин пуховик. Ну, я его на нем видел…

Зава подхватил очки, опасливо огляделся:

– Давай-ка сваливать отсюда! Задушенные белые птицы – это символ смерти. Нас предупреждают…

Илья сунул мокрую записку в карман, кивнул:

– Да, похоже, тут ловить нечего…

…И вот теперь они сидели в пивнушке неподалеку от дома Завадских, выпив «для сугреву» по сто граммов водки, и, потягивая светлое пиво, решали – что же делать дальше. В темном, отделанном под рыцарскую старину пивном зале было малолюдно, большинство столиков пустовали. У стойки скучал официант, а над ним скалила на Илью и Заву клыки здоровенная кабанья морда.

То, что вчера их вполне могли и даже, скорее всего, должны были убить – это Илья понял еще в квартире Завадских, увлекательно выпивая с Борисом Сергеевичем.

Но, с другой стороны, после возвращения с войны в каждой случайности бывший десантник Илья Привалов видел не иначе как вмешательство высших сил, поэтому крепко призадумался, стоит ли вообще продолжать поиски Кости. Их предупредили вчера, предупредили жестко и жестоко. Второе предупреждение было сегодня. Третьего может не быть вообще…

Кроме того, друзья никак не могли забыть ожившее алоэ. Извивающиеся щупальца с зазубренными когтями – такое может привидеться только в страшном сне. Ну, или в голливудских блокбастерах.

Вадик высказал уже несколько гипотез, объясняющих, как обычное алоэ могло превратиться в жуткого монстра. Среди прочего он упомянул генетические эксперименты военных, мутацию под воздействием радиации, инопланетные формы жизни, не забыв про газ-галлюциноген, которым могла быть наполнена комната, и радиоуправляемый муляж. Когда в ход пошли уж совсем сказочные версии, Илья решительно остановил друга:

– Хватит. Бог, вернее, черт с ним, с алоэ. Давай еще раз попробуем понять, что с Костей…

– Давай, давай еще раз! – Зава отставил в сторону полупустую кружку, снял очки с затемненными стеклами, за которыми прятал свои многочисленные «финики». – Итак: мы обращаемся к бригадиру бомжей, мол, среди ваших подопечных – вроде бы наш пропавший друг. Он плетет нам про какой-то Фонд и радостно ведет на убой. Так?

– Угу… – Илья мрачно кивнул, вспоминая мерзковатое лицо Федьки-Саши.

– Выходит, он нам не поверил с самого начала. Почему?

– Потому что. Хм… Он хотел обезопасить себя, свой бизнес, бомжей этих своих. Но зачем нас убивать? Достаточно было просто послать к едреней фене. Или свалить. Или просто сказать, что мы ошиблись.

– Вот! – Зава торжествующе улыбнулся и тут же скривился. Улыбаться с разбитыми, едва начавшими заживать губами – удовольствие ниже среднего.

Илья отхлебнул пива и продолжил:

– Получается, что он прекрасно знает о том, что Костя остался жив чудом, знает, кто он такой… Слушай, так он же у этого бригадира фактически в рабстве! По всем документам Кости нет. Следовательно, с ним можно делать все, что угодно. Он – вещь. И Федька-Саша за эту вещь готов глотку перегрызть, она же ему деньги приносит – из ничего! А значит…

– А значит, мы должны Костю попросту забрать. Выкрасть – и вся недолга! И никто не заявит, никто ничего не скажет, – Зава снова напялил темные очки, что в полумраке пивного зала выглядело более чем странно.

– Выкрасть у цыган? Вор у вора дубинку украл. Кстати, а почему именно цыгане?

– Илюха, темный ты человек, и память у тебя дырявая, как дуршлаг! Я ж тебе рассказывал: цыгане, ну, не все, конечно, традиционно занимаются тремя видами криминального бизнеса: наркоторговлей, скупкой-продажей золота и драгметаллов и… как бы это лучше сказать… патронированием нищих. Они собирают артели побирушек из бомжей, старушек, инвалидов, детей, беременных, снимают для них жилье, обеспечивают охраной, транспортом, выбивают для своих подопечных доходные места…

– Короче, цыгане – это «крыша» для нищих. Понял, понял, – Илья выцедил остатки пива, показал скучающему у стойки бара официанту два пальца, мол, повторить. Тот кивнул и принялся наполнять кружки.

– Мы сунулись к этому Саше напролом, дуриком, и получили по полной программе. Теперь надо затаиться, действовать осторожно, чтобы не спугнуть их. Главная наша задача – выследить, где цыгане держат своих подопечных, выбрать момент и выкрасть Костю! – Зава от возбуждения даже слегка подпрыгнул на месте.

– Эх ты, стратег, – осадил Илья друга. – Куда проще выбрать момент, когда бригада, в которой Костя, будет сидеть и «работать», подъехать и просто затащить его в машину. Этот Федька-Саша, он же не постоянно их пасет.

– Тоже вариант! – ничуть не смутился Вадик. – Значит, примерный план мы набросали. Теперь давай прикинем, где их искать. Понятное дело, что сперва нужно будет последить за церковью возле твоего дома и за Солянкой. Или ты не согласен?

Илья, которого по-прежнему точил червь сомнения, только кивнул. Он все пытался понять – в чем они просчитались? Что сделали не так? Зачем золотозубый безо всяких сомнений потащил их в тот странный дом с фальшивым окном и живым алоэ? Почему оставил записку? Так поступают, когда хотят навсегда отбить охоту совать нос в чужие дела. Стало быть, дела там важные, и Федька-Саша ни в коем случае не хочет, чтобы они узнали о чем-то… Но о чем? О его криминальном бизнесе? Вряд ли… О том, что цыгане бомжей крышуют, вон даже Зава знает, а уж те, кому положено, и подавно.

Вопросы, вопросы… Нет ничего хуже вопросов без ответов. Вопросительный знак похож на кривую дорожку, которая обязательно заведет не туда.

«Хорошо еще, что они не знают, кто мы такие, где живем, откуда, – подумал Илья. – А то от этих уродов можно ожидать всего…»