Сергей Волков - Пастыри. Последнее желание

Выпив по три кружки пива и малость отяжелев, друзья вышли на улицу. Дождь кончился, из-за туч брызнули солнечные лучи и мокрый асфальт засверкал сотнями маленьких солнышек, слепящих глаза из каждой лужицы.

– А поехали прямо сейчас к вашей церквухе! – бесшабашно предложил Зава. – Сегодня у нищих день с утра «пустой» из-за дождя, а раз он кончился, может, и наша бригада бомжей появится, а?

– Поехали, – Илья закурил, щуря глаза от ярких солнечных бликов. – Только, чур – без кавалерийских наскоков. Посмотрим аккуратно, издали.

– Договорились! – и Зава азартно потер пухлые ладони…

По дороге они выпили еще по паре бутылок пива, но Илья не чувствовал опьянения – нервы звенели так, что сейчас и бутылка водки вряд ли затуманила бы голову.

У храма Николы в Хамовниках их ждало разочарование. Ни нищих, ни юродивых, лишь весело чирикали купающиеся в лужах воробьи.

– Облом, – констатировал Зава и тут же потянул друга за рукав. – Илюха, а пойдем с церковным старостой поговорим! Помнишь, бабульки говорили, что Федька этот охране деньги платит? А охраной кто руководит? Староста! Ну, пошли?

Староста, высокий худощавый мужик лет пятидесяти, с аккуратной бородкой и при усах, нашелся неожиданно быстро. Собственно, он оказался первым человеком, встреченным друзьями на церковном дворе.

Зава, стараясь не дышать на старосту (мало ли, как он воспримет то, что они подшофе!), выдал историю про пропавшего друга.

– И понимаете – они, цыгане, на нас набросились, избили, сами видите, как. И где теперь искать Костю…

– Меня зовут Алексей Григорьевич, – низким басом представился староста. – Вам, молодые люди, я посоветовал бы обратиться в правоохранительные органы, иначе… Люди, про которых вы говорите, – греховоды, лиходелы, как бы чего еще не вышло.

– Алексей Григорьевич, спасибо вам за совет. А скажите, пожалуйста, цыган Александр, с золотыми зубами, знаком вам? – Илья с надеждой посмотрел в глаза старосты, прячущиеся под кустистыми бровями.

– Знаком, но не близко. Видел тут его несколько раз, в храм он захаживал тоже. Батюшка его не привечает – разбойник, говорит, и блудодей.

– А контакты, контакты какие-нибудь этого Александра у вас есть? – влез нетерпеливый Зава.

Староста поморщился:

– С такими людьми мы контактов, как вы выразились, не имеем. Мне надо идти, молодые люди! И запомните – к храму с запахом спиртного лучше не приближаться!

– До свидания… – разочарованно протянул Вадик вслед удаляющемуся Алексею Григорьевичу, потом повернулся к Илье. – Ну и чего?

– Чего-чего… Пошли отсюда! Будем дышать нашим «запахом спиртного» в другом месте…

Они дошли до церковных ворот, как вдруг услышали зычный голос старосты. Алексей Григорьевич, остановившись на крыльце храма, прокричал им:

– Молодые люди! Да-да, вы! К дворничихе сходите! К Фариде-апе! Она за оградой, в переулке живет. Второй дом, с балкончиком, вход отдельный, сбоку, не ошибетесь! У нее спросите!

По дороге, пока искали жилище дворничихи, Зава ворчал:

– Фарида-апа какая-то. Скоро к деду Пихто отправят – и ведь пойдем! Ищем неизвестно что, причем неизвестно где…

…На стук из-за обитой коричневой клеенкой ветхой двери донеслось:

– Кто тама?

Зава откашлялся и громко сказал:

– Нам бы Фариду-апу. Нам Алексей Григорьевич посоветовал к вам обратиться…

Дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла маленькая толстенькая тетка в безрукавке и чудно, крестом повязанном цветастом платке. Черные большие глаза настороженно разглядывали визитеров.

– Ну, чаво надо?

– Простите, тут такое дело… – неожиданно оробевший Вадим путано изложил историю про Костю, цыган и золотозубого Федьку-Сашу.

– Айе. Заходите, – хозяйка посторонилась, пропуская друзей в дом.

Каморка дворничихи Илью поразила. Раньше он такое видел только в старых советских черно-белых фильмах. Жилище Фариды-апы не имело ни прихожей, ни кухни. Все это поместилось в одной небольшой комнатке. У двери стояла обувь и висела одежда, чуть дальше Илья увидел раковину с торчащим из стены краном, еще дальше, у окна – двухконфорочную газовую плиту, на которой бормотал, попыхивая паром, медный начищенный чайник. Тут же пристроились старинный буфет и небольшой столик с тремя покрытыми вязаными накидками табуретками.

Напротив двери, у дальней стены, под пушистым ковром расположилась огромная кровать с горой подушек, рядом сумрачно блестел потускневшим зеркалом гигантский шкаф. Со стен глядели фотографии в рамочках, над кроватью висел небольшой портретик президента Путина, неожиданно одетого в круглую тюбетейку. Пахло топленым молоком и пирожками, радио над дверью тихо пело голосом певицы Земфиры про то, что вечером с плеером ходить не надо…

– Садитесь, улымки, садитесь, – Фарида-апа смахнула полотенцем со стола невидимые крошки, достала из буфета плетеную тарелку, полную домашнего печенья. – Чай пить будем, айе?

– Якши, – Зава, наконец, сориентировался и принялся помогать хозяйке.

– М-м-м, простите, а про цыган-то вы нам… – начал было Илья, но Вадик ткнул его локтем в бок и прошипел в самое ухо:

– Молч-ч-чи! Разговоры потом. Восток – дело сам знаешь какое…

Пока пили ароматный чай с молоком из синих пиалушек, Зава и хозяйка обсудили и международное положение, и рецепты заваривания чая, и даже строки из Корана, касающиеся запрета на использование в пище свинины.

– Уважаемая Фарида-апа, – Вадик, сняв очки, бойко шлепал разбитыми губами, вскочив на своего любимого конька, именуемого им «рассужданс». – Вот смотрите сами. Коран написан пророком Мухамедом в Аравии. Там очень жарко, и лесов, а стало быть и дров, нет совсем. Мясо свиней перед едой необходимо тщательно прожаривать или проваривать, чтобы убить возможных паразитов, иначе человек может заразиться. Ну, а как его прожарить, если дров нет? И вот Мухамед, рассудительный человек, который заботился о своих последователях, решил вопрос, попросту запретив есть свинину. А например в Индии, где тоже жарко, но много лесов, свинину едят – и все нормально.

– Э, улым, ты вот умный, Мохаммеда хвалишь – это хорошо. Но есть такая вещь – традиция. Мои предки свинину-дунгыз не кушали, мои эни и ати не кушали, муж мой, спаси его Аллах, не кушал – неужели я кушать буду?

– Да-а, – важно протянул Зава, прихлебывая мелкими глоточками чай, – традиция – великая вещь. Без традиции нет ни культуры, ни истории…

– Ай, маладец, улым! – расцвела Фарида-апа. – Редко у меня такие гости бывают, очень редко… Еще бы помогли старой апе сарайку починить. Совсем-совсем плохая стала сарайка, крыша скоро на голову упадет.

«Ага, – сообразил Илья. – А вот и мой выход. Мудрун все же Зава – сразу хозяйку раскусил. За информацию надо платить, беседой ли, работой ли – не важно. Бесплатная брехня бывает только в телевизоре».