Array LeeRan88 - Третий закон Мерфи [СИ]

Все произошло стремительно, буквально за пару секунд. Послышались пораженное восклицание мистера Линкрафта и жалобный всхлип его жены. Папа восхищенно выдохнул, параллельно протягивая мне трансфигурированный из чего-то кубок с водой, разбавленной зельем. Жадно осушив воду, я потянулась за добавкой. После зелий мне существенно полегчало. Уже не хотелось лечь и умереть от усталости. Противная ноющая боль во всем теле — предвестник истощения — уходила. Папа выступил вперед и всунул в руки комплект наследницы. Быстро нацепив на себя защиту, я выглянула из-за его спины.

Мистер Линкрафт задумчиво хмурился, вертя в руках уже чистый ключ, впитавший мою кровь, а его жена вцепилась пальцами в сумочку.

— Контракт исполнен? — уточнил отец.

Мужчина повел руками по воздуху и, вставив ключ в невидимую замочную скважину, повернул. Поместье развернулось перед нами, как будто расправился смятый лист. Линкрафт повернул ключ в другую сторону, и все снова пропало.

— Да, благодарю вас, — кивнул мужчина, колдуя чары отвлечения внимания на то место, где раньше было поместье. Затем он протянул жене цепочку, и они, кивнув нам на прощание, исчезли.

— Пошли, нам тоже пора.

Отец приобнял меня за плечи, поправляя мантию, и мы тоже переместились.

Я ожидала, что нас выбросит около дома, но это оказалось место силы в лесу недалеко от Туры. В общем-то, старое капище питало не только наш источник, но и окрестных магов: Уизли и Диггори. Когда-то были еще и Бреннаны, но они потеряли магию. Впрочем, их место не ушло на сторону. Теперь Нэйт имеет шанс возродить угасший род.

Я устало опустилась на центральный камень, разглядывая сооружение. Восемь менгиров, расположенные кругом и ориентированные по сторонам света, в лучах утреннего солнца не казались такими пугающими, как обычно во время праздников Колеса года. Тогда это место словно давило, заставляло склониться перед древней силой, а сейчас выглядело таким мирным, почти как пасторальная картина. И Ксенофилиус Лавгуд удивительно гармонично вписывался в окружающий пейзаж, вот только смотрел он на меня как-то странно. Неодобрительно.

— Папа?..

— Слезь с алтарного камня! На нем веками умирали разумные, имей уважение.

Покраснев, я скатилась вниз и нервно одернула балахон. Взгляд зацепился за выдолбленные желобки по краю алтаря. Те были темными от крови, в основании виднелись бурые потеки. Похоже, без меня папа тут кого-то принес в жертву. Судя по витающим вокруг эманациям, примерно пару месяцев назад. Учитывая, что оборотни напали на нас с Вадимом как раз в то время, нетрудно догадаться, кто именно тут был расчленен.

— Зачем мы здесь? — поежившись от утренней прохлады, спросила я.

— Я хотел кое-что обсудить с тобой, — отец аккуратно обошел алтарный камень и сел прямо на землю, нимало не заботясь о сохранности своей мантии. — Я поговорил с портретами и узнал кое-что любопытное. Оказывается, тот старик, Симеон Гоффман, начинал свое дело с моим прапрадедом. И как любое дело, оно было не совсем законным.

Мои брови поползли вверх. Неожиданно.

— И что? Он такой старый? — уточнила я, путаясь в подсчетах. Никак не верилось, что ему больше ста пятидесяти лет.

— Да, — кивнул отец. — И чему ты так удивляешься? Наша средняя продолжительность жизни приблизительно двести — двести пятьдесят лет. Мы живем долго, если не сворачиваем себе шею по глупости, — по лицу отца прошла судорога, он на секунду замолчал. — Огден, Олливандер, Дамблдор, Саттен. Хотя последний уже лет пятнадцать в Англии не появляется. Впрочем, я отвлекся. Гоффман неспроста заговорил с тобой. Поколениями он успешно вел дела с нашей семьей. Именно благодаря ему мы разбогатели, — папа недовольно поджал губы и покачал головой. — Но уже мой отец отошел от сотрудничества с ним. Как ты сама уже поняла, я даже не был в курсе этого. И стремление этого старика познакомиться с тобой мне не нравится. Ему, скорее всего, опять понадобился талант нашей семьи, поэтому он заманил тебя к себе в лавку. Будь осторожнее, Луна, прадед говорил, что его лавка может перемещаться в пространстве. Ты поняла?

Я кивнула и, не удержавшись, спросила:

— А что за талант? Что ты имеешь в виду? И почему ты сказал о незаконном деле?

— Незаконное, потому что занимались они контрабандой, — лукаво улыбнулся папа, откидывая голову на каменный столб. — В тебе очень слабо выражена семейная способность, поэтому мы с твоей мамой решили не развивать ее. Учитывая, что ты не смогла договориться даже с садовым гномом, то смысла упоминать о ней не было.

Я еле сдержалась от восклицания и, чтобы не выдать себя, опустила глаза вниз, скрывая их выражение. А отец тем временем продолжал рассказ.

— …Ты вряд ли помнишь, но лет в пять у тебя был выброс. Пандора оставила тебя в саду и отлучилась проверить зелье. Ты наткнулась на гнома и что-то произошло. Он напал на тебя… Мне жаль, милая, — отец мягко коснулся моего плеча, утешая. — При освоении дара первые попытки часто бывают неудачными, а он у тебя к тому же проснулся слишком рано. Случился выброс. Когда твоя мама вернулась, она еле смогла успокоить тебя и выяснить, что произошло. Несчастное создание просто разорвало. Потом тебе некоторое время снились кошмары, и ты странно себя вела. Мы даже советовались с колдомедиками. Нам сказали, что ты не смогла принять родовой дар и внутри тебя произошел своеобразный конфликт магии. Потенциал, конечно, заметно снизился, а потом еще и это… происшествие… Но годам к двенадцати все пришло в норму, так что ты все равно отправилась в Хогвартс.

Я вся похолодела.

Тогда, в пять лет, моя душа сюда и попала. Вспомнились слова Тенси о нападении и кошмарах. Все-таки насколько мне повезло! Какое счастье, что все странности списали на детскую травму! Мое поведение — поведение взрослого человека — никак не могло сойти за детское, не стоило себя обманывать. А ведь еще есть эльф, который такие вещи чувствовал на интуитивном, каком-то глубинном, уровне, ориентируясь на связь с хозяином.

Стоп!

Но если Тенси так и не выдал меня, значит, мои подозрения можно считать подтвержденными: Луна и впрямь где-то внутри. Тогда все становится объяснимо: и эти странные слова, которые временами прорываются, словно я не могу сдержаться и не ляпнуть, и неотслеживаемые и неконтролируемые порывы, которые раньше мне не были свойственны от слова совсем. И то, как быстро я приняла новых родителей.

И что теперь со всем этим делать?..

— …слухи, что он смог договориться с ламией, но я думаю, что это семейная байка, вряд ли эти создания способны на диалог, — продолжал отец.

— Что? — растерялась я, поняв, что пропустила все мимо ушей. В ответ отец подарил внимательный взгляд и сочувственное поглаживание по плечу. Я немного расслабилась.