Ирина Нельсон - Немного о богах и жизни после смерти [СИ]

— Опять ты меня жалишь! — недовольно зашипел Ято. — Возьми себя в руки, наконец! Ты слишком трусишь. Из-за тебя я слабею, растяпа!

— Ты сам трусишь! — отбил Юкине. — У тебя руки потеют в пять раз сильнее, потник!

— Что?! Потник? Да ты сам!..

— Ребята, у вас просто проблемы с доверием, — вклинился Вадим в разговор. — Просто вам надо сесть, поговорить и решить все вопросы. Недосказанность опасней лжи!

Внезапно шторка кабинки отъехала в сторону, и Ято с перепугу шарахнулся в сторону, поднимая клинок.

— Вот ты где! — улыбнулась Кофуку с таким видом, как будто это не ей только чуть не выкололи глаз. — А мы уже думали, что Биша тебя нашла!

— И нашинковала в морскую капусту, — добавил Куро.

Он возвышался над развеселой толпой, мрачный и неумолимый, будто жнец. Зверское лицо, скрещенные на груди руки и закатанные рукава рубашки… Вадим, не дожидаясь приказа, слетел с пальца Ято и повис на шее грозного якудзы.

— Куро! Родненький ты мой, солнышко, как я рад тебя видеть!

Судя по его лицу, Куро уже давно никто не называл «солнышком». Кофуку захихикала и заглянула в кабинку.

— Яточка, вылезай! Я устроила в роще небольшую бурю, так что Биша сейчас немножко занята.

— Точно? — Ято опасливо высунул нос из кабинки. — Зная эту бабу, буря призраков — слабый аргумент.

— Точно-точно, — махнула ладошкой Кофуку, мило улыбаясь. — Не волнуйся, все чисто.

— Тогда стоит поесть. Я опять голоден! — оживился мелкий.

— Кому что, а тебе лишь бы пожрать! — возмутился Вадим.

— Это, конечно, замечательно, — проговорил Куро. — И я вас даже накормлю… чем-нибудь. Наверное… Только давайте для начала покинем это чудное место.

Великан указал рукой на Кофуку, которая незаметно исчезла и теперь радостно порхала по залу, распространяя божественную силу и заглядывая через плечи игрокам. В зале наметилось заметное оживление.

— Хорошо, идемте, — согласился Ято, и вся компания дружно покинула торговый центр.

Уже поздно вечером, когда на небе мягко сиял полумесяц, а Хиёри и Юки скрылись в доме, Вадим подошел к Ято. Бог развалился на ветке старого дерева с такой непринужденностью, будто под его спиной была как минимум перина. Тонкая ветвь чуть пружинила под весом Вадима. Ну, конечно, с чего бы ей ломаться? Он же мертвый, дух. Наверное, стороннему наблюдателю это дерево показалось бы очень странным: ветки колышутся, а ветра нет. Даже животного или птицы, которые могли бы вызывать движение.

— У тебя есть еще какие-то враги, про которых мне стоит знать? — иронично спросил Вадим.

— О, кого у меня только нет во врагах, — мечтательно протянул Ято. — Проще перечислить союзников.

— Я сделал отличный выбор. С тобой не будет скучно.

— Да, я самый крутой бог, — самодовольно подтвердил Ято. — Не переживай, все трудности — временные. Всего каких-то пара тысяч лет — и у нас будет самый большой храм, куча прислужниц и я во главе пантеона.

— Ну, все с чего-то начинали. Говорят, Иисус тоже начинал с малого, — оптимистично заявил Вадим.

— Правильно мыслишь!

Кстати, да. А с чего начинали боги? Хотя бы тот же Тендзин? Вот взяли его и канонизировали — и что, все студенты тут же дружно начали ему молиться?

— Как боги заявляют о себе? — внезапно спросил Вадим.

Ято повернул голову и удивленно уставился на своего шинки.

— Через пророков, естественно, — ответил он.

— А у тебя были пророки?

— Видишь ли, — погрустнел Ято. — Для того, чтобы у бога появился пророк, нужно, чтобы в него кто-то искренне, от всей души поверил. А про меня постоянно забывают…

Вадим задумался.

— В принципе, если так порассуждать, у нас есть отличная кандидатура на звание пророка. Хиёри справится.

— Не годится, — возразил Ято. — Во-первых, у меня нет храма, а во-вторых, у Хиёри совершенно отсутствует дар убеждения. Ну, и в-третьих, она одиночка и интроверт.

— Логично, — скис Вадим, даже огненная шевелюра, казалось, потускнела. — Но, в принципе, сейчас каждый второй подросток испытывает такие трудности… — начал рассуждать Вадим, — и эти ребята тоже должны кому-то молиться. Почему бы не построить множество маленьких храмов…

— Да ты представляешь, сколько всего нужно только на один — даже самый маленький — храм?! — аж подскочил от возмущения Ято. — И его должны строить люди, а не мои шинки!

Вадим заметно смутился.

— Да, об этом я не подумал… Но у нас есть Хиёри, и она в тебя верит. Может быть, я могу об этом попросить? Я же не бог, а шинки. И, в принципе, судя по достатку ее семьи, это не должно вызвать у нее трудности. И, кажется, ее брат архитектор… — задумчиво протянул он. — Пусть не в этом году… Я к тому, что ты столько ждал, подождешь еще пару лет.

— Это… Это… Где же ты был последние шесть веков?! — растроганно зашмыгал носом Ято и полез обниматься с таким пылом, что они свалились с дерева.

Бог мягко перекатился по траве и распластался под Вадимом. Сияющие лазурные глаза оказались совсем близко. В круглых зрачках отражалась огромная полная луна. На тонких губах играла улыбка. «Но сегодня на небе новолуние», — рассеянно подумал Вадим. Ято запустил руку в рыжие волосы, открывая лицо своего слуги, и от этого мягкого ласкового прикосновения мысль тут же с шипением испарилась. Вадим задохнулся — грудь почти до боли распирало странное пронзительное и бесконечно огромное сладкое чувство. Захотелось прижаться к белой, обманчиво холеной ладони в благоговейном поцелуе, чтобы хоть как-то выплеснуть всё, что кипело внутри.

Ято пропустил мягкие пряди сквозь пальцы, провел по виску и блаженно выдохнул, прикрывая глаза. Бледные губы порозовели, на щеки стали возвращаться краски. Вадим осторожно прикоснулся к лицу своего бога. Испарины — постоянной спутницы последних дней — больше не было. Странно. Святая вода из храма Кофуку убрала скверну, но сомнения и метания озлобленного подростка никуда не делись. Ято всё еще их чувствовал, и, как подозревал Вадим, это ранило его куда сильнее, чем он показывал.

Он потянулся, чтобы слезть с бога, на котором так непочтительно развалился, но Ято его не пустил: обхватил шею руками и уткнулся носом в волосы. Ветровка распахнулась, под щекой оказалась старая футболка. Вадим повернул голову и прижался ухом к твердой груди. Вместо сердцебиения слышался странный низкий звон, как будто от огромного колокола. Необычный звук, абсолютно неестественный для любого живого существа, был очень красив и странным образом успокаивал.

— Не больно, — прошептал Ято расслабленно.

— Что? — невольно понизив голос до такого же шепота, переспросил Вадим.

— Мне больше не больно. Давай полежим так еще немного?