Ирина Нельсон - Немного о богах и жизни после смерти [СИ]

И они побежали.

Ято корчился на полу, царапая грудь и пытаясь глотнуть хоть немного воздуха. По рукам, лицу и шее расползалась темным диковинным узором скверна.

Вадим замер на секунду, глянул на всхлипывающего Юкине и подхватил бога на руки. Ладони моментально обожгло холодом, как будто он взял в руки сухой лед. По пальцам поползли темные пятна. Вадим скрипнул зубами, но не выпустил Ято, и процедил:

— Юки, за мной.

— Да пошли вы!.. — в истерике заорал мальчишка.

— Ты. Идешь. Со мной, — припечатал Вадим и пообещал. — Только отойди хоть на метр — сразу прибью.

— Куда вы? — крутилась беспокойным волчком Хиёри.

— Лети в храм Кофуку, предупреди, чтобы готовились.

— Да! — и тело девчонки кулем свалилось на не очень чистый пол. Призрачная копия покрутилась на месте, определяя направление, и, взмахнув хвостом, отправилась к богине.

До храма они добрались быстро, хотя скверна уже переползла с рук на грудь и ощутимо обжигала. От этого колючей пронзительной боли хотелось скулить и плакать. А Ято умудрялся ходить с ней постоянно в последнее время. Нет, никакая ванна со святой водой уже не поможет — только Очищение.

Дайкоку встретил их сияющей чертой на пороге. Вадим остановился у самого края и, поудобнее перехватив Ято, уперся в сияющую стену рукой, отчего едва удержал вопль.

— Ято… очень плохо. Помогите нам. Один я не справлюсь.

Дайкоку выдохнул сквозь зубы и слегка расслабился.

— Сёмей, ты можешь пройти. Ято оставь тут.

Вадим помедлил, но потом все же аккуратно опустил тело прямо на землю и шагнул сквозь защиту. Та расступилась на мгновение, а затем снова сомкнулась за спиной.

В храме его встретила испуганная Кофуку с не менее испуганной Хиёри.

— Иди скорее в ванную, — пискнула богиня, стараясь держать дистанцию. — Душ связан со святым источником.

Вадим кивнул и последовал совету. Он тоже был виноват, тоже причинил боль Ято, поддавшись чувствам. Ведь если бы он не показал Юкине, как живется без бога, то Ято не было бы так плохо.

Он зашел в ванную, включил душ и встал под струи. По щекам, скрытые водой, текли слезы.

Пока он мылся, Дайкоку пытался уговорить Ято убрать с Юкине имя, но тот упорно отказывался. На слова уже не осталось сил, так что он просто мотал головой, сжимая зубы.

— К черту! — рыкнул Дайкоку и встал.

Кофуку выглянула из храма и пробормотала:

— Но Вадим же святое орудие… Вы можете провести Очищение вдвоем…

— Нет, — процедил Дайкоку, — Вадим еще неопытен. Это совершенно очевидно, иначе при первых же признаках уничтожил бы мальчишку, не слушая никаких возражений.

Он развернулся, поклонился Кофуку и вышел из храма.

— Куда вы? — спросила Хиёри, нервно теребя собственный хвост.

— К другим богам, — последовал ответ. — Нам нужен еще хотя бы один шинки. А ты, — Дайкокку бросил зверский взгляд на Юкине. Тот сжался, с зареванного лица глянули совершенно несчастные глаза. Мужчина рассмотрел всё это, но ничуть не смягчился. — Дернешься с места — найду и убью.

Боги предпочитали не рисковать своими служителями. В первую очередь, Очищение было опасно для их орудий.

Дайкоку вернулся с Маю. Та внимательно рассмотрела состояние Ято и укоризненно покачала головой, повернувшись к Вадиму:

— Как ты такое допустил? Ты же святое орудие! Ты должен направлять его, а не потакать слабостям.

Вадим нервно закусил губу. Как же он раскаивался!

— Этого больше не повторится, только помогите ему.

Юкине оглянуться не успел, как его вытащили в середину храмового двора.

— Сними рубашку, — велел ему Дайкоку.

— Зачем это? Не буду ничего снимать, — огрызнулся Юкине.

— Сними! — сжал кулаки Вадим. — Немедленно! Ну!

Юкине неохотно потянул куртку с плеч и испуганно охнул, услышав знакомый писк из-за спины.

— Вкусно пахнет…

Побелев, он оглянулся и видел, как из его собственной лопатки торчит круглый глаз. Юкине завертелся, пытаясь рассмотреть получше, и протянул руку, пытаясь сковырнуть гадость со спины. Наощупь тот был склизким и чувствовался как продолжение собственного тела.

Мальчишка не видел, но слышал, что голосов становилось все больше. А это значило, что глаз был не один. Скверна тянулась от плеча до поясницы.

— В круг! — скомандовала Маю, передернувшись от омерзительного зрелища.

Побелев как мел, Вадим шагнул вперед и вытянул руку, повторив действия Дайкоку и Маю.

— Мы очистим дух, служащий богу Ято и сохраним имя, дарованное ему, — низкий голос шинки Кофуку был наполнен силой.

— Искупив всю грязь и низость, будет прекрасна, честна и праведна сия душа, — голос Маю вторил ему.

— Что?.. — замер на месте Юкине, непонимающе глядя на всех.

— Да очистится он через Омовение! — выдохнул Вадим.

И они синхронно провели черту, заключая Юкине в треугольник. Слепящее сияние белым пламенем вырвалось из земли. И только у Вадима защитная черта переливалась радужными разводами, как мыльный пузырь.

— Покайся! — голос Дайкоку громовым раскатом прокатился по двору.

— Выкладывай, что ты натворил, — приказала Маю.

Мальчишка только скорчился в белом пламени и зарычал от боли. Вадим краем глаза заметил, как скрутило в приступе лежащего на земле Ято.

Юкине упал на колени и уперся руками в землю. Глаза полыхнули алым, а белесые буркала на спине стали пронзительно пищать, лопаясь. Из-под них, натягивая кожу, вытянулись острые отростки. С отвратительным хлюпаньем показались демонические крылья.

Ято выплюнул сгусток крови.

Вадим стиснул зубы и рявкнул:

— Юкине! Не молчи!

— Что вам нужно, сволочи? — взвыл мальчишка. — Я ни в чем не виноват! Да, я крал и лгал, ну и что?! Из-за какой-то ерунды вы хотите меня уничтожить, хотя вы тоже… Вы мертвые, как я. Вы понимаете! Как вы можете?!

С этими словами мальчишка взвился на крыльях вверх и забился в стены своей клетки.

— Выпустите! Выпустите меня! — рычал он, в голосе прорывались нечеловеческие нотки.

— Границы! — скомандовал Дайкоку, и они сдвинули черты, сужая клетку.

— Он слишком силен! — предупредила Маю. — Мы долго не продержимся.

Вадим выдохнул, с каким-то истерическим весельем чувствуя, как на висках выступила испарина. Да еще Юкине, помня его слабости, забился в гибкую стену.

— Я просто хотел быть, как все люди! — полурычал он. — Как ты, Сёмей! У тебя есть память, собственное имя. Ты звонил домой, семья присылает тебе вещи! У меня тоже была семья! Тоже была мама! Я тоже хочу вспомнить своё имя! Может, и у меня есть брат! У тебя есть всё! Почему у меня не может быть того же?!

У Маю дрогнула рука, глаза расширились в потрясении.

— Мама?.. — растерянно пробормотала она.

И её граница разлетелась осколками. Юкине повернулся к ней, красные глаза жадно вспыхнули.