Андрей Лукин - Две половинки демона

Пресветлый князь довольно щурился. Дружинники ухмылялись.

— Ты нас обманул, демон, да? — спросил крон-магистр, движением руки приказывая рыцарям отступить, что те с облегчением и проделали, поскольку раны для начала необходимо было хотя бы перевязать. — Обманывать нехорошо-о.

— Это не обман, а военная хитрость, — Стёпка, естественно, и не подумал признаваться в том, что умеющая пускать кровь (а значит и наносить смертельные удары) эклитана изрядно ошарашила его самого. А ведь ударь он чуть посильнее, как и хотел поначалу, валялись бы сейчас перед ним окровавленные трупы. Орклы-то этого, может быть, и не поняли, считают небось, что раны-то пустяковые, мол, и не такие в настоящих сражениях получали… А что демон их всех едва-едва на тот свет не отправил, им и невдомёк. Поаккуратней бы надо, гузгай, поосторожнее. Если ты сделаешь из меня настоящего убийцу, я тебе этого никогда не прощу, честное демонское… И тут вдруг вспомнилось, как ради шутки он перед Ванькой «резал» себе горло, вспомнил свой эффектный удар по ноге, когда освобождался от кандалов, и — самое страшное — как рубанул наобум Смаклу по шее, рассекая магическую удавку. И ведь даже в голову не пришло, что эклитана в каких-то случаях может рубить вот так, как обычный, нормальный меч. Стёпке на миг реально поплохело. Ладно себя дурака не жалко, а если бы тогда в самом деле отрубил гоблину голову? Бр-р-р, даже думать о том не хочется…

— Ты чего? — озаботился Ванька, вглядываясь в побледневшее лицо друга.

— Так. Ничего. Всё уже нормально, — Стёпка с трудом преодолел запоздалый испуг, посмотрел на лезвие эклитаны. Крови орклов на ней, к счастью, не осталось.

— Демоны, вы ещё не устали? — крон-магистр позволил себе снисходительную усмешку. — Не желаете ли сда-аться?

— Не желаем, — отрезал Ванька. — Демоны не сдаются.

А Стёпка просто повертел перед собой мечом, видали, мол, подходи, кто следующий. Шансы на то, что они сумеют вырваться из превратившегося в ловушку шатра, повышались. Способная поразить даже закованного в стальные латы противника эклитана, это вам не хухры-мухры, это дело серьёзное. Ну а о том, что сам демон никого убивать не хочет, да, если честно, и боится, врагам знать не обязательно. Пусть трепещут и опасаются. У нас в запасе, между прочим, ещё и дракон имеется. Только бы Смакла вовремя сообразил, что вражьи силы здесь неладное затеяли.

— Демоны нас изрядно повеселили своими умениями, но пора и заканчивать, — объявил пресветлый князь, хлопая в ладоши. — Время уже позднее, мы устали…

И вновь его едва начавшаяся речь была прервана. Громовой рёв, прорвавшийся снаружи сквозь заклинания, заставил всех вздрогнуть. На шатре распласталась огромная крылатая тень. Кажется, там, на улице, тоже было не всё хорошо. Кажется, там пытались пленить дракона. Мальчишки встревоженно переглянулись.

Дрэга взревел ещё громче и могучим ударом хвоста разорвал полотно шатра снизу доверху. Нарушенные охранные и заглушающие заклинания лопнули с противным всхлипом. Воеводы и студиозусы бросились из-за стола врассыпную. Никарий споткнулся и упал. Полыня, который всё ещё крепко держал заведённые за спину руки Боеслава, пятился, прикрываясь извивающимся княжичем. Пресветлый князь тоже счёл за лучшее отойти на пару шагов.

Но увы, испугались все они напрасно. Ворваться в шатёр дракону никто не позволил, поскольку он весь, от головы до хвоста, был опутан цепями. В цепях были так же все его лапы и правое крыло. Десятки орфингов (откуда их столько взялось?) тянули эти явно укреплённые магией цепи в разные стороны, напрягая последние силы, и у них получалось удерживать дракона и не позволять ему взлететь. Дрэга, стреноженный, с неловко заломленным крылом и перехваченной цепями шеей, страшно ревел, мотал головой, бил хвостом, пыхал во все стороны магическим жаром, неистово рвался в попытках освободиться — всё напрасно. Смакла на его спине что-то яростно кричал и отчаянно рубил коротким мечом стальные звенья. Разлетались искры, меч соскальзывал, отскакивал, он уже почти затупился, а Смакла всё рубил и рубил…

Командовал орфингами тот самый гороподобный Амбразур, которого, к слову, на самом деле звали Аграманзур. Он тоже крепко держал натянутую цепь, и могучие мышцы на его спине вздувались от напряжения. Все прочие по его команде дружно дёргали то в одну сторону, то в другую, стараясь повалить дракона на землю. Острые когти впустую вспарывали дёрн, выдыхаемый из раскрытой пасти жар расплавил звенья одной из цепей, несколько не успевших увернуться от хвоста негодяев лежали с переломанными руками-ногами, но всем уже было ясно, что дракон проиграл. Орфингов было слишком много. Вопящие что-то воинственное гномлины, кружащие на своих дракончиках над этой эпической схваткой, яростно стреляли из арбалетов по святотатцам, посмевшим покуситься на их божество. Однако враги, не обращая внимания на болезненные, но не смертельные укусы маленьких стрел, упорно делали своё дело, и развязка была уже близка. Сидящие за столом орфинги сорвались с места и, гортанно улюлюкая, бросились на помощь своим.

— Смакла! — завопил во весь голос Стёпка. — Заклинание! Заклинание!!!

Гоблин оглянулся. В распахнутых глазах его стояли слёзы.

— Что? — неслышно спросил он. Потом разглядел внутри шатра друзей и призывно замахал руками. — Стеслав! Ванесий! На помощь!

— Заклинание, говорю! — Стёпка орал уже так, что заболели связки. — Уменьшай его! Умень…

Бам-м-м!

Криг-офицер воспользовался тем, что вёрткий демон отвлёкся, и по его приказу один из рыцарей воспользовался щитом. От сильного толчка Стёпку унесло под стол, он почти поцеловался с твёрдой лавкой, сверху посыпалась посуда, какие-то осколки и недоеденная рыба.

— Уменьшай, тебе говорят! — не своим голосом гаркнул Ванька. — Уменьшай драко…

Шлёп!!!

Весский сотник таким же макаром сбил с ног и его, тоже отправив под стол. «Крепкий щит, скажу я вам, супротив демона, самое верное средство. От меча-то он увернутся могёт, и копьём его тоже не уработаешь, а щитом приголубить подлеца — в самый раз. Проверено в деле».

Разлёживаться было некогда. Мальчишки, извернувшись ужами, выскочили из-под стола с другой стороны. Стёпка пинком прогнал одного из замешкавшихся учеников Никария, шарахнул в сердцах эклитаной по тарелкам, по ендовам, по бутылям — только брызнуло по сторонам вином и осколками. Воевода Ширей, едва не подвернувшийся под руку, на четвереньках отползал подальше от разъярённого демона. Стёпка с трудом подавил в себе порыв хорошенько пнуть его в толстый зад. Ванька, отплевавшись от попавшего в рот песка, сгоряча подхватил лавку, хотел швырнуть её в подступающих весичей, но она оказалась для него слишком тяжёлой. Пришлось поставить лавку на место. Мальчишки рванулись было наружу, к дракону и Смакле, но не тут-то было. Выпускать их никто не собирался. Действуя на редкость слаженно орклы и весичи теми же щитами вновь отбросили их к центру шатра. В суматохе один из дружинников не удержался и вопреки строжайшим приказам начальства рубанул отступающего Ванеса мечом по голове. Держали мальчишки в том момент друг друга за руки или нет, непонятно, но голова выдержала, а меч согнулся буквой «зю» и принимать прежнюю форму не спешил. Торопливого весича дружно отругали и некоторое время всем шатром с изумлением смотрели на то, как невредимый Ванька, шипя и ругаясь, потирает вихрастую макушку.