Сергей Барк - Йогин [СИ]

— Я ушёл! — как обычно крикнул перед выходом из дома Лерка.

— Не так быстро.

Из гостиной вывалился отец. Он был одет, в руках спортивная сумка, с которой он обычно ходил на кроссфит.

— Возьмёшь с собой? — подмигнул он и сразу начал одеваться, видимо, не очень нуждаясь в разрешении сына.

— Ты идешь со мной? — не смог поверить Лерка.

— Почему бы и нет, — пожал плечами высокий крепкий альфа-гроза спортзала.

Ещё в молодости Николай Геннадьевич занимался борьбой. Сначала дзюдо, затем греко-римской. Позже, обзаведясь парочкой травм колена и спины, перекочевал на стадион. Жаловал турники в парках недалеко от дома и, в конце концов, осел в спортзале. Пару лет назад под шум поднявшейся моды на кроссфит, альфа решил попробовать себя на новом поприще. Многофункциональные тренировки быстро пришлись по вкусу, и Николай Геннадьевич остался в небольшом новом зале с мыслью, что никогда не поздно попробовать что-нибудь новенькое.

— Но мы с Вадиком идём, — прожевал слова Лерка, осознавая, что от отца отделаться не получится.

— Я не помешаю. Буду как мышь. Ну, собрался?

Вадик от такой компании тоже выпал в осадок. Пробурчав положенное «здрасьте», омега затих, следуя примеру Лерки. «Мышь» же не умолкала ни на секунду, треща о здоровом питании, регулярных упражнениях, железе, спортклубах, полезном и не очень.

— Ты же говорил, что йога для слабаков? — буркнул упавший духом Лерка, досадуя на злую судьбу — как ещё можно было объяснить то, что отец вдруг воспылал интересом?

— Хочу проверить, был ли я прав, — без запинки ответил Николай Геннадьевич.

В школе было тихо. На месте оказался только Павел и один из постоянно практикующих ребят. Омеги переоделись первыми, затем настала очередь Николая Геннадьевича.

Альфа, попав в новое окружение, не растерялся. Наоборот, впечатлённый необычной атрибутикой, яркими цветами и запахами, он не прекращая крутил головой и задавал Лерке вопросы.

— Что ты вечно мямлишь, — напыжился отец, видя, с какой неохотой отвечает омега. — Я могу подумать, что ты не рад моей компании, — неожиданно схватив Лерку за шею, как часто любил делать в детстве, Николай Геннадьевич взлохматил тому аккуратно приглаженные невидимками волосы.

— Не на-адо, — заныл Лерка, предпринимая слабые попытки оторвать руку от шеи и выпрямиться, но знал, что закончится это, когда отец сам решит. — У меня невидимки, — прибег омега к последнему аргументу, не слыша, как скрипнула входная дверь.

— Добрый вечер, — произнёс знакомый голос.

Отец как раз позволил Лерке извернуться и вырваться. Лерка выпрямился на диванчике и обернулся.

На пороге стоял Гера. Хмурый, как грозовое небо. Сейчас его запах и вид сочетались невероятно и, наверное, эта грозившая буря привела Лерку в лёгкий испуг.

Гера вперился в него тяжёлым взглядом. Под глазами отчётливо проступали мешки. Затем он посмотрел поверх головы омеги и только потом обратился к примостившемуся на стуле Павлу:

— Раздевалка свободна?

От замогильного голоса альфы Лерке стало совсем не по себе. Может, всё-таки не следовало откладывать, а сразу набрать номер альфы?

Получив положительный ответ, Гера скрылся в раздевалке.

— Наркоман какой-то, — тихо шепнул на ухо сыну Николай Генадьевич.

— Ничего подобного, — рассердившись, зашипел Лерка. — Он помощник основателя школы.

— Хотел бы я посмотреть на самого основателя, — с подозрением откликнулся отец.

Но, кажется, Михаил пришёлся по душе Леркиному отцу. Того сразу определили к новичкам и Лерка вздохнул пусть и не слишком, но всё же свободнее.

Омега положил свой коврик в самом дальнем от новичков углу и нервно размышлял, как поступить дальше. С Герой нужно было поговорить во что бы то ни стало — судя по виду альфы промедление могло быть чревато. Чревато чем именно, Лерка не знал, но точно не хотел проверять.

Практика текла привычной чередой последовательности. Только однажды Лерка посмотрел в сторону отца — тот пыхтел и обильно потел, на лице застыло выражение предельной собранности и внимания. Похоже, ему нравилось. Всё остальное время Лерка наблюдал совсем за другим человеком.

Гера действительно не походил на себя самого. Казалось, что он здесь и принимает участие в происходящем, как делает это всегда, и всё же иногда Лерка подмечал, как ускользает в пространство взгляд альфы.

Как же сильно он должно быть корил его за те слова!

Лерка даже подумал о дурацком предложении Вадика, но от этого только смутился и тут же потерял равновесие. К счастью, асана была не сложной, и он удержал себя без труда. Выпрямившись он уставился прямо на Геру. Альфа застыл в шаге напротив, глядя… обвиняюще?

— Сурья Намаскара А, — напомнил он ледяным тоном следующую асану в последовательности, и Лерка послушно сделал вдох, поднимая руки.

Затем выдохнул, прыгнул в чатурангу, напоминавшую низкое отжимание, прокатился вперёд, выполнив собаку мордой вверх, а затем толкнулся назад. Прыжок к рукам и он осел в Уткатасане.

С виду асана казалась невероятно простой. Предстояло замереть на полусогнутых ногах, глядя на сведённые вместе и выпрямленные вверх руки.

Что может быть проще?

На деле асана казалась Лерке одной из самых тяжёлых. Сердце разгонялось как сумасшедшее. Руки и лопатки сводило. Хотелось отставить таз вверх, когда нужно было держать по направлению копчиком вниз.

А рядом продолжал стоять Гера. И смотреть этим ужасным взглядом.

Он не помогал, не касался, чтобы поправить положение, как это происходило всегда. За эту практику он вообще ни разу не дотронулся до Лерки. Омега не мог этого не заметить.

— Мне о-очень понравилось, — делился впечатлениями Николай Геннадьевич, пока все трое взбирались вверх по лестнице, покидая школу.

Вадик вежливо соглашался и поддакивал, пока Лерка подавленно молчал.

Они уже дошли до железных ворот двери, собираясь покинуть двор, когда их догнали.

— Эй, — не очень воспитанно прозвучал оклик в спину, заставивший всех обернуться. — И что это было? — требовательно уставился Гера на Лерку. — Решил мне отомстить и притащил этого? — кивок полетел в сторону Николая Генадьевича.

— Это не то, что ты думаешь, — не сразу, но всё-таки дошло до расстроенного и потому сбитого с толку Лерки.

— Действительно? И потому от него фонит тобой за несколько метров? — обида переполняла голос альфы.

— Секундочку… — попытался вмешаться Николай Геннадьевич.

— Молчал бы уже, — огрызнулся Гера, шагнув ближе и сжимая кулаки.

Альфы были одного роста и, несмотря на то, что Гера существенно уступал отцу омеги массой, его это, похоже, нисколько не останавливало.

— Ты хоть знаешь, что у него есть пара? А тебя он просто использует, чтобы досадить мне. Так что, если не глупый, не ввязывайся в это.