Сергей Барк - Вампир из Трансильвании [СИ]

— Какой план? — нарушила я молчание, больше не в силах сдерживать жизненную необходимость скорее узнать, что же всё-таки случилось с Владом.

— Генеш, — хрипло произнесла Лала, беря контроль над собственным голосом, — нашёл способ опоить Влада. Теперь он — вампирша повела подбородком в сторону колодца, — бегает там, внизу, сам будто выродок.

— Но… как? Как кому-то удалось обмануть Влада? Он же чувствует ложь за версту! И неужели он не почувствовал в бокале отраву? — Было невозможно поверить, чтобы Влад, легко читавший эмоции других и остро ощущающий ароматы, попался на чью-то уловку.

— Обманывать можно по-разному, — произнесла Лала низким нечеловеческим голосом, бросив на меня пронзительный взгляд, словно узнав, что тогда, в клубе, я врала о признаниях Влада. — Иногда, обладая невероятной хитростью и изворотливостью, можно выбросить вперёд шокирующую правду, и тогда до лжи дело и вовсе могло не дойти, — туманно объясняла вампирша. — И я не говорила, что отрава находилась в бокале.

— Но где тогда? — я всё больше терялась в догадках.

— Отрава прекрасно растворяется в крови. Живой крови, текущей по венам.

Слова Лалы окончательно сбили меня с толку, заставляя мысли разбежаться в разных направлениях.

— Лала, — сдалась я разгадывать шарады, — просто скажи, что случилось. Ещё немного, и я просто сойду с ума! — В голосе зазвенели слёзы.

Вампирша, казалось, видела меня насквозь, понимая, что где-то там, в области грудной клетки трещит сейчас по швам моя душа, отдаваясь эхом о гнилые стены этого чёрного дома.

Лала отвернулась и неспешно направилась к покинутому трону. Опустилась с невероятной тяжестью, водружая руки на подлокотники, и замерла, будто обратившись в каменного сфинкса. Только её губы — серые от тени и мрака — шевелились сами по себе.

— Гадёныш отыскал жену Влада, которую мы долгое время считали погибшей, — тихая от невероятной усталости речь Лалы, зазмеилась по комнате. — Это случилось давно, ещё во времена кровавых сражений за Валахию. Гонцы донесли о смерти Юлианы. Ту якобы сбросили с крепостной стены, тело унесла река. И мы не стали искать. Как оказалось, напрасно. Генеш нашёл её, обратил в одну из нас и убедил Юлиану… — значит, так звали жену Влада, — что во всех её несчастьях — опустошении семейного гнезда, гибели детей, смерти тысяч ни в чём не повинных людей, вверенных его защите, как и в том, что сама она стала монстром, питающимся чужой кровью — виноват её когда-то горячо любимый муж. Он уговорил её отомстить. И стал выжидать подходящий момент. Но Влад никогда не был честолюбив, что бы ни считали остальные. Очень скоро он оставил власть и, сам того не подозревая, отсрочил собственную встречу с Юлианой на целые столетия. Возможно, Влад бы так никогда и не узнал о том, что Юлиана жива, если бы не решил вернуться к делам, — вампирша переводила дух, пытаясь справиться с обуревавшим её гневом, чётко проступившим в каждой чёрточки искаженного лица.

— Он жил на холме. В глуши. Один, — вспомнила я рассказ Саши из письма.

— Да. Долгое время он предпочитал оставаться в тени. Живя бобылём, расправляясь с выродками в одиночку. Общество людей было невозможным, а таких как мы… — Лала споткнулась, — невыносимым. Но вдруг, неожиданно для всех, он решил вернуться, снова встав у руля. Это понравилось не всем и Юлиана наконец вышла на сцену, сыграв свою роковую роль, — я чувствовала, как остыли конечности. — Когда Влад, приглашённый три дня назад на ужин, столкнулся лицом к лицу с призраком прошлого, он был ошарашен. Предатель, замысливший невероятных масштабов действо, преподнёс Юлиану, словно подарок, в благодарность за когда-то сохранённую жизнь. Рассказал, как долго разыскивал её и наконец нашёл. Что бы ни говорил Генеш о том, как искал Юлиану, как она жила в неведении, мало что помня о прошлом, он знал, что Влад не поверит. Ублюдок даже раздобыл письма, которые она писала когда-то, перевернув его вещи вверх дном, стоило Владу улететь в Сучаву, — Лала сжала челюсти, справляясь с очередным приступом гнева, сверля взглядом шумно трещавшие поленья. — Давно следовало их сжечь.

Я перевела взгляд на пламя, понимая, что Лале, кажется, удалось исполнить своё желание.

— Прошлое должно оставаться в прошлом. Но Владу никто не указ, он всегда поступал по-своему, — качала она головой, словно виня себя за что-то. — Генеш знал, что любые доводы окажутся пустыми. Слова мало чего стоят. Единственный способ убедиться, что перед ним была действительно Юлиана, а не подделка — была её кровь.

Остальное вдруг смутно проступило в притуплённом болью сознании, и следующие слова Лалы я выслушала почти зная наперёд, что произошло дальше.

— Генеш опоил её травами, а Владу, желающему убедиться, что перед ним действительно Юлиана, оставалось только сделать глоток, чтобы он потерял себя, — Лала посмотрела на меня пристально. — Теперь ты понимаешь, что можно спрятать за правдой? Перед Владом оказалась Юлиана, но вся соль была не в том, что она осталась жива. Вся соль заключалась в том, что именно её неожиданное появление сумело выбить у Влада почву из-под ног, лишить осторожности. Дальше — тонкий расчёт. Генеш знал, что отрава сделает своё дело, и у него появится возможность убить Владислава.

— Яд лишает силы? — спросила я словно в полусне.

— Он лишает воли, — произнесла Лала, и этого хватило, чтобы я поняла остальное. — Яд раздавил слабую личность Юлианы, и без того задавленную горем, с которым она прожила несколько веков, превратившись в жалкую марионетку Генеша. Влада же он свёл с ума.

Я нахмурилась, заглядывая в лицо Лалы и силясь понять, что именно скрывалось за её словами. Она уловила отголоски моего непонимания.

— Влад без воли, — Лала сделала тяжёлый вдох, — животное. Дикое. Страшное. Безжалостное животное, руководствующееся первобытными инстинктами.

Слова вампирши заставили меня окаменеть.

— Мы появились в разгар сражения. Генеш и его приспешники пытались его убить. Влад силён, но без собственной воли он просто сильный зверь, не более. — Лала осеклась, — Мы не позволили его убить. Но было поздно. Для Влада, — вампирша опустила глаза в пол. — Теперь и для нас он представляет опасность, не видя разницы между своими и чужими, поэтому оставалось только загнать его в колодец, из которого не выбраться самостоятельно.

Лала замолчала. Я не могла оторвать взгляд от её лица.

— Что стало с тем… с Генешем? И Юлианой?

Лала резко поднялась, направившись к камину. Так мне показалось вначале. Но стоило преодолеть первую ступень невысокого постамента, как я поняла, куда именно она устремилась.

Рядом с камином, в углу, была свалена куча, которую я не заметила прежде. Скрываемая тенью, недвижимая, она не привлекала к себе внимания.