Сергей Барк - Каста [СИ]

Последние полчаса этот ком грязи обсуждал омегу вслух, стараясь зацепить, но Хюрем продолжал спокойно сидеть на лавке в стороне, сосредоточенно глядя перед собой, словно пребывал в глубокой задумчивости. Настолько глубокой, что слова извне попросту не достигали его слуха.

— Эй, ты! Оглох что ли?

Остальные, глазея на омегу с не меньшим любопытством, принялись вторить альфе, подбрасывая в костёр сдавленные смешки и издёвки. Они вряд ли понимали, что своим простым поступком сами выбрали сильнейшего в стае, и теперь непременно отдадут ему не только власть, но и жизнь, как только встанут напротив него с мечом в руке. Альфа определил жертву сознательно, выбрав того, кто, по его мнению, был наиболее уязвим, разжигая разговор среди чужаков, стоило ему переступить порог. Простая, но действенная тактика не впечатлила Хюрема, продолжавшего сохранять отрешённость.

Его задирали вплоть до того момента, когда один из раджанов возвестил, что настала пора Свободного боя. До того, как воины удачи вышли на поле, им предложили выбрать мечи, если таковых не имелось, хотя большинство заблаговременно вооружилось. Выглядя, как заправские головорезы, ищущие лёгкой жизни под крышей Касты, они приволокли с собой свои калёные дубины. Всего трое, включая Хюрема, были без оружия.

Хюрем оглядел предложенный арсенал. Лучше всего ему бы подошёл второй меч справа. Средней длины, самый лёгкий, конечно, плохо сбалансированный, но хотя бы на совесть наточенный.

— Эй, парень, — окликнул кто-то за спиной, но Хюрем хоть и понял, что обращаются к нему, не обернулся.

К нему тут же приблизился альфа; выше на целую голову, бесцветные волосы, широкий в плечах, с потрескавшимся от ветров и смерти, виденной несчётное множество раз, лицом. Яркие голубые глаза, смотревшие с легко читаемым пренебрежением, уставились на Хюрема.

— На выход! — рявкнул он, не глядя, и раджан, указывавший путь, приказал поторапливаться. Пара всё ещё не определившихся соперников схватили по мечу и поспешили следом за остальными, оставляя омегу и альфу наедине.

— Как тебя зовут, парень?

— Хюрем.

— Так вот, Хюрем, посмеялись и хватит, — с напором нажал старший субедар раджанов, — Хюрем знал, что означают вышитые золочёной канителью кольца вокруг горловины. — На поле тебе делать нечего, — отрезал он и вытаращился, словно ожидал, что омега, поджав хвост, ринется в дверной проём, противоположный тому, что вёл на поле сражения.

Но Хюрем не растерял собранности, выдержав тяжёлый пронзительный взгляд. Наконец он потупился, краем глаза отмечая неуловимо всколыхнувшееся тело — альфа инстинктивно позволил себе расслабиться, видя, что омега уступил.

Хюрем отмер, потянулся к мечу, кладя ладонь на рукоять.

— Сдурел! — старший субедар сгрёб его за грудки, подтягивая выше и почти отрывая от пола. — Лучше мужа найди на празднике. Хочешь, чтоб как свинью прирезали?

Отвечать Хюрем не стал, зная заранее, что вступать в разговор бессмысленно. Что думал омега, можно было прочесть по его лицу — Хюрем не скрывал своих однозначных намерений, ожидая, когда альфа поймёт тщетность усилий и оставит ненужные попытки.

Тот уставился на парня исподлобья, смачно выругался, проскрежетал зубами, и резко разжал кулак, комкавший одежду Хюрема. Редко приходилось Карафе видеть такое невозмутимое упрямство. Но удивило его даже не это. Чутьё подсказывало старшему субедару, что омега не боялся. Не трясся перед ним, а ведь выглядел Карафа достаточно грозно, чтобы вселить трепет в сердца многих раджанов — и, кажется, омега не боялся того, что ждало его впереди. Уже очень скоро. А ведь была это верная смерть.

Карафа часто видел отчаяние, но не узнавал его на лице Хюрема. Скорее он наблюдал смирение. Было ли это смирение собственной судьбе, загнавшей омегу в такой глухой угол, что тому пришлось согласиться на Свободный бой. Или смирение это было перед лицом скорой смерти?

— Вон, — кивнул он на тот самый второй меч справа, заставив омегу повести взгляд в сторону. — Этот возьми.

Омега посмотрел на указанный старшим субедаром меч тем же нечитаемым взглядом, что и на самого Карафу мгновение назад. Затем плотнее сжал руку, всё ещё покоившуюся на другой рукояти, и потянул к себе длинный тяжёлый клинок.

— Ну дурак, — с досадой на чужую глупость пробормотал альфа вслед удалявшемуся омеге, покачал головой и поспешил на трибуны, откуда собирался наблюдать бессмысленный конец четырнадцати воинов удачи, включая этого Хюрема.

Неподъёмный меч мешал двигаться. Ему приходилось изрядно напрягать мышцы руки, поднимая оружие, которое в противном случае непременно бы волочилось по земле. Недолго думая, омега закинул меч на плечо и, придерживая рукоять, последним вышел на поле.

Вокруг простиралась внушительных размеров арена. По окружности её замыкали ступенчатые ряды, ширившиеся по мере того, как сооружение набирало высоту. Несчётные тела, заполнявшие каждый пятачок свободного пространства, не замирали ни на мгновенье, напоминая причудливую растительность — то ли кустарник, то ли дерево, густая листва которого беспокоилась буйным ветром.

Те, кто находились в комнате с Хюремом, уже разошлись на безопасное друг от друга расстояние, и теперь, примеряясь, бросали настороженные взгляды, выбирая соперника.

В Свободном бою бились как умели и как хотели. Было гораздо проще, если количество сражавшихся оказывалось равным, тогда у каждого отыскивался только один партнёр и борьба шла более или менее справедливо. В случае пятнадцати участников рассчитывать на это не приходилось.

Прикинув, что ближе подходить не стоит, Хюрем остановился на внушительном расстоянии от остальных и стал выжидать. Его, конечно же, заметили, прятаться он и не пытался — укрыться было негде, но рассчитывал омега на другое.

Долго же собираются с духом эти герои, подумал он, когда первый вдруг ринулся на ближайшего к себе противника. Как по команде, отмерли и остальные, быстро разбиваясь на пары с одной только целью — убить друг друга.

Правил в отношении того, следовало ли оставлять побеждённого в живых или убивать, не существовало. Дозволялось рубить насмерть, как и ранить, но последнее практиковалось редко. Кто поручится, что недобитый враг не нападёт сзади, когда ты будешь в шаге от победы?

Одному из бет, тому, что стоял на краю противоположной Хюрему стороне, не повезло. К нему двинулись сразу двое. Счёт был неравен, и это должно было случиться, если, конечно, оставшийся нечётным не решил бы повести себя благородно, дожидаясь, когда число выровняется. Великодушию, однако, не нашлось места, и вот, сломив отчаянную защиту беты, один из альф достал его мечом. После, действовавшие заодно, ожесточённо схлестнулись друг с другом над ещё не испустившей дух жертвой.