Сергей Барк - Гладиатор [СИ]

— Он не знал, кто я. И я сам в состоянии себя защитить.

— Не сомневаюсь. Но я не хочу, чтобы ты боролся, пока у тебя есть я.

Омега уже отчетливо ощущал эрекцию любимого, упиравшуюся ему в живот.

— Почему? — еле сосредоточив внимания на словах, спросил он, поплыв от желания. Только что после боя, в середине лагеря, где их отделяет лишь тонкое полотно от тысяч незнакомцев…

— Потому что я — альфа, и моя задача бороться за тебя. Так что я…

Омега тонул в нежности слов своего возлюбленного и крепких объятьях, обещавших не только защиту…

— Предлагаю сделку, — неожиданно для Далата начал Офиару.

— О чем ты?

— Ты не будешь убивать того солдата, а я сделаю тебе приятное.

Офиару явственно ощутил, как плоть Далата дрогнула при сладком обещании.

— И… как именно?

— Как ты любишь, — Офиару наклонился ближе к уху своего генерала, боясь что снаружи их могут услышать, — ротиком.

Далат прохрипел что-то нечленораздельное, подхватывая драгоценное тело и неся его на просторную кушетку…

В сопровождении слуг и десятка ненужных охранников, после того как все узнали кто его альфа, Офиару беспечно направлялся обратно в особняк, чуть не мурлыча себе под нос от воспоминаний о том, чем они занимались с «могучим генералом» — так иногда звал его младший супруг, сдаваясь на милость любимого и раздвигая стройные ноги…

— Лучше бы детей рожал, — бросил недавно побитый верзила, взявшись из неоткуда. — Тоже мне, омега.

Он презрительно сплюнул на землю и прижимая перебинтованную руку, заковылял прочь, в противоположном направлении, не видя, как кинулся вперед золотоволосый, пряча сгорающее от стыда лицо и глотая тихие слезы.

— Дэль, мне не нужен новый муж, — медленно вскипая, герцог Оринг в сотый раз повторял неугомонному сыну.

— Очень нужен, папочка. Ты у меня вон какой молодой и красивый.

— Мне приятно, что ты обо мне заботишься, и все же, думаю, это мне стоит приглядывать за тобой, а не наоборот.

— А ты приглядывай.

Дэль обнял старшего омегу сзади, вынуждая того оторваться от подрезания кустов, заботу о которых он был вынужден забросить на то время пока болел.

Работы скопилось непочатый край, и руки давно чесались от вынужденного безделья. Оринг никогда не любил рукоделие, а вот садик и пребывание на свежем воздухе пришлись ему по душе. Вот только Дэль не давал как следует заняться делом, затянув уже надоевшую песню — мол, ты приглядывай за мной, а я помогу отыскать тебе хорошего альфу.

— Вот только я его не ищу, Дэль.

— А следовало бы. Теперь у тебя есть время на себя, а с альфой намного интересней, — мечтательно произнес беременный омега, размышляя о сути самого «интереса».

— Не сомневаюсь, — усмехнулся папа. — Но мне и так не скучно.

— Скучно, конечно, — бесцеремонно заявил вредный малец. — Ну, папочка, ну пожалуйста, послушай меня. Я тебе отличные кандидатуры подыскал, — жалостливо строя глазки, скорчился Дэль.

— Значит, уже и подыскал? — стараясь сохранить серьезное лицо, ответил герцог, давя непрошенную улыбку и размышляя, что такая букашечка скоро сама превратится в родителя. И как такое возможно?

— Они не плохие. Вдруг тебе кто-нибудь понравится.

— А вдруг нет? — снисходительно улыбнувшись заботе сына, спросил Оринг.

— Хрен с ними. Я тебе новых найду, — не задумавшись ни на минуту, ответил Дэль, вызывая приступ смеха у папы.

— И как же ты это себе представляешь, родной? Смотрины устроим?

— Можно и смотрины, если хочешь, но вообще-то скоро будет пир в честь юбилея основания империи, и я думал представить тебе всех там…

— Всех?

— Ну, — омега стал нервно отряхивать ручки, словно он тоже помогал, — нескольких.

— Нескольких — это скольких?

— Семь, восемь… может, десять.

— Адальвальд, — строго произнес герцог.

— Что сразу Адальвальд! Их четырнадцать, и я желаю тебе счастья.

— Четырнадцать! Забудь. Мой ответ — нет.

— Ну, папочка, — взвыл младший супруг его императорского величества. — Папочка, просто посмотри на них. Тебя никто ни к чему не принуждает, но почему бы не дать себе шанс? И я спал бы спокойней.

Герцог не ответил.

«Шанс. Шанс?»

Он совсем не был уверен, что ему нужен этот шанс, но в одном младший сын прав — он действительно ощущал себя немного одиноким в выделенном ему доме, несмотря на то, что любимые чада исправно его навещали, делясь своими новыми радостями и горестями. Всем тем, чего у самого Оринга никогда не было…

— Ладно, попробуем.

У Дэля вспыхнули глаза.

— Только попробуем, — осадил Оринг пугающе вспыхнувший энтузиазм в глазах беременного авантюриста.

Может, и для него где-нибудь прибережен крохотный кусочек личного счастья…

— Ты не собран! — строго отчитывал Акила своего ученика.

— Простите, — автоматически извинился Офиару и нахмурился, стараясь не пропустить следующий удар учителя.

С тех пор, как он впервые побывал у мужа на месте службы, прошло уже несколько дней, и сейчас неприятное происшествие практически выветрилось из головы. Но стоило ему увидеть учителя, как гадкие слова снова всплыли в сознании, препятствуя необходимому сосредоточению во время боя, что, конечно, не могло укрыться от наблюдательного глаза Акилы.

Промучившись около получаса и раздосадованный нерадивым учеником, бета удалился, выразив свои пожелания по поводу отношения к занятиям в самой что ни на есть жесткой форме.

Омеге было очень стыдно, но ничего поделать с собой он не мог, а объяснить в чем причина, казалось невозможным.

Именно с такими невеселыми мыслями застал его Далат вечером.

— Тебя что-то беспокоит, — наконец убедившись, что подавленность супруга ему не мерещится, спросил он за ужином.

Вздрогнув и растерянно оторвав взгляд от тарелки, Офиару почувствовал себя пойманным за руку.

— Нет, все в порядке.

— Офиару, — настойчиво потребовал муж, демонстрируя что он ничуть не поверил.

Плотнее сжав полные губы, омега отвел взгляд и потер шею, не зная как подавить волнение. Делиться с мужем страшными опасениями о том, что он никогда не подарит ему дитя, было пугающе.

— Всё хорошо. Тебе не о чем беспокоиться.

— Тогда почему этот печальный виноватый взгляд так прочно пристал к твоему лицу? Не хочешь со мной поделиться?

«Хочу. Очень хочу. Но мне так страшно, так страшно понять, что я тебе не нужен».

Сердце сжималось от этих мыслей, и язык никак не поворачивался.

Собрав волю в кулак, Офиару вдохнул и поднял взгляд, стараясь искренне улыбнуться. С каждым разом эта фальшивая улыбка становилась все привычнее и естественнее.

— Просто думаю о домашних делах на завтра. И о пире — Дэль прислал официальные приглашения.