Сергей Барк - Гладиатор [СИ]

Во рту разом все высохло, и Офиару передернуло.

Альфа поднялся на колени и опустив ладони с глухим шлепком на упругие ягодицы, подставил крупный член к опасливо сжавшейся дырочке. Омега в его руках вздрогнул, почувствовав касание, и напрягся.

Не заботясь о нерастянутом колечке, Октар вошел. До конца.

Слезы скатились крупными каплями с искривленного болью лица, и снова — ни единого звука.

Возвышаясь над слабым омегой, Октар огладил его бок от шеи до бедра, затем вернулся к груди и, оставив ладонь слева, сделал первый размашистый толчок.

Кулачки Красавчика сжимали одеяло, пока альфа долбил хрупкое тело в свое удовольствие. Омега, делавший ему минет пристроился сзади и лег под бедрами альфы так, чтобы доставать языком яйца самца, а Рыжик сел сверху на средних размеров член, издав довольный всхлип, и пошло облизав три пальца, приставил их к проходу альфы. Тот замедлился, позволяя парню ввести их внутрь, лишь чуть сжав зубы. И уже через секунду, поддерживая согнутого под ним омегу, продолжил остервенело вбиваться в нежное тело.

Чимэг искусал губы в кровь, пока наслаждение не стерло маску боли, заменив вожделением, исступлением, требованием уничтожить себя до конца. Ни единого вздоха, ни единого писка. Красавчик отчаянно выгнулся, и капельки пота сорвались с длинных прядей.

Октар прижал оргазмирующего омегу к груди, наблюдая, как белесая струйка брызгает вперед, пачкая зеленый шелк, доставая пламя свечей, от чего то трещит и шипит. Резкий толчок вперед — и удовлетворенный вздох говорит о том, что и альфа достиг желаемого.

Рыжик крепче обхватил собственный покрасневший член, следуя за хозяином и, ускоряясь, дал завершение третьему омеге.

Октар упал на спину, не отпуская супруга, позволяя узлу связать их ненадолго, и омега забился от новых блаженных волн, безжалостно прошивавших тело.

Тихо.

Только тяжелое дыхание остальных билось в кругу.

Когда альфа насладился, сполна поимев остальных омег по очереди, супруги ушли, оставляя их с Офиару наедине.

— Тебе понравилось? — расслаблено спросил Октар спустя время, глядя в затемненный угол.

Офиару не ответил.

— Молчишь?

Снова тишина.

Альфа усмехнулся и потянул за цепь, вынуждая омегу подняться и подойти ближе. Штаны спереди красноречиво пачкало пятно, а Офиару прятал взгляд за занавесью светлых волос.

— Вижу, что понравилось. В следующий раз не отказывай себе в удовольствии.

Проходя в палатку генерала, лазутчик чувствовал все большее напряжение.

— Докладывай, — потребовал Далат, и бета стал быстро пересказывать подслушанное и подмеченное в стане врага.

Выслушав до конца, альфа задумался. Следующий совет предстоит долгий, необходимо принять много важных решений.

— Молодец. Ты свободен, — не оглядываясь на воина, отпустил Далат, но тот не сдвинулся с места. — Что-то еще?

Бета кивнул, не зная как начать.

— Говори же! — не понимая, почему тот медлит, раздраженно потребовал генерал.

— У вождя новый раб.

— Какое мне дело? — Альфа сетовал на тупого лазутчика решившего обсудить личную жизнь вождя и тратя тем самым драгоценное время.

— Он очень красив. У него светлые волосы и серые глаза.

Далат застыл.

У беты затряслись поджилки.

— Или ты уверен в том, что говоришь, или я отрежу твой язык, привязанный к пустой голове, — угрожающе низко, словно зверь перед прыжком, прорычал альфа.

— Ошибки быть не может. Вождь зовет его по имени. Офиару. — Последнее слово едва слетело с дрожащих губ.

На следующий день Офиару встал с тяжелой головой. Накопившаяся усталость, прежде не замеченная, давала о себе знать. Он ощущал себя грязным, виноватым, недостойным, лежа на своей подстилке в стороне от альфы, и сил бороться не было. Октар, вымотанный ночью, спал беспросыпно, позволяя омеге глубже погружаться в собственное отчаяние. Цепь казалось слишком тяжелой, расстояние между ним и домом слишком большим, а зима слишком холодной. Двигаться не хотелось.

В шатер кто-то тихо вошел, но Офиару было абсолютно все равно, что происходит вокруг. Хотелось горько рыдать. И зачем он ушел от Далата?

— Проснулся? — прозвучал незнакомый шёпот совсем рядом?

Омега с усилием развернулся, чтобы посмотреть, кому и что от него нужно.

Видение предстало перед ним в образе вчерашнего Красавчика. Темные тени под глазами и бледная кожа. Не для одного Офиару ночь прошла не без последствий. Разговаривать не хотелось, да и не о чем было, омега безразлично кивнул.

— Ты говоришь на латыни? — не зная зачем, спросил Офиару.

— Да. Или ты один из тех, кто полагает что варвары дикий народ, не способный ни на что кроме войн и грабежа? — презрительно хмыкнул тот.

Пожав плечами, Офиару отвернулся. Ругаться тоже не было никакого желания.

— Что тебе нужно от Октара?

Значит, вот зачем он решился начать разговор. Апатия вязкой массой поглощала тело, сводила на нет усилия трезво мыслить и сопротивляться.

— Скажи, ты его любишь? — неожиданный вопрос сорвался с губ до того, как Офиару успел прикусить язык.

— Не твое дело, — тут же ощетинился Чимэг.

— Вчера он заставил меня смотреть. — Неприятные воспоминания наполнили голову. — Сначала мне показалось, что он тебя раздражает, и тебе с ним плохо, но… ведь он твой истинный, так?

Офиару перевел взгляд на лицо Красавчика — боль и обида расцвели на безупречном лице.

— Значит, я угадал. Мне ничего не нужно от твоего альфы. Если ты не заметил, я пленник, — и Офиару бросил красноречивый взгляд на браслет, охватывающий хрупкую лодыжку.

— Тогда беги, — тише сквозняка, оглаживающего ноги, предложил Чимэг.

— Как далеко я, по-твоему, уйду в такой мороз? Я по пояс ухожу в эти чертовы сугробы.

Слезы стали собираться в уголках глаз. Офиару больше не верил в себя и собственные силы.

Супруг вождя немного помолчав, спросил:

— А если ночью? У тебя будет больше времени, возможно, ты уйдешь достаточно далеко.

— А потом ваши следопыты приволокут меня обратно, — пустым голосом ответил Офиару.

Чимэг злился.

Еще один омега!

Еще с одним ему предстояло делить обожаемого альфу! Истинную пару!!!

— Ты размазня, — яростно прошипел он. — Мне говорили, что ты дрался за свою жизнь с альфами, сражаясь как настоящий воин! На самом деле ты просто такая же подстилка, как и остальные! Кусок римского дерьма!

Приступ гнева вспыхнул так неожиданно, что омега подскочил.

— Да пошел ты на хер, чертов придурок! Я не уступлю в мастерстве ни единому альфе. Я владею ножом и мечом с детства. В рукопашной я бы урыл тебя за секунду. А луком проделал бы дырку в твоей дебильной голове со ста пятидесяти метров, прямо между твоих глаз, — и Офиару ткнул пальцем в основание переносицы Красавчика.