Валентина Савенко - Проклятие на удачу

— Кто ты такой? — Летта трясла Эмриса за шкирку. — Ты зачем отправляешь меня к Арвелю?

Второе явно злило девушку больше, чем то, что темная сущность с душой так ей и не призналась в своем непроклятийном происхождении. А вот новость, что ее переносит к принцу Эмрис, действительно удивила. Вывод напрашивался сам: переносы Летты — вовсе не досадная случайность, не поддающаяся изучению и логике. Просто их многоликий друг умеет контролировать порталы.

— Да с чего ты решила, что это я? — Эмрис обернулся песчаным котом, бухнулся на землю (естественно, девушка такую тушу не удержала), оставив в ладони Леты изрядный клок пятнистой шерсти, и незаметно попятился.

Зная привычку темного улетать или убегать от разговоров, охотник быстро создал магическую завесу.

— Эй, ты чего это? — возмутился Эмрис, когда уперся пушистой попой в стену.

— Я тоже внимательно слушаю. — Кай скрестил руки на груди.

— Обложили бедное маленькое проклятие и рады! — взвыл кот, кося хитрым глазом. Но, видя, что номер не прошел, вздохнул: — Ладно, все расскажу. — И невинно добавил: — Когда с химерами разберетесь.

Эмрис явно надеялся, что охотник снимет защиту. Но Кай подмигнул ему и под хмыканье Летты переступил границу магического купола, оставив сияющую рунами полусферу на месте.

Химер было три. Создали их, очевидно, зацепив старую скотобойню. Кай не стал разглядывать противников. Прикрытая его щитом, Летта гонялась за попискивающим хомячком. С везением, что ему дали, Кайден быстро превратил химер в тлеющие угли, слушая краем уха разговор девушки и пойманного проклятия, которое та опять держала за шкирку. Разве что не трясла. Кайден про себя усмехнулся: промазал с образом Эмрис, лучше б оставался котом.

— Нет, могу прямо сейчас выложить! — покорно пробормотал Эмрис. — Но там праздник, когда еще мы сможем просочиться в дом и добраться до хозяйки под благовидным предлогом?

Действительно. В доме ундины, той, что неподалеку, торжество. А это удобный повод ее навестить.

— Скажем — дальние родственники! Вот вспомнили, приехали, — вдохновенно продолжал Эмрис.

— И сразу с расспросами? — хмуро подсказала Летта.

Кай вообще не видел смысла во всех этих родственниках. Пришли, представились, попросили о встрече с хозяйкой. О чем и сообщил.

— Получили отказ и ушли, — съехидничал Эмрис. — Это для тебя, охотника, все просто. Пришел — приняли. А ты сейчас не охотник, и будет лучше, если никто не узнает, кто ты такой. А то доведешь до инфаркта нашу ундину, потом придется призрак ее вызывать. Хлопотно!

Охотнику пришлось признать, что сущность права.

— Мы можем представиться курьерами, — задумчиво предложил он, вспоминая, что когда-то действовал куда тоньше, чем сейчас.

— Точно! — Летта посадила Эмриса на землю. — Превращайся в… Ну, в себя, в общем. С руками. Кай, сними купол, пожалуйста, и сделай мне светлячка. Пойдемте, я знаю, что мы ей доставим!

Кайден смахнул купол, направил светляка. Летта радостно заулыбалась:

— Кай, иди туда, там я видела иву, мне нужно пять-шесть тонких веток, чтобы гнулись хорошо! — Она обернулась к ставшему тенью Эмрису: — А ты туда, там дикая роза была. Мне нужны нераспустившиеся бутоны на длинных ножках. Они мелкие, но тоже подойдут. А я за гортензией. А еще мне нужно что-то с большими листьями вместо обертки…

Летта направилась к зарослям гортензии, Эмрис, фыркнув: «Нашли садовника!» — пошел за розами, а Кай, с теплой улыбкой проследив за девушкой, двинулся на поиски ивы. Там, куда показывала Летта, дерева не было. Пришлось облазать половину парка, прежде чем обнаружилась нужная ива. Прямо рядом с дорожкой, по которой они шли к домику. Похоже, невезение Летты уже не чужое, а свое. И оно заставляет ее ошибаться.

— Доставка! Букет для леди Заарн, лично в руки! — Я радостно, словно только что узнала о выигрыше в лотерею, улыбнулась лакею.

За внушительным забором респектабельного особняка звучала музыка, раздавались веселые голоса. Празднование в доме ундины было в самом разгаре. Однако привратник не торопился пропускать припозднившихся курьеров к хозяйке.

Мужчина (судя по едва заметно мерцающим в темноте зрачкам — оборотень) настороженно зыркнул по сторонам, окинул цепким взглядом мой походный наряд и букет в кокетливой обертке из лопухов: пышная гортензия и мелкие, едва проклюнувшиеся розовые бутоны в обрамлении согнутых дугами ивовых прутьев. Принюхался, показал на Кая, замершего за моим плечом:

— Это кто?

— Стажер! Учу профессии! — соврала я.

За годы работы в цветочном бизнесе и не такое видела. Был у нас один флорист, букеты клиенты расхватывали на ура. Когда его не видели. Когда видели, теряли дар речи — не укладывалось в их головах, что детина зверского вида с косой саженью в плечах может быть помешан на составлении букетов.

— Стажер, говоришь? — оскалился привратник.

— Жених, — ровным голосом сообщил Кай.

Я поперхнулась воздухом, в кармане удивленно пискнул Эмрис. А охотник продолжил как ни в чем не бывало:

— Не хочет работу бросать, вот и пришлось стажером наняться.

Оборотень снова принюхался, понимающе хмыкнул. А потом спросил, глядя на Кая в упор:

— Нож не отдашь?

— Нет.

— Тогда пусть сама идет. Не бойся, провожу. И зверушку тут оставьте. — Привратник ткнул пальцем в мой карман. — Не могу понять, чем она у вас таким натерта, что запаха почти нет.

— Средство от блох! — Я вытащила хомяка.

Эмрис возмущенно запищал, длинные зубы клацнули рядом с моим пальцем. Я ловко передала его Каю. Ничего, перебьется. Ему не привыкать, уже был матерью семейства землероек, побудет и блохастым хомяком.

— Не обижайтесь, ребята, такая у меня работа, — пробурчал привратник, пропуская меня в калитку.

Никто обижаться и не собирался, главное — за забор я попала. Хорошая у мужа ундины охрана.

Оборотень провел меня по тропинке, что пролегала между каменным забором и высокой стеной кустарника, упираясь в лестницу. Там нас встретил еще один оборотень, явно лакей. Он и отправился докладывать леди обо мне.

Коленки почему-то подрагивали, и, чтобы как-то успокоиться, я спросила у оборотня:

— А что за праздник?

— Вторая младшая леди сказала первое слово.

— О-о-о!

Это действительно событие.

Когда Ула и Дика дружно выдали: «Цветик!» — отец с мамой три дня ходили счастливые, а мы с сестрами приставали к младшим, прося повторить, и радостно вопили, когда они произносили заветное слово. Даже обычно спокойная Вейла от нас не отставала.

— Младшенькая долго не говорила. — Лицо оборотня осветила улыбка. — Леди волновалась, про какие-то грехи все повторяла, а вчера — чудо! Сразу и «мама», и «папа», и «дай», и «дядя»! Старшая так визжала, чуть не оглох.