Андрей Коптев - Дух-покровитель (СИ)

— Попробуй, — попросил Рым, не забыв приголубить мой разум потоком надежды и страха.

Не хотелось мальчика отказом обижать, да и самому идея вселиться в идола казалась весьма соблазнительной. Хоть и стал заметно больше веры впитывать, доступный запас маны на треть, а то и в половину увеличив, но со всем источаемым племенем справиться не мог. «А еще о миллионах мечтал», — усмехнулся про себя. «Прожектёр, недоделанный», — фыркнул мысленно, но рисковать все же не стал. Еще уронит Рым на радостях идола, а тот возьми да разбейся, мало ли чем для меня такое закончится. «Ну кому ты заливаешь, просто боишься опозориться и своего неумения показать», — укорил сам себя и попытался придумать повод для отказа.

— Давай мы его на твое место поставим, — проявил инициативу Рым, мотнув головой в сторону камня.

— Хорошо, — поспешил согласиться, и протянул руку к идолу, намереваясь отнести того на вершину гальки-переростка.

Естественно, юный шаман тут же мне передал глиняную фигурку, ну, а я, не иначе как от большого ума, подзабыв о том, что дурацкая магия работает в тесной связи с желаниями, а маны у меня с избытком… в общем, вселяться это просто, всего-то и надо — захотеть. Даже мимолетно. Хорошо еще у Рыма отказалась отличная реакция, а то бы сразу же и узнали, чем для духа чревато повреждением материального носителя в котором он сидеть изволит.

— Что случилось? — удивленно захлопал глазами Рым.

— Душно стало, — ответил, на удивление без заикания.

Естественно, оказавшись в падающим идоле, мне очень захотелось его покинуть, что и проделал на зависть любой пробки от шампанского.

— Так, Рым, я понесу тебя, а ты идола, — рубанув ладонью воздух, решительно озвучил план действий.

— Ага, — улыбнулся юный шаман, который давно мечтал узнать о том, что же такое полет.

Подхватив мальчишку с ветерком облетел камень и по более пологой стороне взобрался на его вершину.

— Ух, — только и смог вымолвить Рым, щурящий заслезившиеся глаза.

— Угу, — кивнул, мысленно представляя, как закрываюсь толстым плащом от всего на свете.

Уж больно сильные эмоции от мальчишки шли, да и те ранние пташки, кто видел короткий полет Рыма, так же изрядно добавляли «шума».

— Сюда ставь, — указал на довольно глубокую выемку в камне, где ранее были записаны мои цели на жизнь.

— А что это? — ткнул в записи Рым, как только освободил руки от идола.

— Буквы и цифры.

— А…

— Вот пока плыть будем, научу, — прервал вопросы и, подхватив его под мышки, слетел вниз.

— Ы… — захлопал глазами Хыр, который никак не ожидал поутру столкнуться с подобным появлением ученика.

— Нам пора отплывать, — провозгласил так, чтобы слышали все. — Начинайте готовиться в дорогу.

Хыр продемонстрировал похвальную смекалку и тут же взял ученика в оборот, за одно и всех остальных припахал. Вот вроде и времени всего ничего прошло, вроде и скарба особого не нажили, а все равно до вечера прособирались и отплытие на утро отложили. Впрочем, мне грех жаловаться — я выспался! Пока люди бегали и суетились, вернулся с охапкой травы к идолу, упрятанному по плечи в камень, организовал «подушку безопасности», да и вселился в него, принявшись осваиваться.

Увы, но обожженная глина не ожила, хотя, особо и не рассчитывал на подобное, так, мелькнула мысль на задворках и пропала. Честно говоря, даже как-то и легче стало. Ну его голема из себя изображать. Мне и духом неплохо. Вообще, ничего кроме неподвижности и подзабытого ощущения тела не возникло. Чисто физически особой разницы не почувствовал, ни тебе комфорта, ни тебе неудобств.

Несомые с потоками веры эмоции и мыслеобразы стали четче, при желании в них худо-бедно можно было вычленить основное, но все члены племени оказались заняты делом и ничего интересного не думали. Вот легкое ощущение головной боли, вызванной обилием поступающей информации, оказалось неприятной новостью. Впрочем, отстраниться от чаяний народа не составило труда. Да уж, если даже мелкое племя способно в кратчайшие сроки фоновыми мыслями мигрень вызвать… что-то идея обзавестись многочисленной паствой меня заранее угнетает. Тоскливо становится на душе. Грустно.

Вот где-то на мыслях обо всем этом неожиданно и провалился в самый обычный сон. Был он без сновидений, чему оставалось искренне порадоваться. Храпел до вечера, проснулся на закате и, зевнув, на автомате попытался встать, словно не в куске глины находился, а на кровати лежал. Можно сказать, попытка удалась. Вывалился из идола бодрым и полным сил. Кажется, во мне стало немного больше маны.

Из-за раннего отплытия и общей усталости вечерние посиделки с шаманами были отменены. Народ дружно завалился спать, ну а я отправился бродить по окрестностям.

Проверил плоты, подумал, но не рискнул укреплять свитые из лыка и крапивного волокна канаты магией. Они и без того достаточно прочные вышли, к тому же, в самых критичных местах их подстраховали кожаными ремешками. Плетеные из гибких веток щиты-корзины и запас камней для метания в потенциального агрессора вызвал двоякие чувства. С одной стороны, вроде и убожество, с другой, дротики делать не так-то просто. Опять же не хотелось мне убивать, а из достаточно эффективного и нелетального оставались только имеющиеся в изобилии камни. Хотя, кто получал в лоб голышиком размером с куриной яйцо может и поспорить. В общем, поняв, что до отплытия так и буду ерундой маяться, если дела не найду, огляделся, да и начал пробовать во все подряд вселяться.

Ничего интересного в процессе экспериментов не выяснил, всего лишь прикинул расход маны на процесс. Не то, чтобы прям ужас-ужас, но затратно. Особенно когда попробовал в молодое деревце забраться. С камнями и бревнами все было куда проще, а тут — чуждо и неприятно. Живое дерево пыталось со мной бороться, ну или я с ним, в общем, произошел конфликт на энергетическом уровне. С животными решил не экспериментировать, здраво рассудив, что силы мне еще пригодятся, а то и так пришлось после дерева до идола лететь.

— Дрого! — раздался взволнованный крик Рыма, вырвавший из воспоминаний, навеянных мерным плеском волны о плот.

— Что? — спросил машинально, так как повернувшись в направлении указующей руки сразу же увидел людей.

Десятка полтора человек бежали растянувшись цепочкой с поросшего кустарником холма, на который, один за другим, выскакивали отставшие преследователи. Вот только мне было совсем не до людей. «З-зараза», — выругался, смотря на знакомого медведя-призрака. Тот перестал лениво трусить за добычей, встал на задние лапы, и, хоть расстояние не позволяло увидеть его глаза, но я четко ощутил взгляд зверя, а следом пришел концентрированный, почти физически обжигающий поток ненависти.