Майлз Кэмерон - Разящий клинок

Красный Рыцарь проследовал мимо Ранальда Лаклана и пары его погонщиков, которые закрепляли тяжелый канат. Лаклан помахал рукой. Капитан отсалютовал с улыбкой, отчетливо видной при ярком свете луны. Тучи уносились прочь.

– Гельфред? – окликнул он. – Это и есть переправа?

Гельфред пожал плечами.

– Будь мы вдвое выше Тома – это была бы она. Ею пользуются в засушливые годы, а так даже охрану не выставляют. – Во тьме, освещенной луной, он посмотрел своему капитану в глаза. – Это лучшее, что я смог найти.

«Мы справимся, – произнес Гармодий в голове у Красного Рыцаря. – Самая глубина – на середине пути, там почти пять футов».

Красный Рыцарь кивнул невидимому собеседнику.

– Хорошо. На середине будет глубоко. Мой источник говорит о пяти футах.

– Да в бога-душу-мать! – возопил Майкл. – Прошу прощения, – буркнул он главным образом Гельфреду, который один во всем отряде не ругался.

– Фургоны зальет, – предупредил Гельфред.

Красный Рыцарь грыз яблоко и разглядывал реку.

– И это потребует времени. Если нас побьют, нам не удастся перейти обратно при свете дня с таким-то обозом, – добавил он.

Плохиш Том сплюнул.

– Нас не побьют.

Дюжина мужей сделали пальцами знак отвращения. Уилфул Убийца сплюнул и тронул свой деревянный баклер. Даже сэр Йоханнес выказал недовольство.

– Неплохо было бы, конечно, узнать, приняли ли вардариоты наше предложение и покинули ли они казармы, – сказал капитан.

Сэр Алкей поморщился, но доложить ему было не о чем.

На блестящую броню и вышколенных, спокойно стоявших лошадей ложился белый лунный свет; красные кожаные седла казались бурыми на фоне серой земли и темной зелени оливковых деревьев. Наглухо запертые фермерские постройки безмолвствовали справа от дороги – по сути, это был гравиевый вражек, который вел к заброшенной переправе. И реку тоже заливал лунный свет, отражавшийся в десятке тысяч чешуек, отчего дорога высвечивалась и белела вплоть до дальнего берега. Эффект был настолько мощный, что человеку несведущему могло привидеться мелководье.

«Никто на свете, малец, не обладает подобной силой. Никто не может ходить по воде».

Капитан улыбнулся. Сняв латные перчатки, он покопался в мешочке, нашитом спереди на поясной кошель, – он носил все это, даже будучи в доспехе. Извлек две игральные кости.

– Что, бросать? – изумился Майкл.

– Придурок, – буркнул Том.

Изюминка покачала головой.

Капитан привстал в стременах, встряхнул кости и со всего размаха метнул их в речной поток. Если всплеск и последовал, его не услышали.

– Ступайте, – скомандовал капитан.

Гельфред кивнул и двинул вперед своих разведчиков. Все наблюдали, как они устремляются бродом с конями сначала по щетки, потом – по колени, а дальше кони поплыли и вот уже снова пошли под промокшими ездоками. На середине потока паж Роба, Том Холл, сорвался с лошади, но удержал голову над водой, вцепился в гриву и вернулся в седло, хотя в отряде был меньше всех.

Гельфред трижды мигнул магическим огоньком, и Красный Рыцарь кивнул своим приближенным.

– Они перешли, – сказал он.

Из воинов только ему, Тому, Йоханнесу и Милусу был виден красный огонек на шлеме Гельфреда. Тогда до капитана дошло, что для ночных операций им следовало всем обзавестись опознавательными огнями – разноцветными.

«Держу пари, что древние пользовались магическим светом».

Гармодий буркнул на это невнятно: «Я никогда не утруждался чтением таких книг, но многие из них о войне. Времен Архаики и даже раньше».

«С тобой интересно, старик. – Красный Рыцарь огляделся по сторонам. – Но мне на несколько часов нужен покой».

«Здесь очень скучно, но ладно. Не сомневаюсь, что ты позовешь меня, когда понадобится что-нибудь уничтожить», – ответил старец не без горечи.

В ярком лунном свете Красный Рыцарь видел своих разведчиков, выбиравшихся из воды.

– Спишь, что ли? – спросил Плохиш Том. – Ты в отключке, словно безумный, а губы шевелятся.

Красный Рыцарь выпрямился, свинцовой тяжестью чувствуя на себе бремя командования.

– Как мне не быть безумным? Я еду с сумасшедшим Томом.

Он обвел взглядом свиту, которая умножилась с весны. Все больше рыцарей напрямую подчинялись ему. Это был его резерв – понятие само по себе архаичное. Все уже собрались.

– За дело, – бросил он.

Плохиш Том со смехом пришпорил своего скакуна, который пригнул увенчанную стальными рогами голову и вторгся в реку выше по течению. Преодолевая ленивый, искристый поток, Том взял левее и отделился от основной колонны.

Следом за ним цепочкой потянулись в реку пятьдесят тяжеловооруженных всадников.

А справа, ниже по течению, Изюминка повела еще столько же.

– Что это было? – спросил у Бента Калли.

Бент пожал плечами.

– Капитан совершает странные поступки. Ты и сам знаешь.

Между лучниками вклинился сэр Майкл.

– Вам, джентльмены, недостает классического образования. Метая кости, он как бы говорил: «Жребий брошен». И в нашем случае возврата тоже не будет.

Он посмотрел на старших лучников, которые, в свою очередь, уставились на него. В конце концов он фыркнул, развернул коня и устремился за пересекшим реку отрядом Плохиша Тома.

– Так бы и сказал, – буркнул Калли.

– Щенок спесивый, – согласился Бент.

Переход занял меньше получаса, после чего войско со скоростью подводы тронулось маршем по тракту на другом берегу.

Серьезных неприятностей не было, но разные мелочи замедляли продвижение. У телеги Лизы отлетело колесо, пришлось чинить. А за двумя колесными мастерами, которых нанял отряд, понадобилось посылать в начало колонны; они же сами были вынуждены откатить свою тележку назад и уже на месте призвать двадцать лучников, чтобы подняли сломанную телегу. Работы же было на пару минут, хватило переносной наковальни, однако на все про все времени ушло больше, чем на форсирование реки.

Дважды колонне пришлось останавливаться, так как Гельфред путался в лабиринте безымянных дорог, которые исчертили поля центральной Мореи. Ограды вокруг полей были не меньше шести футов высотой, а зачастую и все двенадцать – точнее, сами дороги, утоптанные за тысячи лет, вдавились в каменистую почву на добрые шесть футов, а потому даже всадник на крупном коне не мог заглянуть за стенки, которые тянулись с боков. Сами дороги были достаточно широки, чтобы проехал полноценный фургон или три всадника рядом; местами – уже, если к ограде примыкало старое дерево, успевшее вырасти на пути. Старые стены кое-где осыпались, и дорогу приходилось расчищать, ради чего капитан переместил в начало колонны отряд первопроходцев из крестьян.

Прокладывать маршрут Красный Рыцарь предоставил Гельфреду. Охотник лучше всех ориентировался на местности, и если он заблудится, то стоит дать ему время нащупать путь. Поэтому Красный Рыцарь сидел в седле, сдерживая свою досаду, как осаживал ратного скакуна – здоровенного жеребца, с которым только начинал налаживать дружеские отношения.