Дженнифер Арментраут - Самая темная звезда [litres]

– Это же… машина Аманды?

Неожиданно мимо нас прошагала Эйприл, размахивая хвостиком светлых волос.

– Не знаю, – ответила Зои.

Эйприл протиснулась сквозь группу учеников.

– Да, это ее машина, и двигатель работает.

Я последовала за Эйприл, оглянувшись на Зои. Та лишь пожала плечами. На химии Аманды не было. Но если это ее машина и зажигание включено, то…

Все случилось мгновенно.

– О боже!

Девушка отшатнулась от «Форда» и уронила сумку.

И тогда я ее увидела, не успела отвернуться. Этот кошмар навсегда запечатлелся в моей памяти. Аманда сидела в неестественной позе на водительском сиденье. Сначала мне показалось, что она вот-вот выжмет педаль газа, что все в порядке, но потом я заметила ее запрокинутую голову, белокурые волосы, разметавшиеся по плечам.

Я увидела ее лицо.

Кто-то вскрикнул.

Кто-то схватил меня за руку.

Кто-то тащил прочь.

Но я не могла отвести от Аманды взгляд.

Вместо глаз у нее зияли черные, выжженные глазницы.

– Ты как? – спросила мама вечером, прикрыв кастрюлю крышкой.

Я сидела на кухне, подперев подбородок руками, и наблюдала, как мама бросает в кастрюлю кукурузные зерна. Вечера с попкорном были своего рода традицией, когда мы обе оказывались дома. Обычно мы болтали о школе и смотрели глупые фильмы.

Но сегодня все было по-другому. Аманда Келли была мертва. Убита так же, как и Колин. Как будто погибла от удара током, но мы знали: так бывает, когда лаксен убивает человека с помощью источника. Колин, Аманда – два похожих убийства. Обеих оставили в школе на всеобщее обозрение.

Я содрогнулась.

Не успели мы покинуть парковку, как приехала полиция. Нас всех допросили. Я понятия не имела, как давно погибла Аманда. И вряд ли хотела выяснять.

– Эви! – тихо позвала мама.

Я подняла глаза.

– Да ничего, все нормально, – повела я плечами. – Просто… думаю обо всем этом.

Мама обошла стол.

– Хотелось бы тебя оградить от таких зрелищ.

– Да уж.

Она потрепала меня по щеке прохладной рукой.

– Очень жаль, солнышко.

Я посмотрела ей в глаза и захотела спросить, каких ужасов она сама насмотрелась. Она работала в «Дедале». Там творились дела похуже, чем то, что случилось с Амандой и Колин. Я отвернулась, и она убрала руку.

– Считаешь… это лаксены?

– Не знаю.

Она вернулась к плите, зажгла горелку, и над ней ожили синие язычки пламени.

– Похоже на то.

– Но зачем? Для чего устраивать такое, когда люди их и так недолюбливают?

– А зачем люди убивают невинных людей? Во многих случаях у нас нет ответов. Просто есть на свете дурные люди. И лаксены – тоже.

Одно из зернышек подскочило, шлепнулось о крышку. Мама оглянулась на меня.

– Эви, будь очень осторожна. Смотри по сторонам. Доверяй своему чутью. Так, как после вторжения.

Я кивнула, поджав губы.

– Думаешь, у нас завелся лаксен-маньяк?

Мама повернулась к плите, встряхивая кастрюлю.

– Не знаю, что и думать, но осторожность и бдительность не помешают.

Я теребила руками волосы, барабаня ногой по столу.

– Интересно, полиция выяснит, при чем тут школа?

– Мне тоже интересно.

Когда попкорн был готов, мама погасила огонь и переставила кастрюлю на подставку, которой я никогда не пользовалась.

– Ты точно нормально себя чувствуешь?

Да кто его знает? Сегодня я… видела труп. Не совсем близко, но мне этого хватило. Голова и так шла кругом после рассказа Люка. А тут еще и… это .

Страсть как хотелось поделиться с мамой всем, что я узнала. Я лихорадочно искала предлог завести разговор о «Дедале», о Люке, не вызывая у нее подозрений.

Что она знала на самом деле?

– В общем, я… все думала про твой рассказ об отце.

Я продолжала теребить волосы, пытаясь придумать, как завести разговор.

– Ты говорила, что из-за него Люк кого-то потерял. Девочку, да?

Мама быстро взглянула на меня и ненадолго замолчала.

– Я не говорила, что это девочка, Эви.

О черт. Разве нет? Я не помнила. Сердце загрохотало в груди.

– Нет, говорила. Сказала про подругу, девочку.

– Да?

Она пристально посмотрела на меня, а потом вздохнула.

– Я не в курсе дел Джейсона. Просто знаю, что он совершил ужасную ошибку.

Врет. В груди вспыхнула злость. Ну врет же!

– Раз ты так переживаешь из-за Люка, значит, дело серьезное.

– Не стоит так заморачиваться из-за того, что ты узнала про отца. Особенно после трагедии с одноклассницами. Ладно? Ошибки Джейсона – дело прошлое.

Ага, как же.

Вздохнув, я отпустила волосы и слезла со стула. Пора сменить тему, пока мама не догадалась, что я слишком много знаю. Я подошла к стойке и взяла большую миску.

– Ты в выходные работаешь?

– Завтра, может, выйду на несколько часов.

Она сняла крышку с кастрюли, открыв воздушную белую вкуснятину.

– А у тебя какие планы?

Я поставила миску на стойку и схватила солонку, щедро посолив попкорн.

– Никаких. Может, пойду фотографировать. Еще нужно доклад написать.

– Так, может, сначала займешься уроками, а потом пойдешь гулять?

– Так неинтересно.

– Знаешь, лучше посиди дома. Видишь, какие ужасы творятся.

Пока я дошла до холодильника, она переложила попкорн в миску.

– Какой фильм хочешь посмотреть?

– Об одержимой кукле?

– Хочешь включить фильм ужасов? – Она была крайне удивлена. – С каких пор?

Я пожала плечами и открыла дверцу.

– Не знаю, хочется чего-то нового для разнообразия.

В холодильнике было море синих бутылок. Ужасно хотелось колы. Я нахмурилась.

– Даже попить нечего.

– Что? – засмеялась мать. – Холодильник забит газировкой.

– Да, но мне хочется колы.

– Колы? Ты ведь не пьешь колу.

Я опять пожала плечами и вытащила две бутылки воды.

– Тебе масла принести?

Я оглянулась, увидев, что мама смотрит на меня с открытым ртом.

– Ты чего?

Она застыла, хлопая глазами.

– Да я… ничего. Масла… не нужно.

– Как хочешь.

Я захлопнула дверцу и направилась в гостиную. Мама все еще стояла на кухне, разглядывая миску с попкорном, будто узрела в ней смысл жизни. Я поставила бутылки на журнальный столик.

– Все нормально?

– Конечно.

Подняв подбородок, мама улыбнулась, но улыбка казалась вымученной.

Она поставила чашку рядом с водой и взяла пульт.

– Ну посмотрим, что там за куклы.

Я редактировала фотографии на ноутбуке, пытаясь не думать об одержимых куклах или о том, что видела сегодня в школе, как вдруг в спальню проник мягкий свет.

Нахмурившись, я посмотрела на окно. Шторы были задернуты, но сквозь щель прорывался лучик от фонаря с детектором движения. Я ждала, что свет вот-вот исчезнет, что происходило довольно быстро, когда во дворе появлялось какое-то животное.