Алекс Анжело - Я превращу твою жизнь в Ад 2 [СИ]

Мне стало тревожно.

— Что-то случилось? Ты какой-то другой.

Даниэль разомкнул объятья и, перевернувшись на спину, посмотрел в потолок.

— Сегодня годовщина смерти отца. Мы с сестрой ездили на могилу.

В горле пересохло. Я знала его историю и знала, что за ней крылось. Но одно дело быть в курсе, а другое в полной мере понимать и осознавать. И прямо сейчас я не могла вообразить, каково ему, потому не нашла слов утешения.

Но ведь Даниэль ненавидит жалость к себе…

— Ты винишь себя? — тихо спросила я.

— Нет. Я это пережил. Отпустил. Нет смысла цепляться за прошлое, когда перед тобой открыто будущее.

— Ты, оказывается, оптимист, Даниэль. Кто бы мог подумать?

— Будто ты не такая. Люди цепляются за жизнь из-за трусости или от любви к ней.

На несколько секунд я замолчала, не найдя что ответить. Но несмотря на его слова, я все равно понимала: Лефевра что-то тревожит.

— Ты сказал, что отпустил, но почему тогда сам не свой?

Даниэль вновь перевернулся, горячее дыхание защекотало мое лицо.

— Потому что я не хочу вновь отпускать, — изрек он и вновь закрыл глаза, избегая дальнейших вопросов. — Все, давай спать. Сегодня я буду образцом целомудрия. — Рука Лефевра вновь заняла место на моей талии.

— Что это значит? А потом? — Слова некроманта насторожили и взбудоражили одновременно.

— Начну приставать.

Я поняла, что мое дыхание стало громче, а щеки запылали.

— Что? Ты специально смущаешь меня? — дрогнувшим голосом спросила у мага смерти. Подобные слова наедине, в абсолютно пустом доме, кому угодно вскружат голову.

— Нет. Ну не думала же ты, что я вечно буду паинькой? — На лице Даниэля расцвела коварная улыбка.

Утром я проснулась одна, некромант успел уйти до прихода служанки. Пусть Даниэль и говорил, что собирался выспаться, но он едва ли не всю ночь смотрел в потолок, сплетя пальцы в замок.

Это выглядело необычно и завораживающе, но я засыпала прежде, чем некромант замечал мой взгляд, и так повторялось несколько раз.

Моя новая группа в академии состояла из трех человек — двух девушек, включая меня, и парня — и занимались мы вместе с целителями. Магическое крыло ничем не отличалось от того, где обычно занимались студенты гуманитарного направления.

— Говорят, ты была сильно ранена?

Услышав голос, я оторвалась от блокнота и увидела перед собою студентку. Она стояла по другую сторону стола, пристально глядя на меня и поставив ногу на ступеньку выше, на возвышение, где находились все парты. Юбка чуть задралась, грозя съехать дальше.

Почему я вообще должна тебе отвечать?

Возвращение в академию выдалось относительно тихим, даже неприметным. Меня больше никто не пытался задирать, наоборот — избегали.

— И кто об этом говорит? — отстраненно поинтересовалась я, вновь заинтересовавшись содержимым блокнота. Я представляла себя Шерлоком из недавней экранизации «BBC», который мне безумно нравился, особенно способность главного героя раздражать окружающих его людей.

— Те, кто видел вас после Герадовой ночи, — ответила девушки твердо, и не думая отступать.

Голос ее разнесся по аудитории. Слишком тихой для перерыва.

«Уши греют», — мысленно хмыкнула я.

— Ну, раз народ так говорит… Должно быть, это правда, — откликнулась, досадуя, что уже десятый раз читаю одно предложение и никак не могу понять его смысл. Из-за перевода на магическое отделение надо мной вновь нависла угроза отчисления. — Но я бы не стала верить слухам. Обычно это искаженная версия истины.

— И к чему это? Ты можешь ответить прямо? — сердито спросила девушка.

Я вздохнула и вновь посмотрела на нее. Ее наглый взгляд воззвал к темной сущности, до недавнего времени спавшей внутри меня, но теперь открывшей глаза, лениво и с неохотой, а в самой глубине ее зрачков зажглись гневные огоньки.

— С какой радости мне вообще отвечать? Может быть, мы подружки? Я забыла? Похоже, что нет. Так зачем мне разъяснять что-то тому, кто не удосужился даже поздороваться и назвать свое имя? — Вытянув ногу под столом, я пинком спихнула ее ступню с возвышения. Девушка покачнулась, едва не упав. — Уходи. Отвлекаешь.

Студентка несколько секунд смотрела на меня, громко дыша и колеблясь: вступать в перепалку или нет. Должно быть, она не ожидала столь жесткого ответа.

— Эм-м, извини, я не думала, что тебя это обидит.

Она направилась к своему столу, постоянно оглядываясь с недоверчивым видом.

Я же вновь погрузилась в чтение конспектов, но осадок остался, кровь бурлила, не давая сосредоточиться, а в аудитории повисла неловкая атмосфера, гнетущая кого угодно, но не меня. Когда я уверена в своей правоте, меня сложно сбить с толку. Холиральская академия изначально показала, что добрая часть учащихся понимает лишь язык силы и гнета. Как бы печально это ни было…

Когда наступило время обеда, я отправилась в столовую и, не обнаружив знакомых лиц, приметила почти пустой стол с двумя парнями за ним. Первый — пухленький и розовощекий, как младенец, а второй, наоборот, худой, с угловатым лицом.

— Привет. Здесь свободно? — указала на ближайший к себе стул.

Худощавый студент сморгнул, будто ослышался, но вскоре кивнул, отведя взгляд.

— Спасибо.

Пока я обедала супом из зеленой травы с мелкими кусочками мяса, плавающего в бульоне, как мальки на мелководье, ела сладкую выпечку, запивая обильным количеством кисловатого чая, заваренного на цветочных лепестках — я всегда любила хорошо поесть, и от этого нередко зависело мое настроение — пухляш то и дело бросал на меня мимолетные взгляды.

Около парня стояло множество тарелок: стейк с соусом, тот же суп, что и у меня, несколько разновидностей булочек и ломти хлеба на отдельной тарелке. А у его худощавого друга… Моя бровь изогнулась дугой. Мало того, что у него оказалось несколько опустевших посудин, так еще и примерно аналогичный набор блюд, что и у соседа.

Наши с пухляшом взгляды встретились, и меня внезапно озарило:

— Это ведь ты помог мне с госпожой Фаден! — Это был едва ли не первый добрый жест в мою сторону. Тогда я даже не подозревала, как нелегко будет.

Я воодушевилась.

— Немного. — Его щеки порозовели еще сильнее, и парень смущенно вжал голову в плечи.

Поразительно невинный экземпляр для этого логова шакалов.

Поддавшись вперед, я накрыла своей ладонью руку парня и со всей искренностью сказала:

— Спасибо.

Какой пустяк, всего лишь спас меня от факела на голове заместительницы. Уже зная, как устроен этот мир, я понимала, что в случае чего лечение не заняло бы много времени. Но ведь главное — поступок и желание помочь. Я всегда считала, что именно незначительные мелочи характеризуют нас как людей. Маленькая ложь с легкостью уступит место гнусному вранью, а злословие о ком-то не обойдет тебя стороной.