Анатолий Казьмин - Здравствуй, дедушка Кощей

— Убейте её кто-нибудь…

— Молчу, батюшка. Да только…

— А-а-а!!!

— Да что же вы так орёте, мсье Теодор? — поморщилась Маша, прижимая медный пятак к фингалу. — То Кощей орал, теперь вы дурных привычек нахватались. Никакого покоя…

— Маш, а вот ты чего в Снегурочки полезла, а? Тебе-то оно зачем?

— Я как все хочу быть, мсье Теодор. Что я — хуже других?

— Ты, Машуль, у нас лучше других. Но если хочешь как все — иди, вон, расчищай место от снега под цирк. Как раз твои оппонентки из несостоявшихся Снегурочек на улице пашут в качестве наказания.

— Фи на вас, Теодор, — Маша гордо поднялась и ушла в свою комнату.

— Царь-батюшка, — запрыгала на месте Елька, — я тоже побегу тогда! У меня там и хор вместо ля си бемоль тянет, и на подарки надо конфеты в фантики накрутить и…

— Стой-стой. Молодец. А потянешь еще одно задание, Ель? Надо с цирком помочь. Ну, проследить, чтобы всё нормально было, Виторамусу с его колдовскими штучками подсобить.

— Да не вопрос, батюшка! — чуть не до потолка взвилась кикимора. — Ты только свистни, отец родной! Только пальчиком своим белым на проблему укажи! Только устами своими сахарными… Ой!

Дед просто взял Ельку, развернул и отвесил хорошего такого пенделя по направлению на выход.

— От, егоза, — с восхищением покачал он головой. — Кого хош до сердечного инфаркту доведет.

Через день заработал цирк, давая по три представления в день. Копеечка в казну падала хоть и небольшая, но регулярная. А уж как радовались придворные…

Мы с дедом, разумеется, тоже сходили порадовать себя невидалым зрелищем. Опять же — себя показать, да на людей поглазеть. Зрелище оказалось так себе на мой вкус, себя мы показали во всей красе, а на придворных любоваться скучно — я на них и так ежедневно во дворце любуюсь.

Снег на лужайке расчистили, Виторамус применил какой-то или какие-то артефакты, я даже не вдавался в подробности, и теперь на три шага вокруг шатра зеленела трава, пробивались наши традиционные чертополох с лопухами, и даже наглые бабочки изредка пикировали на цветущий репейник. Зрители, войдя в лето, тут же скидывали прямо на землю тулупы, шубы и прочую защитную одежду и устремлялись к входу в цирк, сжимая в кулаках заранее подготовленные монетки. На отсутствие гардероба никто не жаловался, даже наоборот, после выступления вокруг горы одежды вспыхивали легкие бодрящие стычки и потасовки.

Циркачи старались, ничего сказать не могу, но, как мне показалось — они скорее репетировали и притирались друг к другу, нежели давали полноценное представление. Но публика была в восторге, а это — главное. Позавидовав ловким акробатам, полюбовавшись на легко одетую девушку с мячами, пофыркав над местным фокусником — нашёл место, где чудесами удивлять, мы с дедом покинули это заведение.

На полпути в Канцелярию, меня перехватил Гюнтер:

— Ваше Величество, комната для царя-батюшки готова, можно запускать.

— Понял, молодцы. Деда, идем домой, обсудим всё еще раз напоследок.

Обсуждать-то особо было и нечего, просто немного боязно как-то. Готовились-готовились и вот, пора. А вдруг что не так пойдет?

— Обязательно пойдет, внучек, — кивнул дед. — А как иначе-то? У нас завсегда так.

Я что, уже вслух разговаривать начал? Нездоровый факт, надо над этим поработать.

— Вот накаркаешь, Михалыч — всю вину на тебя свалю.

— Да кто бы сомневалси, внучек, — вздохнул дед.

— Дизель, дружище, твой выход. Подобрал ты нам ответственного скелета из своей среды на замену батюшке Кощею?

— Клац-клац!

— Ну, так показывай.

Фиг их разберет… Скелет, как скелет, они все на одно лицо. Я обошел вокруг вытянувшегося по стойке смирно высокого скелета:

— Готов к подвигу, боец? Не сдрейфишь? Всё тебе Дизель объяснил?

— Клац!

— Повторю на всякий случай — висишь, скучаешь, раз в час умеренно кандалами звенишь. А ближе к лету мы за тобой вернёмся.

— Клац!

— Ну, значит, договорились.

— Покушать Кощеюшке захватим, внучек? — вздохнул дед. — Небось, твой коньяк-то он сразу выжрал…

— Зачем, деда? Он уже через полчасика тут пузо набивать будет… Так, господа-товарищи, становимся поплотнее… Шмат-разум, а перенеси-ка меня с дедом и этим бравым скелетом к царю-батюшке в темницу его мрачную!

Знакомая вспышка и мы опять в полной темноте.

— Ваше Величество, вы тут? — прошептал я.

— Вышел он до ближайшей лавки за хлебушком, — хихикнул хриплый голос сбоку.

Я поспешно зажёг фонарик в кольце:

— А мы, Ваше Величество, за вами! Вон и дублёра уже привезли с собой.

— Я ж тебе говорил, Федька… — начал было Кощей.

— Всё схвачено, Ваше Величество, даже и не беспокойтесь!

— Не перебивай царя! — рявкнул Кощей.

— Да тише ты, — замахал руками на Великого и Ужасного Михалыч, — чего разорался-то? Сейчас вот стража прибежит, выдадут всем на пряники.

— Ваше Величество, а мы вам комнату специальную приготовили, — поспешил похвастаться я. — Защищенную! Соль между стенами насыпали в качестве антиколдовского экрана, так что можете спокойно возвращаться.

— Сам с солью-то придумал? — хмыкнул Кощей.

— Сам, всё сам, — влез дед. — И придумал, и соль мешками с моря-окияна на собственном горбу таскал, и стены строгал ручками своими белыми! Орёл у нас Федька, весь в меня!

— Молодец, Статс-секретарь, хвалю. Только не годится.

— С чего бы это, Ваше Величество? — удивился я. — Мы и эксперимент провели — отлично соль магию экранирует.

— Магию, может и отлично, — кивнул Кощей, брякнув кандалами, — а вот только я во дворце появлюсь, никакая соль от фон Дракхена не защитит. Слуг его, которые вокруг горы шпионят, соль обманет, слабые они, а вот его самого не обмануть, уж поверь.

— Уверены, Ваше Величество? — было очень обидно за такой разработанный план. Да и сил в него было вложено много.

— Оборзел ты, Федька, — вздохнул царь-батюшка. — Волю почувствовал, государю грубишь, слову моему царскому не веришь. Казню я тебя, так и знай.

— Ты на волю-то сначала выберись, — фыркнул Михалыч. — Казнитель какой нашелся… А вот, развернёмси мы сейчас с внучеком, да домой отправимси, фигами помахав тебе на прощание, а?

— Подожди, деда, — остановил я, закипающего Михалыча. — А что же делать тогда, Ваше Величество? Может, вместо соли другое что приспособить?

— Ничего ты не придумаешь, Статс-секретарь. Умишка и знаний не хватит.

— Ну, так вы придумайте раз такой умный, — обиженно протянул я.

— А я давно придумал, да только вы Лиховида мне сломали. Как теперь его заставить работать?

— Облом, — протянул я. — Но вы, Ваше Величество, всё же не сдавайтесь. Придумаем что-нибудь.