Анатолий Казьмин - Целую, Кощей [СИ]

А как же. Каждое слово по отдельности — легко. А вместе…

Кощей в лёгком замешательстве всё же уточнил:

— Ты мне прямо скажи, Кузьмич, полетит или нет?

— Да хрен его знает, — вздохнул Тимофей. — Полетит, скорее всего. Но я бы в ём не рискнул отправляться в дорогу. А ты уж сам решай, государь.

— Понятно, — Кощей полез в карман и выудил увесистый мешочек. — Держи, Тимофей Кузьмич свою плату за знания… Подкинуть тебя домой?

— Спасибо, государь, — Тимофей довольно подкинул приятно звякнувший мешочек на ладони и подмигнул мне. — Сам доберусь. Мне еще надо по базару пройтись…

Ага, до первого же кабака, понятное дело.

— Пошли до ворот тебя провожу, — предложил Кощей и кинул мне: — Давай Фёдор, командуй, пусть продолжают мастерить.

Я махнул Борову и Свину и припустил за Кощеем.

— Ну, где у вас тут в тишине поговорить можно? — спросил Кощей, когда Кузьмич протиснулся сквозь калитку на волю.

— В дом извольте, Ваше Величество, — пригласил я. — Прикажете подать перекусить чего или пару бутылок чая откупорить?

— Не надо ничего, — отмахнулся Кощей.

— Да оно и к лучшему, — вздохнул я. — На те гроши, что у нас после оплаты всех расходов остались, только и можно купить, что три корочки хлеба.

— Вот неугомонный ты, Федька! — проворчал царь-батюшка. — Привёз я тебе денежку, привёз… Только, чтоб отчёт написал и в бухгалтерию сдал, понятно?!

— А как же, Ваше Величество, — обрадовался я. — И напишу и сдам! Вот тут голову пригните, а то ушибётесь еще. И ступенечка тут, осторожней, пожалуйста.

В горнице я уселся за стол, с печалью покосился на остывший самовар и подзасохшие уже пирожки, вздохнул, загрустив от несовершенства мира, и приготовился слушать царя-батюшку.

А царь-батюшка в облике милого парнишки разгуливал по горнице, знакомо заложив руки за спину:

— Дела у нас, Федь, грянули серьезные и очень не ко времени. То, что услышишь сейчас, никому передавать не надо. Михалыча в курс дела введешь и всё. Понял ли?

— Без базара, Ваше Величество. Ой, пардон, нахватался от бесов. Понял.

— Угу, — Кощей продолжал вышагивать по тихо скрипящим доскам. — Помнишь, рассказывал я тебе о враге моём старинном?

— Вы про дракона того здоровущего? Фон… как его там?..

— Дракхена. Про него, собаку. Донесли мне люди мои верные, что собрался он войной на меня идти да еще в самое ближайшее время. А я, Фёдор, совсем пока не готов с ним побороться. Вот, — он неопределенно махнул рукой, — на корабли летучие была надежда. Думал, а ну как создать флот кораблей из двадцати-тридцати, да пушками мощными его вооружить. Выманили бы тогда Змея того, да врезали б ему одновременно со всех стволов. Вот это да, было бы дело. А тут… сам видишь.

— Да провалилась затея с флотом, — посочувствовал я. — А что теперь делать думаете?

— И так и сяк я прикидывал да размышлял и одно мне теперь остаётся, — Кощей остановился напротив меня и поднял вверх палец, — сгинуть на каторге Гороховской.

— Это как?! — я даже подпрыгнул на месте. — Зачем?!

— А вот так, господин мой Статс-секретарь. Нет меня, и фон Дракхен на земли мои не полезет. Ему не земли нужны, ему меня погубить надобно.

— Ну, так вы бы в другой стране схоронились, Ваше Величество. А то еще лучше — на другом континенте.

— Думал я, — отмахнулся царь-батюшка. — Найдёт и там. Это для него не проблема. А вот на каторгу в Сибирь, он не сунется.

— И почему же?

— Холодно, а главное — хлопотно. Да и эффекту мало. Какая же радость своего давнишнего грозного врага слабым и больным придушить? Нет не для того он веками свою месть вынашивал, он, гад, насладиться должен моей погибелью.

— Кстати, Ваше Величество, — задал я вопрос, давно меня интересовавший, — а вы же, простите, бессмертный. Что по паспорту, что, по сути. Как же вас погубить-то можно?

— А с какой целью интересуешься? — как-то особенно ласково протянул Кощей.

— Да ну вас, Ваше Величество… — обиделся я.

— Ладно-ладно… Тебе я верю, Федор Васильевич. Не как себе, но очень к тому близко. Цени.

— Ценю, Ваше Величество. И вы тогда меня, такого распрекрасного, цените.

— Вот такие мы с тобой ценные оказывается, Федь, — хмыкнул Кощей и уже серьезно продолжил: — Погубить совсем этот Змей меня не сможет это понятно. А вот развеять в мелкую пыль, так что я в тело возвращаться пару сотен лет буду, вот это — может. А мне бы этого совсем не хотелось, Федь.

— Да и мне, Ваше Величество, уж поверьте.

Остаться одному без такого мощного покровителя и щедрого работодателя?! Нет уж, увольте. За царя-батюшку грудью станем! Смерть гадам-драконам!

— Так что, Фёдор, — подытожил Кощей, — дорога у меня одна — на каторгу. Отсижусь с полгодика, а там видно будет. Может и придумаю что против Дракхена этого.

— А чем его вообще одолеть можно, Ваше Величество? Чего он боится?

— Силы боится, — не раздумывая ответил Кощей. — Вот кабы к тому мечу-кладенцу, что тебя на мосту до икотки напугал, еще бы и богатыря под стать подобрать…

— И вовсе не напугал… — обижено протянул я. — И уж точно не до икоты… А разве нет сейчас таких богатырей? Я читал в сказках, что спят они в горах каких-то, да часа своего дожидаются.

— Сказки, — презрительно махнул рукой царь-батюшка. — А если и завалялся где соня такой, то пойди его еще упроси на Змея пойти. А если он потом на меня меч повернет? Я же тоже не из ангельского сословия, тьфу-тьфу-тьфу.

— Ну-у… А еще чего он боится?

— Холода. Совсем не переносит и на зиму либо в спячку впадает, либо в южные края переселяется. Да и то это раньше так было, а сейчас отгрохал он себе дворец на стеклянной горе, да отапливает его мощно, дровишек не жалеет. И теперь может всю зиму во дворце не спать, сторожить его, да с девками забавляться.

— На стеклянной? Так может раз она такая хрупкая…

— Это она только так называется, — сразу понял мой замысел Кощей. — Крепкая зараза и скользкая.

— Дела, Ваше Величество… — протянул озадачено я. — Думать будем.

— Придётся, Федь. Иначе не только мне хана, но и Лысую гору под корень снесет этот Дракхен, а потом и за всё мое государство примется.

— А вы говорите, на полгода в тюрьму собираетесь? Значит за полгода нам надо придумать, как врага вашего одолеть.

— Нашего, Федь, нашего. Или ты думаешь, он тебя помилует?

— Я и думать о таком не хочу, — гордо заявил я.

— Ну и молодец, — одобрил Кощей. — А сейчас нам надо с тобой придумать, как бы мне в плен правильно попасть.

— Не понял, Ваше Величество… А в чем проблема? Руки вверх и шагом марш во дворец к Гороху сдаваться.

— Да, если бы… — вздохнул Кощей. — За столько лет тут уже схема отработана и никто меня вот так в плен брать не будет, дураков нет.

— Опять не понимаю, Ваше Величество, — покачал головой я. — Объясните, а?