Антон Демченко - Шаг второй. Баланс сил [CИ]

— Вполне, — ответил я.

— Славно-славно, — протянул Старицкий и ожёг меня пристальным взглядом. — Спокоен, сосредоточен и совершенно не удивлён, хотя не можешь не понимать, что беседа наша будет непростой.

— Я успел понять, что всё очень серьёзно, ещё вчера, когда мне представили кое-кого из гостей вашего дома, — заметил я. — И у меня было достаточно времени, чтобы… морально подготовиться.

— Хм, что ж, это хорошо, — протянул князь и неожиданно усмехнулся. — Хотя, честно говоря, я имел в виду несколько иное. Тайны, секреты, игры плаща и кинжала. В твоём возрасте это должно вызывать несколько иную реакцию, не находишь? Душевный подъём, любопытство… в конце концов, какой мальчишка не мечтает о приключениях?

— А, вот вы о чём, — я вздохнул. — Наверное, я вас разочарую, но приключений в моей жизни было более чем достаточно, и что они представляют собой на самом деле, я знаю очень хорошо. Настолько, что меня совершенно не тянет искать их на свою пятую точку.

— Весьма… разумно, — медленно произнёс Старицкий, не сводя с меня взгляда. — А для семнадцатилетнего юноши и вовсе мудро. И это не может не радовать. Меньше всего мне хотелось бы иметь дело с восторженным романтиком.

— А это обязательно? — спросил я.

— Что именно? — не понял князь.

— Я имею в виду, вам обязательно иметь дело со мной?

— К сожалению, да, — с почти незаметным вздохом кивнул мой собеседник и тут же поправился: — только не прими это на свой счёт. Я имею в виду сложившуюся ситуацию и проистекающие из неё проблемы вообще. Безотносительно к личностям, в эти проблемы втянутым.

— Я понял, Виталий Родионович, может быть хватит ходить вокруг да около и вы, всё же, начнёте тот разговор, которым меня так пугаете? — попросил я. Князь едва заметно усмехнулся и кивнул.

— Уговорил, — произнёс он и, чуть помолчав, заговорил вновь: — меня призвали в этот мир больше ста двадцати лет тому назад, если быть точным, то в семь тысяч триста девяносто восьмом году, по здешнему летоисчислению.

— Сто двадцать семь лет, — пробормотал я, ошеломлённо глядя на собеседника, которому на вид и шестидесяти не дать. Вот это сохранность!

— Удивлён? — правильно понял мой взгляд князь. — Я тоже был в шоке, когда узнал, что люди практикующие ментальные воздействия, живут чуть ли не втрое больше, чем мои бывшие соотечественники. И это не предел. Некоторые здешние "умельцы" уже третий век небо коптят. Сам таких встречал, так что знаю, о чём говорю. Правда, таких уникумов очень мало, сущий мизер, если честно, да и характер у таких долгожителей… м-м, не сахар, прямо скажем. Но об этом я могу тебе рассказать и позже, а пока не будем отклоняться от темы. Итак, как я и сказал, меня, как и тебя, призвали в этот мир сто двадцать семь лет тому назад. Кто? Волхвы. В России только они способны на такой фокус. Но в отличие от тебя, меня никто не спешил просвещать об этом факте. Собственно, о том, что в этот мир меня занесло не волей Вселенной, а воздействием бородатых умников из хольмградской волхвовской общины, я узнал почти случайно, и произошло это спустя добрый десяток лет после моего появления в этом мире.

— Вас это разозлило?

— Сам факт призыва? Нет, — покачал головой князь, глядя куда-то сквозь меня. — В конце концов, я получил новую жизнь, когда готов был распрощаться с той, первой. Трудно, знаешь ли, надеяться выжить, когда лежишь связанный на заляпанном кровью алтаре и видишь занесённый над твоей грудью нож. Но вот тот факт, что меня старательно держали в неведении относительно причины появления в этом мире… да, это было обидно. Добрых десять лет считать, что всё происшедшее было удивительным стечением обстоятельств, и вдруг узнать, что всё это время тебя водили как собачку на шлейке, время от времени давая возможность побегать и порезвиться, а в случае необходимости, тут же натягивая поводок до хрипа в глотке… было очень неприятно. Я не хочу повторения этой ошибки, и не хочу стать тебе врагом из-за глупых недомолвок, потому и говорю прямо и без экивоков.

— И зачем волхвам нужно было вас призывать? — спросил я, пытаясь сохранить невозмутимый вид. Новость о том, что меня не случайно занесло в этот мир, изрядно ударила по мозгам, как бы я не хорохорился, утверждая, что готов к любым поворотам.

— Самим волхвам, это было ни к чему, — покачал головой Старицкий. — Но у них был какой-то долг перед тогдашним главой Особой канцелярии, и таким образом, волхвы его отдали. Уж не знаю, откуда князь Телепнёв узнал о такой возможности, но воспользовался он ею на все сто процентов.

— И всё же, зачем? — не то что бы мне было действительно так уж интересен этот вопрос, но пока Старицкий будет на него отвечать, я надеюсь, успею прийти в себя.

— В школе ты должен был проходить новейшую историю государства Российского, — словно нехотя произнёс князь и вопросительно глянул на меня. Пришлось кивнуть. — Тогда, если ты не прошёл мимо неё, то должен помнить о "Зееландском инциденте". Насколько мне известно, именно под таким названием, эта история вошла в учебники.

— Отторжение острова Зееланд у Двойной Короны? — уточнил я… и замер. — Стоп, то есть, вы и есть тот самый князь Старицкий, что отобрал у Нордвик Дан свою собственность и передал её России?!

— Он самый и есть, но уверяю тебя, учебники лгут, уверяя, что я был автором этого "инцидента", — ответил Виталий Родионович. — Моя роль хоть и была значимой и в чём-то незаменимой, но не я затеял всю эту возню. Настоящие авторы: князь Телепнёв и его старый друг, канцлер Рейн-Виленский. Это были весьма умные, жёсткие и прагматичные люди, и их мало что могло остановить в достижении поставленных целей. Призыв нужного человека из-за Кромки, четверть века подготовки… всё ради того, чтобы у государства появился шанс не только вернуть остров под длань русского государя, но и вычистить "под ноль" этот рассадник пиратства, веками осложнявший морские перевозки через Варяжское и Северное моря. Я же, по сути, выступал в качестве ключа к исполнению этого плана. Человек, который мог своей кровью подтвердить легитимность притязаний России на Зееланд.

— Это весьма… интересная история, Виталий Родионович, — протянул я. — И полагаю, мало кто о ней знает, не так ли?

— Конечно, — невозмутимо согласился тот, но, заметив моё беспокойство, махнул рукой. — Не переживай ты так, Ерофей. Сейчас, это знание не опасно… при условии, что ты не станешь распространяться о своей осведомлённости, конечно. Вот лет так пятьдесят назад, да, узнай Особая канцелярия о том, что некоему господину Хабарову известны подробности этого дела, и быть бы тебе у них на карандаше до самой смерти. А сейчас… сейчас это уже никому не интересно. К тому же, на легитимность происшедшего, факт моего иномирового происхождения повлиять никак не может. Не мог тогда, не сможет и в будущем.