Алекс Каменев - Приход Теней [litres]

Донжон встретил меня полыхающим камином в трапезной и ласковыми объятиями прогретого воздуха.

Я сбросил подбитый мехом плащ на руки подбежавшего слуги и остановился. Из центрального коридора вынырнула фигура в темном балахоне. Глаза Дорна возбужденно блестели, в руках был крепко зажат пожелтевший от времени свиток.

Сейчас этот фанатик от магии предложит дикую и сумасбродную идею касательно колдовства. Знаю я его. Чернокнижника хлебом не корми, дай что-нибудь намагичить. То, что обычно затея оказывалась весьма опасной для окружающих – уже дело десятое. Мэтр Салазар в этом отношении имел более спокойный склад ума.

– Что у тебя? – спросил я, готовый отказать очередному сумасшедшему замыслу.

– Ваша светлость, – Дорн затормозил, протягивая вперед руку со свернутым свитком. – Я знаю, как вырастить новых драконов!

Хм, стоило признать, такого я услышать не ожидал.

– Драконов? – я скептически изогнул брови.

– Да, драконы, – возбужденно повторил Дорн, пританцовывая от нетерпения на месте.

Я перехватил руку со свитком, взял его и развернул, отблески огня от камина трапезной залы осветили пожелтевшую бумагу. Ровная шеренга слов на ансаларском перемешивалась древнеансаларскими символами, используемыми для записей магических формул.

– «Трактат о тварях летающих», – процитировал я вслух заголовок.

Пробежался глазами по тексту, автоматически отмечая обилие подробных пояснений рядом с каждым пунктом предполагаемого процесса преобразования живой материи в гигантских огнедышащих монстров.

– Откуда это у тебя? – спросил я.

И тут же замолк, заметив в правом нижнем углу герб Великого дома Талар. Так, все понятно, бумажка из собрания книг Летиции. Она немало привезла с собой различных древних томом по магии и старых фолиантов приличной толщины. Именно они послужили основой для возрождения замковой библиотеки.

– Вопрос снимается, – медленно проронил я, не переставая изучать документ.

Чернокнижник не устоял на месте и, нарушая все правила протокола общения вассала с сюзереном, встал за моим правым плечом, заглядывая в раскрытый свиток.

– Это не оригинал, – спустя пару минут уверенно заявил я. – Бумага не могла сохраниться на протяжении многих сотен тысяч лет, несмотря на пропитку сохраняющим составом. Слишком много времени прошло с тех пор, как исчезли последние рептилии.

Знание само всплыло в разуме. Один из магов, чью память я использовал для изучения языка альвов, превосходно разбирался в способах долговременного хранения информации.

Самым оптимальным считались специальные книги, с плотной кожаной обложкой, а то и металлической, с вкраплениями в переплет мелких бриллиантов, выполняющих роль накопителей. Такие фолианты могли пролежать многие годы, и с ними ничего не случалось. Нередко в довольно плохих условиях. Правда, там соотношение долговечности к сохранности напрямую касалось доступной энергии во вплавленных камнях. В грязи придорожной канавы под открытым небом энергозатраты на поддержание охраняющих чар увеличивались, по сравнению с хранением в сухой подготовленной библиотеке.

– Это всего лишь выписка из другого источника. И далеко не факт, что тот был изначальным. Может, трактат столько раз переписывали, что в него вкрались ошибки, – я свернул пергамент обратно.

Дорн приуныл, длинные руки провисли вдоль тела.

– Значит, ничего не выйдет? Думаете, написанный рецепт не сработает?

Я слегка удивленно посмотрел на чернокнижника.

– Откуда я знаю? Не я же его писал.

Махнул рукой, приглашая проследовать в более подходящее место для серьезной беседы. А то встали посреди парадной, почти на пороге. В кабинете намного удобнее будет.

По дороге отправил одного из слуг за Салазаром. Мэтр опытный волшебник, не помешает узнать его мнение. С Летицией поговорю позже, наедине. Как истинная ансаларка, она с пренебрежением относилась к обычным людям, в том числе обладающим даром. Предметного разговора в присутствии человеческих колдунов может не получиться.

– Когда ты нашел свиток? – спросил я, усаживаясь за стол.

– Мне не давало покоя упоминание драконов на пиру в честь прибытия двергов, – сознался чернокнижник. – Я всю неделю рылся в библиотеке, ища любые упоминания о волшебных созданиях прошлого. Книг там пока не так много, так что это оказалось сделать не трудно. Единственная сложность заключалась в переводе. С языком у меня еще не очень.

Как я его понимаю. Эльфийский и гномий тоже совсем не подарок. Даже с помощью экзарц-кристаллов обучение продвигается туго. Для полного усвоения понадобилось повторять фрагменты воспоминаний по два-три раза. Очень уж непривычные и сложные обороты используют нелюди. К тому же обучение идет параллельно, что тоже накладывает свой отпечаток. Принцип очередности меня не устроил в связи с заметным замедлением учебы. А так ничего, не идеальное произношение, зато разговорный вариант на приличном уровне.

Несомненно, сжатие времени через ускоренный просмотр памяти мастеров древности величайшее открытие магов древности.

– Под замком есть помещения, подходящие для организации бестиария, – развил мысль Дорн, садясь на стул для посетителей.

Я рассеянно откинул крышку шкатулки, стоящей на углу стола. Лакированная матовая поверхность отливала темнотой и отдавала небольшим холодом.

Подарок лорда Вардиса на свадьбу. Любопытная вещица. Артефакт. Полностью завязанный на меня. Посторонний не сможет не только открыть крышку, но и сдвинуть шкатулку с места. Этакий мини-сейф чародейского типа. Ни сломать, ни взять в руки.

Внутри лежало кольцо. Перстень, если точнее. Массивный, выполненный из ансаларской стали, с печаткой, изображающей герб рода Эйнар. В структуру кольца вплетено заклинание, помогающее выжить при получении сильных ран. Один из аналогов целительских чар школы магии Бездны.

Из-за неудобства я его пока не носил, слишком большой и тяжелый. К тому же внутри замка относительно безопасно. Но в дорогу определенно лучше надеть. Буду привыкать понемногу.

Стоило перстню уместиться на одном из пальцев, как Дорн сбился и прикипел взглядом к зачарованному предмету. Я мысленно вздохнул. Его одержимость магией иногда здорово утомляла.

– Ваша светлость, вызывали? – в приоткрытой двери показалась голова седого волшебника.

– Проходи, Салазар, – я сделал приглашающий жест ладонью. – Полагаю, ты уже слышал о задумке коллеги?

Работавший ранее на баладийского короля чародей зашел в кабинет, прошествовал и неторопливо опустился на второй и последний стул для гостей, рядом с Дорном.

И молодой и старый последователи магического искусства носили почти одинаковые широкополые просторные хламиды, различаясь лишь цветом. У одного серая, у другого черная.