Сергей Куц - Вор и убийца

Отец Томас задумчиво погладил бородку и, не сводя взора с Фоссато, пожелал, чтобы посторонние покинули комнату. Железные нотки в голосе инквизитора точно так же не соответствовали образу доброго доктора, как и темно-коричневая ряса самой грозной и страшной конгрегации матери-церкви.

После появления инквизитора число зевак в комнате поубавилось. Остались лишь несколько стражников, лейтенант, трактирщик с одной служанкой и наша троица.

— Вы сопровождали укушенного упырем?

Не вынес ли церковник приговор Оливеру, с ходу заявив об укусе вампира? Велдон оглядел меня, Роя и Шрама, уделив особое внимание моему окровавленному наряду. Его проницательный ледяной взгляд буравил насквозь, рядом с инквизитором становилось очень неуютно.

— Да, святой отец, — произнес Акан. — Мы — товарищи раненого…

— Хорошо, — перебил его инквизитор, — вы тоже останетесь здесь.

Церковник говорил приказным тоном, не терпящим возражений. Он снова повернулся к Фоссу. На сей раз инквизитор возложил ладони на голову бывшего наемника и принялся читать молитвы.

Я тихо ругнулся. Он же угробит его! Кровь молитвами не остановить! Нужно приложить бинты к ране. Когда шагнул вперед, тяжелая лапа Роя легла на плечо:

— Стой тихо!

Монотонное звучание молитвы заполнило комнату. Инквизитор не повышал голоса, но его речь будто охватила все пространство вокруг. Голос священника дрогнул, и он убрал руки от головы Фосса. Вместо раны на шее появился рубец шрама. Церковник оказался сильнейшим магом-врачевателем!

— Рана заживлена. Господь милосерден, укус не задел жизненно важных артерий, но дьявольская тварь сильно толкнула его. Падая, ваш друг ударился затылком о край столешницы и теперь в беспамятстве, — тоном опытного врачевателя произнес Велдон, подходя к нам. — Ныне его жизнь вне опасности. Вот душа…

Голос выдавал сильнейшую усталость, но взглядом инквизитор все так же давил на нас. Под личиной лекаря с седой бородкой скрывался человек, в черных глазах которого все остальные являлись закоренелыми грешниками.

— Кто обнаружил несчастного? — спросил священник.

— Его заметил я, святой отец.

— Тебе крайне повезло, сын мой. Его нашли очень вовремя, он потерял много крови. Сейчас без сознания, а мог бы уже и преставиться. Без исповеди!

Теперь Велдон смотрел только на меня. Говорил, что я вовремя обнаружил Фосса и тем самым спас ему жизнь, но за словами церковника отчетливо слышалось обвинение в мой адрес.

— Упырь укусил вашего товарища в шею, — продолжил инквизитор. — Вы понимаете, что это значит?

Рой хмурился, но молчал. Я посмотрел на Джона, у того проступил круглый желвак на правой щеке. Оба они выглядели так, словно видели у кровати Фоссато палача. У меня имелось что возразить церковнику, ведь я точно знал, что Оливера ранил не вампир, однако про это лучше было помолчать.

Священник повернулся к постели Оливера.

— С этой ночи он отдается на попечение церкви, — резюмировал отец Томас. — В аббатстве Маунт исцеляют души и спасают всех, кто пострадал от когтей и клыков нечисти. Сие чадо Господа найдет помощь и покой в том святом месте, как и все остальные.

Рой шумно засопел. Шрам тихо забубнил проклятья, его кулаки сжимались и разжимались. Но мы перестали существовать для инквизитора, он нас не замечал. Все его внимание переключилось на лежащего в беспамятстве Оливера.

— Господин лейтенант! — неожиданно для меня обратился священник. Сейчас в номере остались только мы, Велдон и офицер с несколькими солдатами. Все прочие исчезли, даже трактирщик.

— Да, святой отец. — Лейтенант услужливо вытянулся во фрунт. Вся его спесивость куда-то исчезла.

— Вы знаете, что должны делать.

— Да, святой отец, — повторил офицер и обратился к нам: — Господа, вынужден подвергнуть вас аресту.

Я растерянно посмотрел на Роя, а затем на офицера. Семеро стражников за его спиной решительно развернулись в нашу сторону, обнажив оружие.

— Слушайте его и без глупостей, — процедил Акан и уже громче произнес для присутствующих: — Мы, безусловно, подчинимся требованиям закона.

Под конвоем мы спустились вниз, словно преступники, только без цепей. В общем зале на лавках сидели солдаты, а у стойки трактирщика переговаривались еще два инквизитора. Один — молодой и длиннющий, второй — средних лет. Под рясой старшего проглядывало изрядное брюшко. Оба церковника разительно отличались от отца Томаса. У них тоже имелись крестные кресты, но взгляд не цеплялся за темно-коричневые одеяния и не возникало гнетущего ощущения угрозы.

Никого другого в обеденном зале не было: ни прислуги, ни постояльцев, ни хозяина гостиницы. Акана снова усадили напротив лейтенанта, а меня и Джона вывели из помещения. Я успел наскоро умыться в бадье с водой и смыть кровь.

На улице вокруг постоялого двора сновали стражники. Сколько же их сюда нагнали?

Офицер препоручил нас десятку солдат, те повели к городской тюрьме, а Рой задержался на постоялом дворе в обществе господина лейтенанта и наконец-то отыскавшегося в закутках гостиницы сонного мастера Дольфина. Требовалось составить опись сундуков и тюков арестованных, которые будут храниться в гостинице во время нашего заточения. Конечно, до тех пор, пока мы в состоянии платить за хранение, если срок оплаты истечет, а мы все еще будем под стражей и откажемся или не сможем оплачивать услуги, все имущество перейдет в собственность казны. Не окажись офицер столь медлительным при заполнении бумаг, нас бы отконвоировали в тюрьму втроем. Все сундуки успел забрать Морок, и, за исключением личных вещей, в номерах ничего не осталось.

Я и Джон молча передвигали ногами. Покинув взбудораженный и наполненный стражей гостиничный квартал, мы вступили на мостовые спящего ночного города. Улицы хорошо освещались, как и во всех городках Загорья, но повсюду было безлюдно. Лишь дважды повстречались другие наряды стражи. Постепенно светало.

Тюрьма размещалась в северной части города, за периметром внутреннего бастиона Бранда. Перед нами предстал приземистый старый замок, довольно значительный по занимаемой территории. Стены опоясывал неглубокий, как мне показалось, ров с водой, через который вел каменный мост.

Мы прошли через наполовину раскрытые ворота южной башни мимо дюжины зевающих пикинеров и повернули направо. Тюремное здание из грубого темного камня пристроилось к стене в западном крыле бастиона. Почти во всех окнах виднелись побуревшие от времени железные прутья. В противоположной стороне за казармами и складами стоял дворец генерал-губернатора Загорья. Я помнил, весьма интересные бумаги лежали в надежном месте. Однако сейчас мне было не до Конрада Дамана.