Михаил Шуклин - Ахани

Тела врагов вперемешку с лошадьми громоздились бесформенной кучей, а земля под ногами Дакши была вся блестящей от крови. Два его сына, Брани и Стори, стояли по бокам у отца, защищая его спину. Мать, сжимая длинный кинжал, охраняла вход в юрту. Сави видно не было, похоже девочке строго-настрого приказали носа не казать на улицу.

Опешившие от такого яростного сопротивления, ночные разбойники уже не так резво лезли на рожон, огибая опасную троицу и устремляясь дальше к центру деревни. Но вот снова еще двое всадников одновременно решили попытать удачу и устремились на защитников, махая ятаганами и подбадривая себя улюлюканьем и свистом.

Одного из них свалил Стори. В этот раз он пожалел взмыленную лошадь и просто увернулся от свистнувшего изогнутого ятагана разбойника и, выбросив правую руку с узким мечом вверх над собой, воткнул лезвие нападавшему прямо в подмышку,в щель между стальными пластинами, да так что оно погрузилось туда наполовину, а острие вышло из его правого плеча, поддев вверх лисью шапку нападавшего. Тот взвыл от боли и опрокинулся навзничь на спину лошади, поливая ее кровью, и меч Стори выскользнул обратно.

Второго разбойника снова насадил на свое копье Дакша, привычным уже движением выбив того из седла. Очередной незадачливый грабитель, скуля и вцепившись в древко копья, торчащее из его живота, как куль шмякнулся рядом со своими приятелями и сразу же отправился к Яме - богу смерти и повелителю царства мертвых.

Тут свистнули стрелы. Ахани, кружа над родной деревней, в которой звенел бой, птичьими глазами видел как к его родным не торопясь подъехал Мартан в окружении трех мощных воинов и те разом достали из-за спин короткие мощные луки. Они натянули тетивы и одновременно спустили их.

Братья успели махнуть мечами. Брани резким движением лезвия разрубил направленную в него стрелу пополам, а Стори просто клинком отклонил полет своей смертоносной стрелы и та вонзилась в землю неподалеку от него. Отец же был без меча и потому стрела, направленная ему в грудь, оцарапала подставленное им копье и вонзилась в его левое плечо.

Дакша зло усмехнулся. У Ахани закружилась голова от ярости, гнев затопил его разум, а рот, теперь ставший черным изогнутым клювом, издал злобный совиный крик.

- Аахр! - звонко раздалось высоко в небе.

Все еще высоко кружа по ветру над местом нападения, юноша увидел как к его юрте, стремительным шагом идет Анхра, спускаясь по холму меж серых валунов и сжимая в левой руке тонкий длинный меч. Лезвие светилось бледным сиянием.

Острие клинка она держала небрежно и тот часто царапал подножные мелкие камни, со скрипом высекая из них искры. Некоторые из этих искр падали на сухую траву и оттуда начинал подниматься легкий дымок.

И чем дальше шла Анхра, тем выше становились струйки дыма за ее спиной и некоторые из искр уже превращались в языки пламени. Сверху для взора Ахани казалось, что огненная змея извивается за стремительной девушкой.

Шаг ее был похож на бег, но с прямыми ногами, так быстро она шла, переставляя часто и мягко ступни, обутые в мягкие кожаные сапожки. С каждым быстрым движением ее стройных ног вздымался подол длинного до лодыжек темно-красного платья и плащ ее трепетал за спиной движимый ветром. Развевались длинные черные волосы, а прекрасное лицо было сосредоточено, изогнутые брови сведены к переносице в задумчивости, уголки чувственных губ подрагивали в легкой полуулыбке, казалось в предвкушении вкуса крови.

Подойдя к юрте с задней стороны, девушка умело и молниеносно взмахнула мечом снизу вверх и легко вспорола ткань жилой хижины.

- Сави! Беги! - хотел крикнуть взволнованный Ахани, но снова птичий клюв издал высокое, режущее слух. - Аахр! Аар!

С этим криком взмокший и часто дышащий юноша сел на траве, ошарашенно озираясь по сторонам и лихорадочно сжимая рукоять кинжала. Сон был настолько реальный, что казался явью. Даэв рядом зашевелился.

- Уху! Ух! - снова донеслось из темноты.

Ахани посмотрел в сторону раздавшегося крика, пытаясь разглядеть филина, но ночь была темна и птицу совсем не было видно на фоне высокого склона холма.

Возможно пернатый хищник сидел совсем недалеко и наблюдал за Ахани и конем или же высматривал землероек или сусликов, но зачем тогда так явно выдавать себя криком, ведь они всегда тихи на охоте?

- Манью, - произнес глухой мелодичный голос с другой стороны поляны за спиной Ахани и юноша резко обернулся.

Это была она. Та же девушка, что только что видел он во сне. Та, которая поджигала его родную деревню и пыталась найти его сестренку, которая опоила его и бросила на гибель.

Сначала невысокий женский силуэт обозначился в полумраке теней на фоне больших валунов, а затем и сама она, бесшумно ступая и казалось не приминая травы, вышла на залитую лунным светом поляну.

Теперь Анхра также твердо и уверенно смотрела на него, ошалело сидящего на земле, как и в то мгновение, когда стоя рядом со своим братом Мартаном над одурманенным юношей, решала жить ему или умереть. Девушка сжимала меч с серебряной рукоятью и слегка изогнутым лезвием изящной левой ладонью.

- Ахани, тебя легко найти как глупого теленка, - с грустной улыбкой проговорила девушка, склонив голову и пристально глядя на юношу. Ее огромные черные глаза казалось совсем не мигали. - Как ты заслужил помощь Рудры?

- Манью? - вопросом на вопрос ответил опешивший юноша и легко вскочил на ноги, чувствуя как злоба сжимает кулак с кинжалом. - Что это? И где моя семья?

Верный Даэв также резво поднялся на ноги и зло заржал. Юноша, тяжело и коротко дыша от ненависти и обиды, встал насупившись и зло склонив голову, всего в паре шагов от Анхры.

- Ауху! - снова раздался из темноты голос филина.

- Это мое второе имя, - ответила Анхра-Манью и мгновенно ткнула кончик лезвия в грудь юноши, выставив перед собой левую руку. - Но ты должен ответить мне о Рудре!

- Ничего я тебе не отвечу, подлая чужестранка! - с жаром выпалил Ахани. - Это ты мне ответишь за все зло! Своей кровью!

- Прошу тебя, не гневись так быстро! - с легкой грустью быстро прошептала Анхра. - Ведь ты ничего не знаешь!

- С твоей матерью и сестрой все хорошо! - продолжила она. - И если твой брат придет и преклонится перед Мартаном, то они получат свободу, как и обещано.

- А что стало с моим отцом и братьями? И Хини? - с тревогой вопросил Ахани. Он почти не обращал внимания на легкую боль в груди.

Даэв, изредка вхрапывая и мотая длинной густой гривой, чутко прислушивался к чарующему, новому для себя, голосу.

- Вот это мне неведомо, - Анхра разочарованно мотнула головой и сквозь волну её угольных взметнувшихся волос вспыхнула в лунном свете большая серебряная серьга с вдетым в неё жемчугом. - А вот что за Хини? Уж не та ли это гордячка, что все защищала твою сестру? Она сполна ответила за свою дерзость!