Дарья Кузнецова - Чистый лист

— Ну все, все, хватит стыдить, — отмахнулась я. — Откуда я знаю, что у вас тут нормально, а что — сказки?! Напоминаю, в моем представлении магия — тоже сказки!

— Что вы сцепились-то на ровном месте? — прервал наш обмен любезностями озадаченный Май.

— Наверное, надоели друг другу за эти несколько часов, — легко нашлась я с ответом.

— Не то слово! — со смешком согласился Стевич. — Ну-ка, Май, а ложись-ка теперь ты на стол, сниму еще и с тебя показатели.

— Это зачем? — насторожился тот.

— Хочу выяснить, ты благотворно влияешь на Майю или следует искать другие причины ее быстрого восстановления. Ложись, ложись, я тебя не съем.

Вся процедура заняла несколько минут. Горан точно так же, как со мной, внес пометки в блокнот, но если и сделал какие-то предварительные выводы — с нами не поделился. Вместо этого, снимая с друга ремни-датчики, заговорил о постороннем:

— Кстати, Май, сегодня тренировка. Может, все-таки присоединишься? Ну, так, в легком темпе. Тебе в команде будут рады.

— Да я уже не тот игрок, — поморщился мужчина. — Я не думаю…

— Ой, это вот по тому звочу, да? — заинтересовалась я. — А вы зрителей на тренировки пускаете? Честное слово, я буду вести себя хорошо!

— Тебе действительно так интересно посмотреть? — Недич глянул на меня озадаченно.

— Интересно! — подтвердила я.

И, конечно, не стала говорить о том, что куда интереснее мне сейчас затащить туда самого Мая и попытаться расшевелить, согласно заветам его старшего друга. Несмотря на легкий неприятный осадочек после того разговора и слабый внутренний протест против цинизма Стевича, я признавала его правоту и всерьез желала помочь тезке.

Почему? Как минимум потому, что мне хотелось хоть как-то отблагодарить за доброе отношение и совершенно бескорыстную заботу. Дорогого стоит тот факт, что из меня пытаются сделать полноценного человека, не требуя ничего взамен. Возятся, одежду покупают, документы оформляют, а это, между прочим, подлог и вообще, наверное, подсудное дело!

Да и без благодарности мотивов хватало.

Потому что Май — хороший и очень милый, и будет жалко, если из-за какой-то аварии он угробит себя. Потому что я хочу и, похоже, могу ему помочь, и тут уже не важно, почему моя компания столь благотворно на него влияет. Потому что это по-человечески — помочь тому, кто в этом нуждается, пусть даже он сам и отрицает наличие у себя проблем. Да и, наконец, просто назло всем тем сволочам, которые от него отвернулись в трудный момент! Чтобы можно было глянуть на них свысока и заявить — вот вам, не дождетесь.

Так что Стевич, похоже, правильно меня просчитал.

— Хотя бы одним глазком! — продолжила уговаривать я, умоляюще глядя на Мая. — Я так и не поняла, что это за игра такая, а она ведь, наверное, интересная, если всенародно любимая…

— Ну, если так, то несколько минут вечером выделить можно, — неуверенно протянул Недич.

— Отлично, значит, подходите к семи! — бодро подхватил Стевич, бросил на меня явно одобрительный взгляд и украдкой подмигнул.

— К семи… Домой ехать смысла нет, — заметил Май, глянув на часы, когда мы вышли из лаборатории и оставили Горана одного: доктор всем своим видом давал понять, что до семи часов лучше не мозолить ему глаза. — Ты не голодна? Можно сходить поесть.

— Отличная мысль! — охотно согласилась я. — А куда? В столовую? Ты говорил, она здесь есть.

— Учитывая, что у нас почти два часа, это не самый хороший способ убить время, — иронично хмыкнул Май. — В окрестностях есть несколько вполне приличных ресторанчиков, в которых обычно гуляют студенты, когда есть на что. Предлагаю съездить в один из них.

— А может, пешком пойдем, разомнемся? Тут далеко? Уж очень погода хорошая.

— Если пешком, это ограничивает выбор. Впрочем, пойдем. Согласен, проветриться — хорошая мысль.

Прогулка удалась. Минут за двадцать мы не спеша дошли до уютного ресторанчика на первом этаже явно жилого здания, поели и вернулись в Зоринку уже более долгим, кружным путем, пройдя какими-то уютными зелеными дворами-скверами и симпатичными узкими переулками, затерянными в жилых кварталах.

Все это время оживленно болтали о чем-то отвлеченном и иногда обо мне. Трогать прошлое и вообще жизнь Мая я избегала и только радовалась, что Стевич столь многое успел рассказать. Обсуждать человека за его спиной, конечно, нехорошо и невежливо, но мы ведь не гадости говорили, а… заговор плели, м-да. Тоже не очень-то благородно. Но ведь, не знай я, как все было на самом деле, могла, пытаясь удовлетворить любопытство, нечаянно задеть какую-нибудь болевую точку!

А так — все как будто довольны.

Май много улыбался и с удовольствием рассказывал о мире и здешней технике. Об открытиях, об обожаемых дирижаблях и немного менее любимых парусниках, о легких фанерных самолетах с пропеллерами, о навигации по солнцу и звездам и о новейшей системе радиомаяков, сеть которых активно строилась по всему континенту.

Ну а я с большим удовольствием и пониманием слушала его пояснения, задавала вопросы и уточняла детали, порой вместе с Недичем искренне удивляясь собственному знанию предмета, которое только подтверждало предположения Стевича: моей голове явно больше семнадцати лет. Хорошо так больше, раз в пять.

— Слушай, может, я уже совсем старенькой бабушкой была? Прожила жизнь и умерла естественной смертью? — предположила весело.

— У тебя для этого неподходящий характер. — Май покосился на меня с сомнением.

— Ой, ну вот только не говори, что ты никогда не встречал энергичных старушек, которые могут дать фору молодым!

— Пожалуй, — вынужденно согласился мужчина. — Есть у нас одна преподавательница на кафедре… Только тебя очень сложно воспринимать взрослой, когда ты не рассуждаешь о чем-то сложном и важном. Даже просто — взрослой, не говоря о другом.

— Да и не воспринимай, — легкомысленно отмахнулась я. — Номинально мне вообще три дня от роду, считай — младенец!

После ужина мы без спешки добрались до внушительного спортивного комплекса, принадлежавшего Зоринке и расположенного неподалеку от уже знакомых мне зданий. Просторный бассейн, два больших спортзала и несколько маленьких гимнастических — университет предоставлял своим студентам и работникам возможности не только для умственного развития.

Май, за локоть которого я продолжала держаться всю дорогу, знал этот корпус отлично. Мы не пошли к главному входу, а попали внутрь через неприметную боковую дверь — слегка обшарпанную, подвального вида. Она, собственно, и вела в подвал, только сухой и обжитой. Прямо за дверью находился небольшой, совершенно пустой холл с высоким белым потолком, серой керамической плиткой на полу и выкрашенными в жизнерадостный светло-зеленый цвет стенами.