Роман Афанасьев - Война чудовищ

Сигмон, нисколько не скрываясь, гнал коня по пустой дороге – чутье зверя заранее предупредило бы о любой опасности. Поначалу осторожничал: ехал только днем, а первую ночь провел на вершине дерева, высматривая в темноте подозрительные фигуры. Но, убедившись, что упырями в лесу и не пахнет, не выдержал и пустил Ворона галопом. Все его опасения оказались напрасными, а желание поскорее увидеть Арли жгло сердце каленым железом.

Арли. С этим именем он засыпал и с ним просыпался, пытаясь вынырнуть из очередного кошмара. Он знал, что она в Дарелене, чувствовал это каждой клеточкой своего измененного тела, каждой чешуйкой, каждым волоском. Она просто не могла быть в другом месте, и Сигмон удивлялся, как он раньше этого не замечал. Он не уставал корить себя за трусость – ведь если бы он отправился в Дарелен сразу, как только вышел в путь, то наверняка бы уже ее встретил. Но нет, он предпочел полгода бродить вдоль границы, гонясь за призраками, ловя досужие слухи и пытаясь увидеть Арли в любой подозрительной тени. Трусость всему виной, его собственная трусость – в этом Сигмон был уверен. Все это время он врал самому себе, не решаясь признать, что она вернулась домой и забыла его. Но сейчас, когда он увидел, как привычный мир рушится на глазах, тан понял: больше ждать нельзя, больше нет времени для сомнений и нерешительности. Он должен найти Арли до того, как разразится буря, грозящая стереть Ривастан с лица земли. Или сейчас, или никогда. Он поставил все на эту единственную карту и не собирался отступать. Ни за что.

План был предельно прост: Сигмон собирался открыто приехать в Дарелен и так же открыто добраться до столицы – Дара. В конце концов, он просто путешественник, не желающий ничего плохого жителям вольного графства. Потом он собирался проникнуть в замок и как следует пошарить в его подземельях. Сигмон был уверен: там он найдет и Риго и Арли. Это был самый опасный момент – если власть в графстве захватил один из старых родов, например Тасмат, вряд ли ему позволят открыто войти в двери замка. А пробраться незамеченным мимо стражи из Старших – это сложно даже для Сигмона Ла Тойя, Узника Дарелена. Но тан не собирался отступать. Он должен войти в замок, чего бы ему это ни стоило, найти в подземельях замка Риго и Арли, освободить их и увезти с собой. Наверно, в Ташам. А быть может, и дальше, к барону Нотхейму, в тихий край, до которого еще не скоро докатится война. Если, конечно, Риго согласится бросить свое графство и отправиться в изгнание. В этом Сигмон сомневался и подозревал, что виконт, ставший полтора года назад графом по праву наследования, постарается вернуть себе трон Дарелена. Но это мало занимало Сигмона, он хотел только одного: найти Арли и увезти ее подальше от этих мест, грозивших со дня на день превратиться в поле боя. Если Риго решит остаться – пусть остается. Быть может, ему удастся остановить это безумие.

В том, что война между людьми и кровососами неизбежна, тан не сомневался. Ташам устоял перед нашествием вампиров, но это – маленькое чудо, сотворенное простыми людьми, отважными защитниками Ташама. Именно чудо – не везде найдутся такие отчаянные люди, и не в каждом городе есть свой охотник на вампиров, что страшнее самих кровососов. Сигмон понимал, что вскоре многие города Ривастана падут, подобно Сагему, и превратятся в склепы упырей. Вся армия королевства отошла к восточным границам, и запад остался без защиты. Если Ривастану и удастся победить Тарим с Волдером, то может случиться так, что победа обернется поражением.

Сигмон не знал, как пойдут дела, но собирался оказаться как можно дальше от передовой. Он жаждал найти, наконец, свою новую жизнь взамен той, что отобрал у него Фаомар. Когда-то ему казалось, что все кончено, что он так и умрет чудовищем с драконьей шкурой, затравленный людьми, словно дикий зверь. Но Сигмон не сдался. Случайная встреча с Арли оказалась началом новой жизни, а краткий разговор с Леггером – глотком волшебного эликсира, вернувшим чудовище к новой жизни. Именно тогда он понял, что может быть счастлив, что бегство и сражения – это далеко не все, что ему осталось. Он даже успел вкусить сладкий плод простой жизни в гармонии со всем миром... И снова все потерял. И на это раз Сигмон собирался вернуть свою жизнь, что бы ни случилось. Война, мор, нашествие кровососов, конец света – все это не имело никакого значения. Он просто хотел жить. И он спешил навстречу мечте, готовясь отдать за нее все, что потребуется. Даже саму жизнь, если мечта умрет, лишив его последней надежды.

Именно поэтому он гнал Ворона по дороге к графству упырей, надеясь только на везение и свою крепкую шкуру. Больше ему не на что было надеяться.

Маленький городок оказался похож на тот, что Сигмон миновал вчера – такой же пыльный, мрачный и почти пустой. В свежем весеннем воздухе разливался запах гнили, а страх душным облаком витал над деревянными домами. Горожане сновали по улицам испуганными крысами – короткими перебежками от угла к углу, лишь бы не заметили, лишь бы не обратили внимания. На незнакомца они косились с опаской. Их было мало, очень мало для такого замечательного солнечного полдня. Но Сигмон привык. Он знал: настоящие жители городка дожидаются ночи в тайных убежищах, куда не проникает дневной свет. И когда взойдет луна, тогда и наступит их время.

Тан чуял их: они рядом – в темных погребах, амбарах, землянках, на чердаках, в наглухо заколоченных комнатах... Но пока они не тревожили его, Сигмон старался не замечать угрозы, давившей на плечи тяжким грузом. К ней он тоже привык. Это уже третий город, в который он приехал днем. И так же, как раньше, он собирался покинуть его до темноты. Провести ночь в новом Сагеме не входило в его планы. Он только удивлялся, что не все дареленцы обращены в упырей и пытаются жить как прежде, словно не замечая перемен. И это, как ни странно, радовало Сигмона – теперь он надеялся, что Дарелен еще не совсем потерян.

Два дня назад, когда он выехал из леса к дареленской заставе, он думал только об одном: хватит ли у него денег подкупить стражу. Деньги не понадобились. Застава – большой дом из бревен и две караульные будки – оказалась покинута. Барьер, что раньше преграждал дорогу, откинут, и вокруг – ни души.

Сигмон осторожно приблизился к заставе, на всякий случай кликнул стражу и лишь потом ступил на территорию вольного графства. На зов никто не ответил, и тан с опаской обшарил дом и округу. Никого. Ни людей, ни кровососов. Сначала он подумал, что кровососы истребили всех порубежников, но вскоре понял, что ошибся. Да, стражники покидали дом в страшной спешке – на полу царила мешанина из старой одежды и битой посуды, но нигде не было видно и следа крови. Тут не сражались. Просто драпали со всех ног, бежали сломя голову от чего-то кошмарного, что заставило дрогнуть даже видавших виды стражников границ. И Сигмон, видевший армию упырей под стенами Ташама, даже догадывался, от чего.