Марк Калашников - Разлом [СИ]

Проглядеть подобное было нереально, но Стальному было плевать. Казалось, его интересовал лишь я.

В итоге мне оставалось лишь мысленно пожелать Алиасе удачи. В конце концов, она должна хорошо понимать на что идёт. Ну а мне, тем временем, было над чем подумать – бой мог начаться в любую секунду и будет неплохо обзавестись к тому моменту хоть какой-то стратегией.

Это была далеко не первая наша стычка с Гун-Гуном, но этот опыт скорее играл на руку врагу, чем мне. Стальной слишком кардинально преобразился, сменив разом расу, класс и призвание. Единственной константой оставалась лишь его неуравновешенная психика, причем тот фанатизм, с которым он гонялся за мной по Теллуре неслабо напрягал – размениваться на полумеры такой персонаж не станет.

Благо Всевидящие Глаза продолжали по крупицам собирать информацию о враге. Пока её было слишком мало, но мне даже не пришлось тянуть время, Сектант и сам отлично справился с этой задачей. Видимо помимо неуравновешенной психики Стальной сохранил и тягу к словоблудию.

- …разлом – это шанс, который большинство решило проигнорировать. Цепляясь за жалкие человеческие оболочки, они обрекают себя на участь рабов и корма, - Сектанта явно понесло, поймав кураж, он словно забыл, что вокруг не хватающая каждое его слово паства, а враги. – Вместо того, чтобы обретать силу и власть, они трясутся от страха, оскверняя своими мерзкими душонками столь великий дар! Вся суть нового мира в возвышении сильного над слабым и облик – малая цена. Уж ты-то меня должен понимать!

Слова Гун-Гуна зацепили… оставалось только надеяться, что Разлом породил не слишком много подобных психов. Прячась за понятным мне поводом – выживанием, он сотворил себе идола из идеи абсолютной силы и стремился к ней любыми способами.

Самое паршивое, что я не мог понять – действительно ли весь этот словесный поток является самоцелью. Не тянет ли время сам Сектант?

Подозревая неладное, я мысленно потянулся к останкам заражённого Голема, точнее к сотням Пожирателей, что с ужасающей скоростью плодились в его теле. Используя власть Изначального, я мог ускорить их рождение, но даже так требовалось около минуты. Орда насекомышей, способных жрать даже землю, обращая ту в хил и бафы – лишней точно не будет.

- Неужели и ты… - проповедь фанатика оборвалась так же неожиданно, как и началась, он сам оборвал себя на полуслове. – Сколько раз мы с тобой сражались и в итоге ты, выходил победителем, - резкий перепад эмоций вновь позволил мне ощутить ауру Стального и ту переполняли разочарование, обида и сожаление.

Перепады настроения Гун-Гуна дали понять – время разговоров подходило к концу. Собственно, и молитва Теолога подходила к концу – в рукописи перелистывались последние страницы. Благо и выплод Пожирателей почти созрел.

- Теллура отметила нас с тобой, но вместо того, чтобы стать Избранным, ты всё испортил, - впервые в его голосе послышались нотки злости. – Стоишь. Выжидаешь. Надеешься на других… решил сделать ставку на подобный сброд? – втянув полной грудью, он впервые отвёл от меня взгляд и сосредоточил все три глаза на Беспощадных. – Ты ведь чувствуешь их страх, должен чувствовать – эти человечишки боятся… причем не только меня, но и тебя! Настолько сильно, что готовы ударить в спину!

Слова Фанатика могли сойти за провокацию, если бы не оказались правдой. Едва вырвавшись из объятий голема, я почувствовал всплеск эмоций со стороны гильдийцев. Форму Зверя те встретили знакомым коктейлем эмоций из страха и отвращения, но на этот раз он был густо замешан на… готовности. Беспощадные если и не знали, то, как минимум, догадывались об этой моей способности и успели проработать план на подобный случай.

Во только если это была попытка разжечь конфликт, то она провалилась. Заключая союз с Львом, мы обошлись без слепой веры. Рыжий уж точно не станет лишать сестру шанса, по крайней мере на пустом месте, ну а с остальными я при необходимости смогу разобраться.

- Грязь… они бесполезная грязь у наших ног, которой уготована лишь одна участь – смерть, - оборвав собственную тираду, Гун-Гун замер, словно что-то почувствовал.

С момента исчезновения Алиасы, я почти не обращал внимания на её Искру, целиком и полностью погрузившись в выискивание слабых мест Фанатика. Но в этот момент я неосознанно перевёл взгляд на едва уловимый отблеск души. Моё лицо закрывала Маска Двуликого: артефакт, хранящий в себе частичку силы самой Смерти. Через его защиту не смогла пробиться даже Кисзара, так что я не переживал, что меня смогу прочитать и как оказалось напрасно.

Демоническая Пластина начала наливаться красным, слово не могла больше сдерживать рвущийся наружу жар. При этом на её поверхности проявилась смазанная руна, которую Ритуальный Круг не сумел сходу распознать.

Одновременно происходило и нечто схожее на морде Гун-Гуна. Кожа на лишённой глаза половине стремительно почернела, а после и вовсе выгорела, обнажив алый уголёк глаза.

Око оказалось до неприятного знакомым – именно так выглядел трофейный глаз Сабнака. Щедрый дар хозяина или же Сектант прихватил его на память, когда демон пал на Божественной Арене? Возможно за Пластиной скрывалось сердце демона, из которого Вечный тянул силу, с которой в полной мере не мог совладать? Гадать можно сколько угодно, а вот толку с этого не будет.

- …представляешь Алькор, она увидела в тебе альфа-самца, - открывшееся Око резко ушло в сторону, быстро добралось до краёв глазницы, но не остановилось и легко вспарывая плоть, скрылось где-то на затылке, - но я заберу её себе! – бросив лапу-клешню за спину, Стальной вырвал из Тени Алиасу, чей клон тут же развеялся.

Клешня сомкнулась на осиной талии, заключив девушку в смертельные объятья. В арсенале Убийцы наверняка имелись трюки для побега даже из подобных ситуаций, но Сектант не стал давать той шанс. Едва силуэт Беспощадной начал смазываться, мышцы на клешне вздулись, смыкая «челюсти» под мерзкий звук сломавшегося позвоночника. Обмякнув, девушка практически сразу потеряла сознание от шока.

Сорвавшийся с крыши поток света показался мне осязаемым от переполняющей его энергии. Создавая рябь в самой реальности, магическая атака прошла сквозь барьер, словно игла через песок.

- Рано… - скривившись, словно от зубной боли, одними губами произнёс Лев.

Барьер задержал волшбу на жалкую секунду, при этом перегорело около половины поддерживающих купол рун, но этого хватило, чтобы Гун-Гун отреагировал.

Лапа-Шип вспыхнула алым от проявившейся на ней россыпи узоров и ударила навстречу сияющему потоку. Короткий миг белое и красное пытались пожрать друг друга, но в итоге слились в единую фиолетовую точку. Выдержав две пульсации, та взорвалась.