Валерий Гуминский - Серое братство

— И долго это будет вонять? — с тоской спросил Череп. Он подошел к нам, крепко сжимая в руках копье.

— До утра, — успокоил нас Барсук.

— Рассказывай, что ты об этом знаешь, — потребовал Мастер.

— Под Асурой восемьсот лет назад произошла битва, в которой погиб правитель государства Фох. Остатки его армии спрятались за стенами города, который считался святым. Все наивно полагали, что пришельцы из-за гор не посмеют штурмовать Асуру, но ошиблись. Семь недель длилась осада. Горожане держались стойко, и выдержали бы осаду наверняка. Но всегда находится паршивая овца, которая надеется на снисхождение врага. Предатель указал горцам, где есть подземные ходы и слабые места в обороне. Враги проникли в город. Три дня на улицах шла резня. Ни детей, ни стариков, ни женщин не щадили. Грабеж не прерывался ни на минуту. Горцы настолько увлеклись сбором богатств, что не заметили подхода союзных войск своего противника. Они плотным кольцом окружили город, а маги наложили страшное заклятие, которое уничтожило грабителей. Но и этого показалось мало победителям. Асура объявлялась мертвым городом, а враги не имели никакого права спокойно покинуть земную юдоль. Им не позволили сгнить в земле, а души навечно приковали к своим несчастным жертвам. Каждую ночь это смрадное войско оживает, а души солдат облекаются в плоть и бродят до утра по улицам, испытывая муки совести. Но стоит кому-нибудь проникнуть в город и взять вещь, принадлежащую Асуре, то горе тому идиоту…

Речь Барсука прервалась. Рот его медленно открылся, челюсть отвалилась, глаза полезли на лоб.

— Что, мертвяка увидел? — Мастер стоял лицом к Барсуку и не видел, что происходит сзади. Он обернулся.

Напасть в виде вонючего слона была только началом. К нам в гости валила толпа уродов в обветшалой одежде, грязной и залитой кровью. Но они были хорошо вооружены: копья, луки и короткие мечи так и мелькали над головами. От того, что они мертвы, нам было не легче, потому что опасность все равно представляли нешуточную. Кто-то из наших парней посчитал иначе, и не успев отскочить в сторону, получил вполне настоящий удар копьем в грудь.

— Мы погибли! — охнул Барсук. — Эти олухи таки присвоили себе что-то!

— Кто наворовался, негодяи?! — заорал Мастер и выхватил меч. Снизив голос, поинтересовался у бледного Барсука:

— А если выбросить? Нас перестанут замечать?

— Поздно. Теперь надо только молиться, чтобы выжить до утра.

— И как? — меланхолично спросил командир, пристально вглядываясь в приближающуюся толпу нежити.

— Бегать по улицам, — последовало хорошее предложение со стороны Бахая.

Барсук скептически усмехнулся.

Наш маленький отряд сбился в кучу, ощетинившись оружием. Лошади уже давно разбежались по Асуре в паническом ужасе. Глупые животные, порой от их живости зависела наша жизнь.

— А ну, братцы! — рыкнул Мастер. — Будем прорываться сквозь дохляков и бегать до тех пор, пока солнышко не встанет! А так как колдунов у нас нет — надейтесь на свой клинок и быстрые ноги!

И началось веселье! Сначала мы ринулись навстречу вонючей толпе, издавая дикие крики, подбадривая скорее себя, чем пугая мертвецов. Мечи вспарывали податливую плоть, и из ран выплескивалась темная жижа, похожая на кровь, марая клинки, но кровью не была. Все было ничего, но удары проклятой армии оказались очень даже настоящими. Через первую волну мы прорвались и со всех ног устремились в черный провал улицы, отходившей прямо от ворот налево.

— Философ, ты еще жив? — крикнул откуда-то спереди Мастер.

— Прекрасно себя чувствую! — откликнулся я через голову бегущего передо мной человека. Вроде бы Башар.

— Барсук!

— Я!

— Знаешь расположение улиц, и куда они выводят?

— Только центр!

— Бегом ко мне! Философ, организуй заслон! Дай отдышаться! А где подземные ходы?

— Не знаю! — выдыхнул Барсук.

— Я так и понял, — сразу успокоился Мастер.

Я выкрикнул имена Черепа, Бахая, Халима, Худобы. Потом остановил еще парочку бойцов, и мы молча перегородили улицу. Где-то в темноте доносились крики наших людей. Они погибали, отстав от нас, но мы не могли помочь им.

— Никогда не встречал такой напасти! — содрогнулся Халим.

Я с ним согласился, но вслух ничего не сказал. Время, казалось, остановилось. Мы до рези в глазах вглядывались в темень улицы, откуда едва слышно доносилось какое-то странное шуршание. И оно, судя по нарастанию, приближалось. Я крепко сжал рукоять меча, чувствуя, как повлажнела ладонь. Ситуация была нереальной и глупой одновременно. Нет такого закона природы, чтобы мертвые шатались по улицам и убивали живых. Хотя в таком жутком месте возможно все.

У одного из бойцов не выдержали нервы. Он разрядил арбалет в густую чернь, наплывающую из мрака. Драться с невидимым врагом мне не улыбалось вовсе. И я с нетерпением ждал сигнала Мастера к отходу, чтобы убежать со всех ног к нему поближе. Но его не было. А мертвечина надвигалась. Смрад опять бил в нос, воротил желудок, уже неделю, как не знавший хорошего обеда.

— Философ! Нам не продержаться! — завопил Череп. — Нам не совладать с ними!

— Сам вижу, — пробормотал я и дал приказ к отходу. Гибнуть бессмысленно я не видел причины. И мы снова побежали мимо мрачных стен опустевших давным-давно домов, мимо засохших деревьев, таких редких в Асуре. Бежали без огня, что и привело к встрече с горцами. Они навалились на нас из-за угла, взяли в плотное кольцо и стали наседать. Я каким-то чудом отбил низколетящее копье прямо в мой живот, тут же увернулся от секиры. Дальше так продолжаться не могло. Я сам стал наступать. Мой меч со свистом отсек три башки, обтянутые пергаментной кожей. Горцы не проронили ни слова, будто в рот воды набрали. И от этого становилось еще страшнее. Мои волосы стояли дыбом, но рука рубила и рубила. Тела мертвяков механически дергались в боевой стойке, без какой-либо фантазии. Это было мне на руку, обученному совершенно по другим канонам боевых искусств. Я прорубил славную просеку, а Халим, Череп и оставшийся в живых арбалетчик шли следом, расширяя коридор. В темноте мы не имели преимущества, и поэтому каждый наш маневр был сопряжен с огромным риском. Стоит недоглядеть — проткнут клинком или копьем.

— Не отставайте! — напомнил я, не оборачиваясь. — Убегаем прямо по улице! Где-то прячутся наши!

Так мне хотелось надеяться. Мертвяки же дрогнули от свиста наших клинков, падая на землю, обильно поливая ее своей жидкостью. Да кровь ли это?

Дико закричал арбалетчик. Его схватили цепкие руки за полы халата и потянули в толпу преследователей, где уже голодная стая клацала зубами от нетерпения и желания разорвать живую плоть.

Выбравшись из вонючего кольца, мы сломя голову побежали, куда глаза глядят. Нужно найти место, где можно отсидеться до утра, отдышаться и спокойно отбить возможные атаки покойников. Похоже, до восхода солнца будет очень весело. Слева промелькнули развалины, в которых спрятаться сложно. Еще груда камней, еще, стоп!