Валерий Гуминский - Серое братство

— Энни…

— Тихо, Григ! — властно вскинула руку королева. — Я все и так прекрасно поняла. Чужак утверждает о всеобщей опасности. Скажи еще, иноземец: ваше Братство готово поклясться, что это правда? Такое предложение переворачивает все с ног на голову.

— Серое Братство — это люди, знающие, за что рискуют. Я неплохой воин, но мой наставник не считает меня достойным быть посвященным во все тайны Ордена. Есть люди, стоящие во главе Братства, и только они решают судьбу того или иного властителя.

— Если я правильно поняла, твои друзья принимают усилия для объединения Домов в единое государство?

— Да.

— И кто займет место на троне? Почему я не знаю об этом человеке ничего? Кто скрывается за общими фразами о сотрудничестве?

У меня возникла мысль, что в Пафлагонии давно действуют лазутчики Алама. Очень быстро королева сориентировалась в политических раскладах далеких от нее земель.

— Это и мне неизвестно, — я покаянно опустил голову. Ну не мог я смотреть спокойно на королеву. Ее красота смущала мою душу и тело. Усилием воли я охладил себя, напомнив, что в роли пленника нужно мечтать лишь о легкой смерти.

— Если тайная возня Ордена станет известна Дому Лоран — вас ожидает незавидная участь, — задумалась королева. — Зачем вы рискуете? Вы настолько влиятельны, чтобы играть на двух полях?

— Вероятно, это так, — отвечать что-то нужно было. — Даже Егерю неизвестны истинные возможности Братства.

— Вот это и тревожит меня, — потерла подбородок королева и поглядела на Грига, словно ища у него совета. — Разум подсказывает мне, что от чужеземца нужно избавиться как можно скорее. Им руководят очень серьезные люди, которых я не вижу. Темно, слишком темно…

Королева нетерпеливо поднялась с кресла, направилась к выходу. Телохранители резво бросились ко мне, чтобы оттеснить в сторону. По выражению ее лица нельзя было что-нибудь прочесть. Плохой знак.

У дверей она остановилась так резко, что Григ, спешащий за ней, чуть не влетел носом в ее спину. Чуть не оконфузился!

— Я не занимаюсь авантюрами, чужеземец, и подбивать на это Союз у меня нет никаких оснований. Я распоряжусь, чтобы тебя перевели в другое место, где теплее и суше, чем в этой мерзкой дыре. Пытать тебя не будут, потому что в этом нет никакого смысла. Я разобралась в твоем деле. Хранители получат на этот счет особые распоряжения. Пока я не могу решить твою судьбу. Молись своим богам.

— Спасибо, энни королева, за полученные привилегии, — сказал я ей вслед, и получил тычок древком копья в спину. Охрана тут же взяла меня в кольцо. Как все грустно…

Новая темница не отличалась от предыдущего какого-то набора роскоши, а просто здесь было больше солнца, и соответственно — теплее. Меня содержали в сторожевой башне, одной из восьми, включенных в общую систему крепостной стены, окружающей королевский дворец. Узенькое оконце моего узилища выходило на внешнюю сторону, откуда я мог любоваться морем и городом, раскинувшимся прямыми крыльями во все стороны от дворцовой площади. Да, это была большая привилегия.

Я жил в неведении, получая необходимую пищу и воду два раза в день. Попытки заговорить с охраной не увенчались успехом. Я имел здесь плохую репутацию. Стражники недовольно ворчали что-то под нос, поглаживая блестящую сталь алебард, мечей и ножей. Со мной хотели расправиться — я читал такие мысли по их глазам.

Неужели обо мне забыли? Если это так — лучше попробовать броситься на охрану и погибнуть в бою. Быть вечным узником мне не улыбалось. Я скучал по своим кедрам, терпкому запаху смолы и разогретым солнцем полянам. И еще я влюбился — безнадежно, глупо — в женщину, превосходящую статусом всех, а уж обо мне и говорить не стоит. С ужасом я понимал, что это чувство непреходящее, глубокое; оно болезненными шипами вонзилось в сердце, не отпуская ночами, потому что днем я созерцал кусочек внешнего мира, стараясь забыть о щемящей боли в груди.

Дни проходили, сводя меня с ума. Я забыл наставления Ронгара, что нужно терпеливо ждать момента, когда можно нанести удар. Но ждать жертву и быть жертвой — это совершенно разные понятия. А я ведь не знал, что происходит за толстыми стенами.

Я открыл глаза, мысленно убрав еще один день из своей жизни. Вчера вечером один из охранников все же открыл рот, чтобы поговорить со мной. На ломаном языке он объяснил, что мне недолго ждать. Вроде того, почему великомудрая королева возится с дерзким и поганым варваром, а не сразу отправила на плаху? Эшафот уже готовят. Значит, пора. Сколько я просидел в тюрьме? Месяц? Два? Неважно. Скоро я отправлюсь прямиком к Творцу держать ответ за свою короткую и грешную жизнь. Там, надеюсь, подниму большой шум по своей персоне. Нечестно. Так нечестно. Я хочу любить и обнимать ту единственную, которую встретил в неурочный час, которая запала в душу, которой хочу шептать всякие нежные глупости. Я хочу видеть, как ее губы дрожат от улыбки — и это главное, что я не успел сделать.

Дверь широко распахивается, в проеме показывается фигура стражника. Он крепко держит в руках меч, направленный в мою сторону. Думает, что уж от одного вида наложу в штаны. Ладно, знаю, что пришел мой черед покинуть земную юдоль.

— Вставай! Королева желает видеть тебя, — грубо сказал стражник. — Пошевеливайся!

Он вывел меня из моего узилища и повел по винтовой лестнице вниз. Выйдя из башни, я на мгновение ослеп. До того ярко светило солнце. А на Континенте сейчас уже снег, — мелькнула мысль. Когда я открыл глаза, передо мной стоял Григ, неподвижным взглядом глядя куда-то в мою переносицу. Он страдальчески поджал губы, ноздри его затрепетали, как у благородного жеребца. А что он хотел увидеть? Благоухающую розу?

Увидев мое плохо скрываемое негодование, Григ сухо обронил:

— К твоей персоне слишком много внимания, чужак! Я пытался отговорить королеву от сумасшедшей просьбы, но она настояла на своем.

— Королевской воле не перечат, — вежливо заметил я.

Григ скрежетнул зубами.

Конечно, быть всевластным приятно. Захотел — настоял на своем, перемалывая упрямство вот таких людей, как Григ. Да, королева — особа очень жесткая, несмотря на возраст. Но ведь она женщина в первую очередь, и довольно красивая. И ее любопытство относительно меня вполне понятно. Каюсь, но мне хочется насладиться ее обществом, услышать ее голос, увидеть походку. Но в самых смелых фантазиях — завоевать ее сердце, чтобы уйти в Ничто с осознанием величия любви. Я встряхнулся от нелепых мыслей, зло обсмеяв себя. Никогда не считал себя приверженцем философии Небытия.

Королева встретила нашу компанию на дорожке садовой аллеи. Она жестом показала, что стражник и Григ могут быть свободны. В их услугах она не нуждалась. Это было опрометчиво с ее стороны. Так не поступают в целях безопасности простые герцоги, а тут — королева! Григ попробовал возразить, но тщетность его попыток была видна в глазах правительницы.