Дарья Снежная - Роли леди Рейвен

— Я… вообще-то… на дежурстве! — все-таки выдохнула я из вредности, не особенно, впрочем, пытаясь вырваться — а все равно бесполезно! — и уж тем более не пытаясь перестать щекотать, гладить, впиваться пальцами в перекатывающиеся под кожей жесткие мышцы.

— Леди Рейвен, вы свободны под мою ответственность. Все, я тебя сменил.

Кьер закончил воевать с застежками юбки, и та покорно сползла к моим ногам, после чего он подхватил меня под бедра и усадил на стол.

— Но теперь ты на дежурстве. И чем занимаешься?! Герцог, как не стыдно! Какой пример вы подаете подчиненным? — Меня распирал смех и пьянящий искристый восторг от того, что я вызываю в этом мужчине столь нетерпеливое желание.

— Недостаточно хороший, если ты, в отличие от меня, еще до сих пор одета! — щекотно фыркнул Кьер.

Я расплылась в улыбке и, подцепив край, стянула полураспахнутую блузку через голову. Крючки корсета Кьер расстегнул сам, чуть не выдрав, сорочка тоже полетела на пол. Он обхватил меня за талию одной рукой, плотно прижимая живот к животу, другая сжала грудь, губы впились в шею, балансируя на грани жесткости, но все же за нее не переступая.

Я откинула голову назад, выгнулась дугой, и поцелуй скользнул ниже, сомкнувшись вокруг соска. Кьер ухватил его, потянул, и я не смогла удержать стон, впилась ногтями в его плечи, обхватила ногами, прижимаясь вплотную к туго натянутой ткани брюк.

Рывок вверх — герцог заставил меня выпрямиться, прижаться всем телом. И снова я в полной мере ощутила себя беспомощной, ведомой. И снова этому ощущению совершенно не хотелось сопротивляться. Мне было абсолютно все равно, что он со мной делает, пока это приносит такое удовольствие.

Кьер с нажимом провел ладонью по моей спине, вдавливая, впечатывая в себя, обхватил основание шеи, прижался лбом ко лбу, опаляя губы тяжелым жарким дыханием. И поцелуй на этот раз был неторопливым, вдумчивым даже, ме-едленным…

Море, подумалось мне. Набежало на пляж бурлящим пенистым потоком и отступило, оставляя после себя влажный след на песке. Только для того, чтобы через несколько мгновений новая волна, набирая высоту, устремилась к берегу, сбивая с ног, накрывая с головой.

И она не замедлила последовать. Я даже не заметила, когда Кьер успел избавить меня от остатков одежды, как вдруг остро ощутила его вторжение. Он вошел резко, сразу, сорвав с моих губ очередной всхлип-стон. И двигался так же — то врываясь почти до упора, то отступая. И я послушно качалась на этих волнах, чувствуя, как они уносят меня все дальше и дальше, где на водной глади сияют ослепительные блики отраженного солнца…

А потом море вынесло меня, тяжело дышащую, опустошенную, на берег, лизнув напоследок плечо, шею, губы.

Наваждение отступало, оставляя вместо сияющих на солнце брызг — полумрак кабинета, освещенного теплым светом камина, вместо песка — отполированную поверхность стола, вместо холодных волн — горячие ладони мужчины, оглаживающие мои бедра.

Я выпустила его плечи, провела пальцами по отпечатавшимся лункам ногтей, поцеловала их. Кьер боднул меня головой, как ласкающийся кот, и, отстранившись, принялся одеваться.

Несколько секунд я любовалась движениями мужских рук и игрой света и тени на коже, после чего соскочила со стола и последовала его примеру. Белье, сорочка, корсет, блузка, юбки… надо ли говорить, что у меня это заняло гораздо больше времени? Хорошо хоть сегодня герцог догадался не трогать волосы, и прическа вполне сохранила свой первозданный вид.

Я затягивала последний бант — на поясе юбки, когда Кьер подошел сзади, положил руки на талию и коротко поцеловал меня в висок.

— Я передумал, — известил он. — Надо оставлять тебя на дежурства как можно чаще.

— У тебя странные представления о дежурных обязанностях криминалистов! — Я провернулась в его ладонях, чтобы оказаться лицом к лицу.

— Я здесь главный, мне решать, что входит в обязанности криминалистов, а что — нет. — Кьер сурово поджал губы, но глаза его смеялись.

У меня на языке вертелась пара язвительных замечаний на тему того, что о такой дополнительной нагрузке скажут остальные работники отдела криминалистики, принадлежащие исключительно к мужскому полу, но я все же решила оставить их при себе.

— Мне надо идти. — Я попыталась сделать шаг назад, но тяжелые ладони на талии не пустили.

— Зачем?

Глупый вопрос. Я одарила герцога недоверчивым взглядом, но тот смотрел спокойно и испытующе и явно ожидал ответа.

— Во-первых, я все-таки на дежурстве. И у дежурного есть дела, и он должен быть там, где при необходимости его могут легко отыскать. А во-вторых, мне бы не хотелось, чтобы меня можно было легко отыскать среди ночи в кабинете главы департамента с ним наедине.

— Хорошо.

Ладонь двинулась по талии вверх, пальцы коснулись подбородка, приподняли его навстречу поцелую…

— Выходные. С вечера пятницы. Я обо всем позабочусь.

Несмотря на суровый, отнюдь не вопросительный тон, я отчетливо слышала просьбу, замаскированную строгой формулировкой. Она читалась в глазах, в пальцах, едва ощутимо поглаживающих кожу. И я знала, что Кьер позволит мне ускользнуть, если я не пожелаю разделить с ним эти два дня.

Вот только я желала. И от того приказного тона, каким он давал понять — он желает не меньше, у меня колени слабели и губы пересыхали, и становилось жарко, и сердцебиение снова ускорялось.

Я кивнула.

— Но только учти. Там у тебя возможности сбежать не будет, — добавил герцог. После чего ушел к себе за стол и как ни в чем не бывало принялся рассматривать собранные с пола, порядком, стоит заметить, измятые бумаги.

Я недоуменно нахмурилась и, чуть помедлив, молча вышла.

Там?..

Сбежать? Да вовсе я и не…

Ну ладно, сбегаю, призналась я сама себе, спускаясь по лестнице. Но у меня, знаете ли, опыта в подобных отношениях нет, чтобы с ходу себя в них как рыба в воде чувствовать! И сейчас мне проще уйти, чем думать о том, что дальше. Пока что у нас общего только разговоры о работе и занятия любовью. Я вспомнила сегодняшнюю прелюдию и улыбнулась — и разговоры о работе во время занятий любовью. Хочу ли я, чтобы этого общего было больше? И на самом ли деле хочет он или делает вид, потому что «так надо»?

…И могла ли я подумать, впервые зайдя в этот кабинет, чем я однажды буду там заниматься?..

— Леди Рейвен, герцог Тайринский просит вас зайти.

Я даже не успела заметить, кто заглянул в секретариат и принес эту счастливую весть. В департаменте в общем-то любые новости так сообщались — едва ты взгляд поднимешь, кто там, как уже только дверь на петлях поскрипывает, — но привыкнуть к этому еще не получалось. Прислуга себе такого не позволяла, а в университете, где я училась, всегда были не прочь любую новость обсудить в подробностях, кто, куда, почему… Еще отбиваться приходилось от вестников, жаждавших выяснить, а зачем именно меня вызывает декан.