Уильям Хорвуд - Летнее Солнцестояние

Впрочем, то обстоятельство, что его преследовало сразу несколько кротов, имело и свои преимущества. В лесу было совершенно темно, свет луны не мог пробиться через плотный лиственный покров у них над головами, шум же, производимый преследователями, глушил все прочие звуки, что позволяло Брекену оставаться невидимым и неслышимым. Брекен стал огибать склон, описывая уже знакомую ему дугу.

Старый Халвер дождался того момента, когда все звуки стихли, поднялся с земли и уверенной походкой направился к Камню. Оказавшись в его тени, он помедлил еще минуту-другую, пытаясь привести себя в надлежащее для совершения ритуала состояние, и приступил к совершению обрядового действа.

Брекен бежал к поваленному буку, на который они с Халвером наткнулись во время подъема. Он продолжал петлять, надеясь запутать преследователей, и это, надо сказать, ему удавалось. Один раз его даже приняли за Догвуда и попросили взять влево, что он мгновенно и исполнил. Время от времени до него доносились крики Мандрейка и Руна, было понятно, что они потеряли его след.

Брекен подбежал к огромному мертвому дереву, лежавшему на земле, укрылся под его сухими ветвями и застыл. Погоня, или, вернее, беготня, продолжалась еще какое-то время, пока боевики не выбились из сил и не устроились на отдых неподалеку от того места, где прятался Брекен.

Раздался голос Руна:

— Он убежал, Мандрейк... Скорее всего, теперь он отправится домой, на склоны. В любом случае ритуала он не исполнит...

Место, на котором сидели кроты, освещалось светом луны. Брекен присмотрелся получше и увидел огромную — в два кротовьих роста — фигуру Мандрейка. Он казался темнее самой ночи, голову же свою держал так, словно собирался подчинить себе весь мир.

— Убежал, говоришь? Кто убежал? — усмехнулся Мандрейк. — Как это самый старый крот системы, который еле волочит лапы, стал вдруг таким проворным, что за ним не смогли угнаться лучшие из лучших? — Он саркастически глянул на своих подручных. — Нет, это был не Халвер.

Когда боевики сообразили, что их обманули, они разом рванули вверх, к Камню; впереди несся Мандрейк.

Брекен решил последовать за ними. О нем забыли и думать, к тому же стоял такой шум, что он мог бежать особенно не таясь.

Брекен достиг дальнего края прогалины за миг до того, как на нее ступил Мандрейк.

Поляна была залита лунным светом. Халвер стоял спиной к Камню. Он смотрел в направлении Аффингтона, воздев свои передние лапы. Ритуал подходил к концу — в фигуре Халвера чувствовалась какая-то особая стать, голос же его исполнился вдохновения и необычайной силы. За его спиной высилась громада Камня.

Появление Мандрейка и его подручных не осталось для Халвера незамеченным, однако он продолжил исполнение ритуала, повергнув боевиков в изумление.

Здесь же, возле Камня, находился еще один крот, о присутствии которого не знал никто, включая Халвера. Крот этот затаился в корнях огромного бука, росшего рядом с Камнем, — Халвер и Брекен провели свою первую ночь на поляне в том же месте.

Крот этот оставил свою нору в Истсайде и неохотно побрел к Камню. Он действительно не хотел идти сюда, поскольку и до него дошли слухи о том, что приспешники Мандрейка грозились появиться возле Камня в ночь ритуального действа. Он появился на поляне к тому времени, когда Брекен уже увлек за собой боевиков, а Халвер приступил к исполнению ритуала. Он тоже мог бы принять в нем участие, однако чувствовал себя недостойным. Оставаясь в тени, он внимательно наблюдал за Халвером, беззвучно произнося вслед за ним ритуальные формулы и молитвы. Он хотел дождаться конца ритуала и незаметно вернуться в свой родной Истсайд, так, чтобы о его ночном походе не знала ни единая душа.

Когда он понял, что Халверу не дадут довести ритуал до конца, то решил действовать (кто знает, может быть, к этой минуте он шел всю жизнь). Он должен был остановить боевиков. Не успели они ступить на прогалину, как он уже вышел им навстречу, встал спиной к Халверу и изготовился к бою в надежде, что с его помощью Халвер все-таки успеет закончить. Во время путешествий по Вестсайду и Бэрроу-Вэйлу Брекену не доводилось встречаться с этим старым могучим кротом. Руну же и всем прочим он был хорошо известен.

— Биндль! — прошипел Рун. — Смотри, как осмелел!

— Биндль! — взревел Мандрейк.

Биндль стоял недвижно, словно скала. Враг медленно наступал. Биндль занес лапу для удара, бормоча вслед за Халвером:

— В Камня тени,

В темени ночи...

Мандрейк ускорил шаг.

Летнею Ночью

Норы оставив...

Голоса Халвера и Биндля звучали на удивление слаженно. Мандрейк страшно захрипел, исполнившись лютой черной злобы.

Смотрим, как Камень благословляет

Наше потомство, кротышей малых...

Брекен во все глаза следил за происходящим на поляне. Мандрейк остановился и занес свои страшные когти над головой Биндля. В следующее мгновение они уже обрушились на отважного крота, изломав его лапы и грубо вонзившись в его тело. Биндль, явно не ожидавший удара такой силы, завалился на спину. Мандрейк тут же бросился к Халверу, за ним последовали Рун и Буррхед, не преминувшие пнуть по пути искалеченного Биндля.

Брекен испуганно сжался — три самых сильных крота Данктона, одним из которых был его собственный отец, вот-вот должны были растерзать старого Халвера. Все они то ли рычали, то ли кричали на него, однако Брекен сумел расслышать и голос старого крота. Он начал читать последнюю молитву ритуала, которую Брекен знал наизусть.

Росами омоем лапы их...

Ветрами западными шкуры вычистим...

Это были последние слова, сказанные Халвером. В последний момент он повернулся к атакующим и сделал странное движение лапой, словно благословляя их. Брекен вспомнил, как он благословлял червей во время их первой совместной трапезы.

И да не погрузится в бездны темные тело мое,

И да не омрачится душа моя кроткая.

В тот же миг Халвера не стало — его предсмертный крик утонул в злобном рыке озверевших боевиков. Он закончил свою жизнь в тени Камня, в самом центре горячо любимой им системы, бормоча слова благословения подрастающему поколению, в будущее которого он верил. Брекен окаменел от ужаса — крот, которого он успел по-настоящему полюбить, был убит у него на глазах... У него же так и не хватило мужества или, быть может, безрассудства, для того чтобы встать на пути убийц Халвера...

Покончив со старым кротом, боевики молча развернулись и крысиной стаей потрусили к лесу. Когда они оказались возле Биндля, тот зашевелился и громко застонал. Мандрейк остановил своих приспешников, явно желавших добить своего собрата.

— Оставьте его — совам свежатинка понравится больше.

Боевики покинули поляну, и вскоре Брекен пришел в себя настолько, что отважился подойти к Халверу.