Оро Призывающий - Король Немертвых

Хорошей новостью было то, что этот час мог прийти скорее, чем в учебниках истории. Вследствие нашей «продовольственной чумы» запасы столицы тоже были изрядно порчены, на всех не хватало, люди голодали.

Плохая же новость состояла в том, что и у нас самих уже припасы были на исходе. Да, мертвецы не едят и не пьют; однако живой части войска нужно было чем-то питаться!

Чтобы как-то занять своих людей, я приказал им разделиться; пока одна половина армии неотрывно следила на столицей и её стенами (а со стен в ответ за нами следили их стражники), вторая разоряла все ближайшие деревни и сёла.

Попутно добавляла паранойи непонятная до конца ситуация с Ильфатом. От шпионов-животных пока вестей не было (по нашим прикидкам, они только-только должны были добраться до столицы и развернуть там свою деятельность), а это значит, мы не могли точно знать, действительно ли рассорились два наших врага между собой, или же это их общий хитрый план.

В попытке выяснить хоть что-то я отправил приказ – проникнуть за ворота Китрана и узнать, чем живёт город. Там, где не могла пройти армия – возможно, один-два воина спокойно нашли бы вход?

С той стороны в ответ на мой приказ пришла просьба: прислать хотя бы десяток воздушных элементалей. Последние, в отличие от теневых духов, до сих пор спокойно рассекали по стране, хоть и не приближаясь к столице, и я решил, что это здравая мысль. Почему бы и нет, в самом деле? Невидимые, неслышимые, неосязаемые; кто может лучше них справиться с поставленной задачей?

Как оказалось – кто угодно. То, что мы увидели дальше, было крайне неприятным сюрпризом... О котором, впрочем, мы могли бы и догадаться, если бы думали получше.

Да. Из Китрана ушли все (или почти все) тяжёлые войска. Император увёл остаток своего потрёпанного войска в Ильфат.

Вместе с Карнеолом Шестым из столицы ушло чуть ли не две трети местного дворянства. Сановники, советники, офицеры – все эти ребята ровным строем выехали из столицы; зачем – другой вопрос, и я активно это выяснял, но, так или иначе, в самой столице их не было.

Однако тут оставались ещё кой-какие силы, с которыми приходилось считаться. Священники Клораса, денно и нощно возносящие молитвы своему покровителю. Многочисленные храмы, молельни, алтари, святыни... А ещё – пара тысяч простых обывателей, ярых поклонников Светлого Божества, которые молились, и кланялись, и приносили жертвы, и просили защиты...

И Клорас отвечал на их молитвы.

Как следствие, наши элементали решительно не могли пройти за стены города – даже тогда, когда нашли-таки подходящий для этого лаз.

Конечно, они тотчас сообщили о нём остальным. Однако... нас всех насторожил сам факт такой светлой защиты. Никто не сомневался, что защита от элементалей – только одно из проявлений светлого благословения Клораса, ниспосланного им на своих поклонников и фанатиков. Где и когда оно ещё проявится?

Однако делать было нечего, и всё это проверялось методом тыка. Так, после недолгого размышления я приказал армии сделать две вещи.

Первое – проникнуть наконец-таки в город. Если лазейка была найдена, значит, нужно было ей воспользоваться. Пусть это будут обычные люди, а не невидимки-элементали – всё равно.

И второе – нужно было ниспослать на Китран грозу. Бурю, такую, какую только сможет выжать из себя толпа некромантов этой армии. Да, каждый из них был новичком, еле-еле овладевшим этим мастерством, но – их было действительно много. Ещё ни одна сила, ни одна армия в этом мире не использовала такое количество некромантов.

И грянул гром. Если они используют магические умения своего культа – то мы используем свои; всё по-честному.

Гроза вышла сильной. Пусть у некромантов вышло не сразу, но всё же через два-три часа после начала колдовства над Китраном действительно веяли враждебные вихри, угрожающие если не сдуть к чертям всю имперскую столицу, то, по крайней мере, залить её дождём.

При этом буря вышла хоть и мощной, но очень небольшой территориально. Вся грозовая туча закрывала большую часть города (и то – не весь его!), однако за стенами Китрана всё было тихо, гладко и сухо. И... в принципе, это было нам только на руку: зачем мочить дождём собственные войска?

По донесениям с фронта, в столице эту бурю восприняли как настоящий сигнал тревоги. Кажется, фанатики вообразили, что мы вот-вот пойдём в бой, и забегали, готовясь к сражению.

Что ж... пускай бегают, решил я. Больше устанут. А в бой мы в конце концов пойдём тогда, когда они расслабятся, не дождавшись этого в двадцать предыдущих разов.

Шпион, проникший внутрь, благополучно скрылся в лазе... И пока это было всё, что я о нём знал. Конечно, залезть на пять минут и сразу же идти обратно было бы глупо – его задачей было разузнать побольше всего. Однако, его не было уже почти два дня.

Что ж – один сгинувший шпион погоды не сделает. Я был готов посылать ещё, и ещё, и ещё. Рано или поздно, но Китрану должен был прийти конец.

Спустя третьи сутки вестей от шпиона, орудующего в Китран, всё ещё не было – зато наконец-то пришли первые известия от «братьев наших меньших», а точнее, от двух из них.

В послании говорилось, что все четверо успешно прибыли на место, но от двух, отправившихся поближе к королевскому дворцу, не было никаких известий. Впрочем – возможно, прошло слишком мало времени или им неудобно метаться туда-сюда.

Вторые же сообщали, что во дворце Сенастьяра царят раздрай и упаднические настроения. Нет, Ильфат пока ещё не собирался сдаваться и был уверен в собственной непременной победе... Но, по крайней мере, уже видел, что победа это не будет достигнута быстро и малой кровью.

Сам Сенастьяр, по уверениям шпионов, был крайне зол и раздражён. Больше всего злости он высказывал своим подчинённым по поводу последних неудач – с подопытными для создания элементалей и с тем, что не смогли защитить границы от «союзной армии императора Карнеола», который вдруг нагрянул с «дружеским визитом».

Похоже, армия фанатиков всё же имела достаточно веры, чтобы магия Ильфата действовала на них в сильно ослабленном варианте – и именно потом они до сих пор шагали по стране, а не были выдворены обратно в свою вшивую империю.

Разумеется, злющий от неудач и попранного самолюбия Сенастьяр срывался на всём своём окружении, орал и оскорблял всех подряд; высокие сановники, в свою очередь, срывали злость на дворянах рангом пониже, те – на старших слугах, те – на младших, и так далее.

Короче, атмосфера по дворце стояла ещё та; читая эти строки в докладе, я понимал, что управленец из «любезного брата Сенастьяра» так себе, и учтив он только с посторонними. Я бы никогда не позволил себе наорать на помощника, если только он не совершил что-то по-настоящему серьёзное; что-то такое, после чего можно и сан потерять.