Андрей Никонов - На другом берегу осени (БР √2)

- Ну-ну, - произнес он, оттаскивая третьего к его товарищам. Пошарил у него по карманам, достал свой телефон. Сложил из нападавших кучу, отошел на пару шагов, вытянул ладони вперед.

Первое время ничего не происходило, потом над телами появился небольшой дымок. Однако и он быстро исчез. Тела начали расползаться, превращаясь в желе, оно растворяло в себе кости, кожу, одежду, в конце концов образовалась однородная, слегка колышущаяся масса. Артур хлопнул в ладоши, негромко, и масса начала впитываться в землю. Сначала она немного осела, потом процесс пошел быстрее, земля впитывала то, что осталось от нападавших, с каким-то чавканьем, словно поедая что-то вкусное и вязкое. Через минуту на поверхности не осталось и следа от трех гопников.

Артур поковырял щебенку носком кроссовка, вздохнул, дошел до будки охраны.

- Что-то ты долго, - охранник, дедок лет семидесяти, недовольно поглядел на парня. – Я уже идти хотел, проверить. А тот тут одного недавно подрезали, какая-то шпана. Перебираются через крыши, уж и проволокой колючей обмотали, без толку.

- Все нормально, спасибо, - Артур забрал у охранника пропуск, - фонарь вот только не горит.

- Третий день, - подтвердил дедок. – Ты в следующий раз ручной фонарик бери, и свети. Если что, кричи, я хоть и один, но кое-что могу.

И в подтверждение кивнул на двустволку, лежащую прямо на столе.

- Обязательно, - пообещал Артур. – Но фонарь все-таки почините, мало ли что.

Неделя у Артура прошла спокойно. Маша уехала «на больничный», так что ее чудесное излечение прошло незамеченным, и толпы жаждущих исцеления не заполнили коридоры больницы. Про гопников, напавших в понедельник, никто не вспоминал, на следующее утро Артур внимательно осмотрел место схватки, но кроме остаточных эманаций, ничего не увидел. А значит, и остальные тоже. Марина что-то поутихла и не старалась залезть в трусы, хотя иногда странно поглядывала. У нее со старшей медсестрой образовался молчаливый союз, при виде Артура обе провожали его взглядами, потом перешептывались. Вот что, скажите, может быть общего у женщин слегка за тридцать и недалеко за шестьдесят? А ведь образовалось.

Но иномирянина все эти взгляды и перешёптывания ничуть не беспокоили. Скорее, беспокоил Павел. Потому что Маша переселилась к нему. Громов тоже сначала был чуть шокирован, когда девушка заявилась на порог его квартиры с сумкой и слезами, мол, дома ей жить не дают. Но потом быстро сдался и даже нашел в этом какой-то плюс. Хотя, на взгляд Артура, это был очень жирный минус. Машу соседство с медбратом напрягало, они не пересекались, но каждый раз, выходя из дома, девушка смотрела в глазок, не идет ли ненавистный спаситель.

- Ну а что ты хотел, - Павел виновато развел руками, в эту неделю он дежурил только во вторник и четверг, так что в среду сбежал от неожиданной соседки к «брату». – Она девушка несчастная, вон чего с ней сделали. Не могу я ее выгнать.

- Но ты хоть трахнул ее? – Артур был верен себе, кофе и эклеры.

- О чем ты говоришь, - Паша даже не возмутился, до того эта ситуация его напрягала, - Маша пережила такое, от чего волосы дыбом на голове встают. Ее какие-то подонки избили. Как еще держится, не пойму.

- Она ничего не помнит.

- В смысле?

- В смысле ничего с того момента, как поехала на эту вечеринку. И до того, как в палате оказалась. Или я зря ей мозги промывал?

- Как-то это нехорошо, - неуверенно протянул Павел.

- Не вопрос, - Артур поднялся, - хоть сейчас могу ей обратно все вернуть.

- Погоди. Как ты это сделал? Хотя что я спрашиваю. Ты так любому можешь?

- Ну не любому, - парень пожал плечами. – Тебе вот не могу, Марку тоже не смог, вообще всем, у кого высокая сопротивляемость. Выше моих возможностей, а они тут и так не очень. К тому же в обычном состоянии это сложно, подсознание защищается, а вот когда человек в стрессовой ситуации, или без сознания вообще, тогда проще. Блокировка – это не вложение ложных воспоминаний, вот там да, дело непростое, человеку просто так не навесишь лапши, что он два дня на отдыхе на море был, если в действительности он на работе штаны просиживал.

- А внушение?

- С этим даже гипнотизеры справляются, техника похожая. Надо внушить что-то кому-нибудь?

- Нет, - Павел потянулся, допил пиво. – Завтра дежурю опять, а вот что в пятницу делать – не знаю. Вроде в эти дни дома не появлялся, было ничего. А вот приду, а она там поговорить хочет, глазки строит.

- Ладно, понял. В чем проблема-то? В пятницу меня дома вообще не будет, ночуй, если хочешь.

- А можно?

- Вообще-то, - Артур доел эклер, с сомнением поглядел на остальные. – Это твоя квартира. Не забывай. А то как бедный родственник тут сидишь. Ключи у тебя ведь есть запасные, пользуйся.

- Ты-то сам куда?

- Да так, - наполовину пустая пачка эклеров полетела в холодильник, - дела.

В пятницу Артура вызвал к себе Лейбмахер, ходил вокруг да около, ничего конкретного не сказал. «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю». Только время отнял, у медбрата его и так было немного. Артур переводил коттедж на себя. Образец почерка Марка у него был, составить доверенность труда не составило, пятый помощник нотариуса, в отсутствие шефа и других четырех помощников выписывавший документы, был твердо уверен, что оформил все как надо. Так что документы были сданы на регистрацию. Логика была простой – если человек оформил доверенность, то он жив и находится на территории России. А Марка пока рано было списывать со счетов, как-никак пусть и малополезная, но фигура на поле.

Павел, когда он показал ему документы, только рукой махнул – раз Марк так решил, значит, так и будет. Головные боли то утихали, то снова усиливались, помогал только кристалл – стоило подержать его минуту в руках, и резь в голове утихала, вот только получалось такое провернуть не чаще чем раз в два дня.

В восемь вечера родственники поставили машину Павла в гараж, чтобы она не светила около дома, Артур собрал вещи и уехал, а Павел остался – смотреть телевизор, пить пиво и отдыхать от незваных гостей.

Начало ноября выдалось теплым, температура даже ночью не опускалась ниже пяти градусов тепла, дождь собирался, но так и не пошел, низкие облака висели над городом и окрестностями, напоминая, что непогода не заставит себя ждать. Однако дачный сезон закончился, и только те, кто упорно продолжает жить за городом, а работать в Москве, не перебираясь на зимние квартиры, выстраивали небольшие пробки по направлению в область. Нужный Артуру клуб находился недалеко от Москвы по Ярославке, почти сразу за городом движение сужалось в две полосы, и машины стояли плотно, обьезжать пришлось впритирку.

Однако в том и преимущество двухколесной техники, что никакие пробки ей не страшны. Артур проскочил медленно двигавшийся поток машин, сбив пару зеркал – не с мясом выдрал, их просто развернуло, владельцы четырехколесных друзей гудели, но сделать ничего не могли, вертикальный взлет в этой цивилизации до широких масс не дошел.