Ульяна Соболева - Пока смерть не обручит нас 2

– Влад – глава семьи. У него сильно развито чувство ответственности, и он очень любит своих близких.

– Зато ненавидит всех остальных, – сказала Алекс, не отрываясь от экрана. – Нет, это не ненависть, Алекс, это месть, способ манипулировать врагом.

– Врагом? Никто не начинал с вами войны. Мы все жили в мире. Он выкрал меня и теперь шантажирует моего отца.

– Твой отец стал причиной многочисленных смертей в этом доме и в нашем Братстве.

– Демоны не развязывали войну с вампирами.

– В открытую нет, это тихая война, опасная и неожиданная, как нападение из-за угла. Мой муж погиб от рук наёмника, которого послал твой отец.

Алекс смотрела на Фэй, ее лицо оставалось в тени, но она видела, как блеснули зрачки.

– Отец Самуила умер от рук Берита, твоего дяди. Жена Влада погибла по вине твоего отца, который развязал войну ликанов и вампиров. Три года назад Братство захлебнулось в крови, которую пролили демоны, натравив кланы друг на друга. Погибли сотни: женщины, дети. Их морили голодом. Они умирали в страшных мучениях. Ты знаешь, что такое Голод. Алекс?

Она знала, что такое голод…сегодня ночью корчилась в самом болезненном приступе за всю её жизнь.

– При чем здесь я, Фэй? Я не верю, что мой отец способен на такое. Да, он демон, мы высшая раса, но мы не вмешиваемся в ваши дела. Мы правим Мендемаем. Зачем нам мир смертных?

– Идем со мной, Алекс, я кое-что тебе покажу.

Фэй протянула ей руку, и Алекс взялась за прохладные тонкие пальцы, от которых исходило странное, успокаивающее тепло.

Они пришли в небольшую комнату, в которую Алекс заглядывала днем. Фэй щелкнула выключателем.

– Это спальня Камиллы. Дочки Марианны. Она родная племянница Влада…Видишь эту девочку? Она похожа с Анной, верно?

Алекс заметила сходство, глядя на портрет ребёнка.

– Три года назад эту девочку ждала жуткая смерть, ее хотели принести в жертву сатанисты, на самом безжалостном ритуале. Тринадцатая рождённая вампирша должна была умереть вместе с другими детьми, по приказу твоего отца. Мы чудом ее спасли. Вернули домой. А это Марианна, ее мама, приемная дочь Влада. Он удочерил ее, странно, не правда ли, для такого чудовища, каким ты его считаешь? Марианна три года назад была продана в Арказаре. Она вернулась домой после немыслимых истязаний, которым ее подвергли в плену. А это отец Влада – Самуил. Его убил Хамелеон. И Лина, покойная жена короля, ее заколола ликан, натравленная твоим отцом для того, чтобы начать войну между расами.

Алекс судорожно сжимала пальцы и смотрела на фотографии и в этот момент Фэй повернулась к ней:

– Как ты считаешь, Влад имеет право мстить твоему отцу?

– Я не знаю. Все, что ты говоришь…я была далека от всего этого. Меня растили в этом мире и у меня были самые обычные друзья, моя музыка, учеба. Я всего этого не видела. Отец всегда оберегал меня и заботился обо мне.

В глазах Фэй мелькнуло сожаление, она вдруг крепко сжала руку девушки.

– У демонов не рождаются дети от смертных. Такой союз невозможен, так как совокупление с мужчиной демоном грозит женщине погибелью. От внутренних разрывов, от когтей и клыков. Во время черной мессы смертные идут на жертву, обычно сатанинские секты практикуют такие ритуалы.

– И что это меняет? Я родилась. Я – дочь Асмодея. Но я не совершала всех тех ужасов, что ты рассказываешь. Я просто жила. А вы отняли у меня свободу.

– Я просто хочу, чтобы ты поняла, почему. В библиотеке есть полка с манускриптами. Древний язык заложен в тебе самой природой. Ты можешь их прочесть. Летописи ведутся тысячелетиями. Почитай, ты многое поймешь.

– Мне это не интересно. Не нужно мне говорить, что наша раса звери. Не нужно меня в чем-то убеждать. Мы враги и ты не объективна. Ваш король возомнил себя высшей силой, он калечит мою жизнь. Мою. Я не убивала ваших родственников. Это трусливо – выкрасть ребенка, чтобы манипулировать отцом. Начните открытую войну. Слабо? Объявите ее демонам и идите на поле боя.

Дверь комнаты резко распахнулась, и они обе вздрогнули. Влад стоял на пороге и его зрачки яростно сверкали в полумраке. Он шагнул к Алекс, и она инстинктивно попятилась назад.

– Трусливо? А не явится в суд после убийства сотен женщин и детей не трусливо? Схватить и пытать маленькую девочку не трусливо? Прятаться за спины наемников, стравливать расы и кланы не трусливо? Что ж он не идет за тобой, твой папочка? Или венценосная задница приклеилась к трону? Если пойти в открытую и обратиться в суд нейтралов – он может получить тебя обратно. Почему он этого не делает?

Влад вдруг резко схватил Алекс за руку чуть выше локтя и дернул к себе. Его глаза горели гневом, он сильно сжал пальцы, заставляя её морщиться от боли.

– Знаешь, почему? Потому что в суде я могу обвинить его. Потому что нейтралы начнут копаться и найдут улики. Потому что никто не должен знать, что у великого и страшного Асмодея кто-то смог выкрасть дочь. Имя и титул важнее маленькой Алекс, которую, возможно, бьют и насилуют. Вот почему. Я бы за своего ребенка драл когтями любого. Сдох, но вернул бы обратно. Вот какая разница между мной и твоим папочкой, Алекс. Он бездушное чудовище. А мы – мы боремся за свободу и справедливость. Демоны не будут править в этом мире, пока я жив, и если ради этого мне нужно будет содрать с тебя шкуру живьем – я это сделаю.

Глаза вампира засверкали красным. Он смотрел на неё с ненавистью, испепеляя и уничтожая взглядом.

***

Алекс не знала, зачем пришла в залу для танцев, щелкнула выключателем, повернула ролик, приглушая свет и закрыла глаза…

Подошла к роялю и приоткрыла крышку. Провела пальцем по клавишам.

Палец сам двигался по гладкой поверхности, извлекая звук. Она его не слышала…точнее, он вибрировал внутри неё. Где-то очень и очень глубоко.

Вместе с тоской.

– Впервые слышу эту музыку.

Вздрогнула и открыла глаза, хотела захлопнуть крышку рояля, но сильные пальцы короля удержали. Она увидела, как сверкнул перстень и обручальное кольцо. Стоит позади неё, очень близко, она улавливает слабый запах виски, табака и его тела.

– Сыграй еще раз…Завораживает.

Она судорожно сглотнула, но ничего не ответила. Его голос. Совсем не похожий на то свирепое рычание, которым Влад оглушил её несколько часов назад. Очень тихий …интонация…она иная. Как же все это действует на неё, словно оттенки эмоций зависят от этого низкого тембра, от него слегка кружится голова.

– Играй, – шепот обжег шею, и Алекс перестала дышать, медленно набирая темп аккордов. Она никогда не представляла себе, что может ТАК реагировать на мужчину. Мужчину, который всего пару часов назад с ненавистью смотрел ей в глаза, и она видела в них свою смерть…сейчас её сердце почти не билось, оно затаилось.