Сергей Степаненко - Наследие Мастера [СИ]

Эр готов был на любые условия! Но…

Вперед выступил глава Совета и заявил:

- Паутина должна быть разрушена!

- Нет! – вырвалось у Эра, хотя он отлично знал: перечить Верховному не осмеливался даже наставник. – Но почему?

- Ты нарушил правила! – припечатал Верховный, - Дважды. Первое: в системе допускается наличие разумной жизни лишь в одном из миров. Второе: ты так увлекся своим детищем, что наделил свои создания нефильтрованной энергией Хаоса. Это недопустимо! Еще одной расе демиургов нет места в континууме!

- Но они ведь совсем юный вид, - попытался защитить свое детище Эр, хотя отлично понимал: бесполезно. Если верховный решил, так и будет. Тем более, увлекшись творчеством, он действительно нарушил эти дурацкие правила.

- Они – угроза! – припечатал Верховный, - Выполнять! Иначе ты никогда не получишь возможности создать что-то еще! А Паутину мы все равно уничтожим, несмотря на всех твоих хранителей.

И Верховный, в сопровождении членов комиссии, растаял в эфире. Остались лишь наставник да брат, державшийся немного в стороне.

- Мне жаль, Эр, - произнес наставник, и в его голосе действительно слышалось сожаление. – Твоя Паутина – лучшее, что я видел за свою вечность. Но Верховный прав: ее существование – угроза самому нашему образу жизни. Уничтожь ее, пока не стало слишком поздно. – Ял, - обратился он к брату, - Проследи. Это твое первое задание в качестве хранителя.

И наставник тоже исчез.

Эр чувствовал себя так, словно его только что развеяли по атому. Это не правда! Это не может быть правдой! Почему? За что они так с ним?!

- Сочувствую, брат, - нарушил тишину Ял, - Эта твоя Паутина, должно быть, нечто действительно непередаваемое. Жаль, я ее уже не увижу. Когда ты исполнишь волю Верховного? – Что-то было такое в его голосе. Не брат, но хранитель при исполнении.

- Я не могу, - проронил Эр, - не могу.

- Брат, не юли. Неразрушимых систем не бывает. Системы порядка конечны априори.

- Ты не понимаешь. Там люди. Они живые: думают, чувствуют. Они часть меня, понимаешь? Я не могу их просто… уничтожить.

Ял отшатнулся.

- Ты безумец, Брат! – выкрикнул он. – И ты гораздо опаснее этой твоей игрушки!

- Возможно…

- Уничтожь ее, или я буду вынужден доложить Верховному! Ты знаешь, что с тобой могут сделать!

- Если достанут, - возразил Эр жестко.

- Если?

- Паутина – закрытая система. Там я в безопасности.

- Ты не посмеешь! – выкрикнул Ял, но мятежный брат уже исчез, растворившись в слепящей вспышке.

Ярость новоиспеченного хранителя традиций не знала предела. Этот псих снова все испортил! Из-за его дикого упрямства Ял не выполнил первого же задания, и теперь Верховный будет недоволен, а значит, путь к мечте для молодого амбициозного духа станет в миллион раз труднее.

- Ну, нет, брат, не выйдет! – выкрикнул Ял в пространство. – Тебе не скрыться, предатель! Я заставлю тебя исполнить волю Верховного!

И, одержимый единственной целью, он устремился вслед за мятежным братом. Миновав тонкую грань нереальности, Ял оказался в очень странном месте. Он и предположить не мог, что структура порядка может быть столь прекрасна: яркий свет, угольно-черная тьма, между ними переливы всех возможных оттенков.

- Ял? Что ты здесь делаешь?!

Конечно, Эр не мог не заметить проникновения, и пришел проверить, кто же к нему пожаловал.

- Я пришел за тобой, брат! – ответствовал пришелец. – Паутина будет разрушена, а ты предстанешь перед советом Высших!

- Ты дурак, брат! – разозлился Эр. – Ни перед каким советом я не предстану! А ты… ты никогда не вернешься. Такова структура этого места: никто, проникший сюда без внешней привязки, не сможет найти выход.

- Врешь!

- Нет. Я заперт здесь так же, как и ты. Вот только я здесь дома.

***

Не успело развеяться одно видение, как оказался в еще более странном месте. Где-то, не в Хаосе и не в Паутине, посреди непонятной клубящейся субстанции, находилась огромная доска, чем-то отдаленно напоминавшая шахматную. Над ней склонились двое, сосредоточенно рассматривавшие что-то, доступное только им. Словно почувствовав мое присутствие, один из игроков обернулся.

- Дядя? – выдохнул я.

- Неужели ты так ничего и не понял Эр? – покачал он головой.

- Наставник?? А…

- Я на твоей стороне, племяш, - улыбнулся он. – И на этот раз мы почти победили.

- Гибель нынешнего воплощения Яла - еще не конец, - подал голос второй игрок, и я узнал Мерлина.

- Иди, Эр, - подтолкнул меня дядя, - что бы ни натворил твой брат, это можно исправить.

Я снова оказался в пещере, под защитой созданного мной купола. Было это всё, или померещилось? Некогда размышлять!

Тяга…

Почувствовав поток энергии, я закрутил её в смерч, сметающий и разрушающий, и теперь оставалось лишь поддерживать процесс и не допускать, чтобы разрушение распространялось за пределы избранной области. Не хотелось заодно с треклятой горой разнести вдребезги половину Амешта. Этому миру и так сильно досталось из-за моей неугомонной родни.

Не знаю, сколько времени занял весь процесс. Быстро такие дела не делаются, а на часы поглядывать некогда. По крайней мере, когда камни перестали лететь во все стороны, и пыль улеглась, дневное светило клонилось к закату.

Я стабилизировал систему, свернул все запущенные процессы, и только после этого позволил себе осмотреться.

Как ни старался, разрушения оказались грандиозными. Горная цепь, обитель гарпий и прочей нечисти, перестала быть. Во все стороны, сколько хватало глаз, тянулась покрытая обломками камня равнина. Лес великанов частично уцелел, хотя и просматривался насквозь. Долина Потерянных Душ так же исчезла. О том, что она была где-то поблизости, напоминало лишь облако тьмы, всё ещё висевшее над местом её бывшего расположения. Интересно, что сталось с душами? Хотелось, чтоб они, наконец, нашли успокоение.

За спиной раздался тихий вздох. Я обернулся – на меня внимательно смотрела Зеленовласая Леа. Я вдруг вспомнил, что Алекс был её сыном.

- Не нужно, Артур, - грустно сказала она, словно прочитав мои мысли. - Не ищи извинений и оправданий. Не ты начал эту войну, и не твоя вина, что мой сын стал тем, кем стал.

- Мне всё равно жаль.

- Я знаю, - кивнула она резко, - Не будем об этом. У тебя есть десять часов абсолютного времени, чтобы разобраться с личными проблемами. Потом Богини Стихий ждут тебя во дворце Ирратов, чтобы объявить свою волю.

- Повинуюсь, - ответствовал я, покорно склонив голову. Не было ни сил, ни желания спорить или требовать объяснений.

Леа царственно кивнула и исчезла, отправившись в неизвестном направлении.

Тяжёлая рука опустилась на моё плечо.

- Где Амелия, отец? – требовательно спросил Роман, глядя на меня с тревогой и надеждой.