Максим Ковалёв - По зову полной Луны

«Опять мы порознь… Что же маги так медлят?»

В качестве оружия многие из отряда обзавелись настоящими топорами лесорубов. Чтобы им заиметь подобный инвентарь, кузнецам в Бермонде пришлось попотеть у горна, да и местным кое-что «одолжить в аренду». Худой как жердь Луи по поводу смены привычного клинка не испытывал никаких проблем. Перекидывая древко топора с руки на руку, он крикнул Морису, стоящему от него с другой стороны:

— Ты там пригляди за мной, если что! Угу?

Молчун, как и всегда, ограничился кивком. Этот также держал внушительного вида оглоблю с широкой кромкой лезвия.

«Командору они своему что ли подражают,» — подумал Юлиан, что со своим крюком чувствовал себя каким-то обделённым.

Стрелки с пращниками продолжали обрабатывать громил, стараясь по возможности не приближаться и не попадаться тем под ноги. Этим пока всё и ограничивалось.

Разделившись на три группы, отряд встал между великанами и деревней, в которой притихли даже неугомонные собаки. Приказа вступить в «рукопашную» схватку пока не поступало. Но рано или поздно это случится. Маги всех громил не положат, а на стрелы с огнём особой надежды никто по прошлому опыту не возлагал.

Вот древням, видимо, надоело отмахиваться от мелких заноз, и они дружно двинулись на прорыв. Стрелки кинулись в стороны.

В следующую секунду, словно только того и дожидаясь, грянул сдвоенный раскат грома. С нависшего пасмурного неба сорвались шипящие извивы молний. Белые вспышки отпечатываются на внутренней стороне даже зажмуренных век.

Наконец-то!

Одна из лент рукотворного огня угадила в Носорога, свалив его наземь. Вторая попала в громилу, по виду явного Разрушителя, где-то позабывшего свою дубину. И если с Носорогом, судя по всему, было кончено — от великана потянулись клубы дыма, как рухнув, он более не шевелился, — то этот устоял, лишь дурно взвыл и зашагал дальше. Вся правая половина торса громилы обуглилась до черноты, из-под лопнувшей коры засочилась густая жижа-кровь. Движения его сделались судорожными, но падать замертво великан не собирался. Третий из их компании весь в каких-то наростах и буграх покрытых мхом от удара магов не пострадал вовсе.

Прекрасно до того проявившие себя чары на этот раз сработали лишь отчасти. Ещё не расцепивший рук вокруг своего обвешанного фетишами «треножника» молодняк мэтра Кроули стоял с бледными лицами и по-рыбьи раскрытыми ртами. Силы их иссякли. Они сделали даже больше, чем рассчитывали, однако результат…

Бой между тем скатывался в ближнюю схватку.

Древни пёрли напролом. Стрелки разбегались перед ними кто куда. Подействовавшее в полсилы заклятье, на исход которого все уставились поглазеть, и вызванная тем заминка сыграли с ними злую шутку. Разные десятки смешались. А древни подступили вплотную и первым же взмахом шестерых отбросил в сторону.

— Перестроиться! — орал Шрам, носясь верхом по полю.

Стрелки отбежали подальше от великанов и возобновили обстрел уже с оглядкой — как бы случайно в свалке не отправить в мир иной кого-то из своих же. Некоторые бросали арбалеты и хватались за висящие на поясе топоры, надеясь, что их убойная сила будет хоть немногим выше. Прежние планы подразумевали, что по эту сторону Рубежа преследовать и на крайний случай избавляться их отряду придётся от одного, ладно, двух великанов. Вариант тройного нападения никем не рассматривался точно.

…Запах горящего масла лезет в нос, забивая дыхание. Стрелы нашпиговывали древней, но те вовсе перестали обращать на них внимание. Трубно хрипя, великаны шагали на отступающие перед ними шеренги, давя и разбрасывая не успевших убраться с их пути. Первые деревенские избы были уже близко, так близко, что пройди ещё немного и вот они. Громилы шли.

— Крючья давай! — разнёсся долгожданный приказ.

Штрауб дал увести коня, заняв место в пешем строю. Его топор тускло поблескивал серой сталью, хотя солнце не казалось из-за туч. Видя, что командор намерен биться с ними бок о бок, рыцари приободрились.

Над полем прокатилось раскатистое:

— ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! Смерть врагу! Слава Розе и Соколу!

Людской строй качнулся и пошёл в контратаку. Россыпью ярых муравьёв, защищающих свой муравейник, они обступили двух колоссов, вонзившись в них своими железными «челюстями».

— А-А-А! — поддавшись общей эйфории, Юлиан бежал вместе со всеми. В голове звучало только это «А-А-А!» и ничего больше. Обогнув меньшего из громил, он от души размахнулся, забрасывая на него свой крюк. Кольца верёвки, разматываясь, заскользили из ладони. Бросок оказался удачным, двупалый наконечник крепко ухватился за ветвь на башке великана. Сапоги стражника заскользи по земле.

— Валим его! — кричали рядом. Юлиан тоже кричал: — ВАЛИМ!

Цепляются ещё крючья. Древень, увлёкшись охотой за мельтешащими букашками, не замечал происходящего за своей спиной.

«Ну, держись, полено!» — Юлиан перебросил напрягшуюся как струна верёвку через плечо, упёрся носками сапог, и что было мочи стал тянуть. Остальные сделали то же самое. Подобно бурлакам на реке, они все вместе рванули «упряжку». Верёвки врезались в кожу, солдаты застонали от натуги.

Замерший на мгновение древень неловко отступил на полшага. Что-то повлекло его назад. Великан хотел развернуться, узнать причину. Но стоило ему перенести свой вес лишь на одну ногу, как та же сторонняя сила вновь дала о себе знать рывком. Метатель не удержался. Подрубленным деревом он завалился навзничь, едва не раздавив своих обидчиков.

Тут для него начался кошмар.

Целая свора букашек накинулась на великана, принявшись рубить и колоть его. Он пытался стряхнуть их с себя, но те были слишком проворны, а крепкие плети уже обвили ему лапы, не давая движения. Правда, кого-то он всё же смял, прежде чем букашки забрались к нему на голову, и их острые зубы вонзились древню в углубления глазниц, ослепив его двумя вспышками боли.

Луи с Морисом отсалютовали друг другу вымазанными в жиже-смоле топорами. Улыбка на поросшем рыжеватой щетиной лице первого сияла от уха до уха. Второй сохранял непробиваемую выдержку.

— Так его! — перекрывая безумный вой, поддержал их Шрам. Несколькими дюжими ударами он сам успел почти что перерубить великану одну из лап. — Осторожней! Ещё брыкается!

Древень мог сколь угодно верещать и силиться подняться. Десятки натянутых верёвок пресекали все его потуги. После очередного замаха командорского топора лапа древня отделилась от прочего торса, брызжа из обрубка зелёной великанской кровью. Добить заарканенного калеку представлялось вопросом времени. В отличие от того, чтобы совладать с его старшим братцем.

Последнего великана обступила толпа. Она постоянно перемещалась, рассыпалась и снова собиралась в кучи, из которых в него летели иглы и огненные плевки — редкие большие и множество мелких. Происходило это столь быстро, что древню никак не удавалось выбрать себе жертву, чтобы втоптать её в землю. Огонь жёг великану лапы, чёрный вонючий дым бесил. Громила шарахался из стороны в сторону, но ухватить кого-то за редким исключением ему не удавалось.