Александр Бушков - Чудовища в янтаре-2. Улица моя тесна

Он замолчал так, словно спохватился и боится наговорить лишнего. Глядя на его упрямое и отчаянное лицо, Сварог не сомневался: даже если не будет такого разрешения, Брагерт наплюет на все приказы и своей властью Тарину Тареми вытащит…

— Бросьте, Брагерт, — усмехнулся Сварог. — Можно подумать, я против. Наоборот, я как раз собирался уговаривать Канцлера спасти и ее, и вдруг оказалось, что упрашивать не придется, все и так решено. Онемеешь тут от радости… Значит, к нам переезжает не только она, но и ее композитор… Вообще прекрасно. Там тоже есть родные и близкие?

— Никого, что облегчает дело, — сказал Брагерт. — Отец с матерью лет пять назад погибли в авиакатастрофе, братьев и сестер нет, возлюбленного нет — так, мимолетные редкие любовники, она чертовски занятой человек. Значит, я выделяю для нее отдельную группу?

— Ну, разумеется, — сказал Сварог.

Он нисколечко не сомневался, что Тарину Брагерт увезет на Нашу Сторону первой — учитывая, как он любит ее песни и украдкой вздыхает по ней самой. К тому же наверняка очередность составляет он сам…

— У вас есть еще что-то касательно здешних дел?

— Нет, — сказал Брагерт. — Все, что следовало, обговорили. Ну, а что касается Анеллы Сабиташ, мои люди уже там и работают. Я сам туда отправлюсь перед тем, как в Кардоталь полетите вы с Яной. Кажется, все о делах…

— Тысячу раз простите, но в таком случае я вас должен со всей деликатностью выставить, — сказал Сварог. — У меня еще одна срочная и чертовски деловая встреча, так что, сами понимаете…

— Конечно, командир, какие тут обиды! — Брагерт взмыд со стула, явно обрадованный тем, что прозвучало в конце разговора. А ведь точно, подумал Сварог, провожая его взглядом, — непременно пустился бы в своевольство, и понять его можно, я и сам готов был пуститься с его помощью, пойди что-то не так. Тарину Тареми просто необходимо спасти. Сотни других талантов погибнут — но мы ничего о них не знаем, а вот Тарину знаем отлично… Погибни она в Шторме — все равно что потерять кого-то близкого…

…Элкон вошел понурый, да что там, откровенно угрюмый. Выглядело все так, словно на рабочем месте, за пультами, он старательно держался изо всех сил, а теперь словно выдернули некий стержень, на котором все и держалось. Уселся, опять-таки стараясь не встречаться взглядом со Сварогом, ссутулившись, уронив руки меж колен. Положительно, тут что-то крепенько не так…

Сварог сказал мягко:

— Элкон, если уж решились со мной говорить о ваших сложностях, не тяните. Черт побери, вы офицер и спецслужбист, давно уже не мальчишка…

— Все верно, — тусклым голосом отозвался Элкон. — Я просто никогда не думал, что произойдет такое… Душа пополам разрывается…

— Рассказывайте, — сказал Сварог уже с приказными нотками в голосе.

— У меня есть старший брат, работает в Магистериуме. Три дня назад он прилетел поздно вечером ко мне в манор… и принялся уговаривать немедленно подать в отставку и уйти из девятого стола. — Элкон наконец поднял на Сварога тоскующие глаза. — Знаете, он старше на одиннадцать лет, всегда видел во мне несмышленого малыша, даже теперь. В этом ключе и вел разговор, как я ни пытался ему объяснить, что давно уже не малыш. Изрекал с непререкаемым видом: ему, мол, лучше знать, я, сопляк, должен послушать умудренного житейским опытом старшего брата, желающего только добра… Как будто у меня теперь так уж мало жизненного опыта… Одно твердил: в отставку как можно быстрее, и прочь от девятого стола, как можно дальше от него держаться…

— Интересно, — тихо сказал Сварог. — Очень интересно… Вы ведь не могли не поинтересоваться, что его побудило сделать такое предложение… даже, я так понимаю, требование…

— Категорическое требование… Конечно, я спросил. Он отделался одними намеками, иногда, впрочем, довольно прозрачными. По его словам, в ближайшее время произойдут крайне серьезные перемены — и в системе управления, и в самом образе жизни. Не одна «значительная сейчас персона» утратит свой пост, слишком многое изменится и в Империи, и на земле. Девятый стол будет попросту распущен, и мне лучше держаться подальше от него. Ну, а я твердил одно: я давно уже не мальчишка, повидал кое-что в жизни и не собираюсь ничего предпринимать на основании одних лишь туманных намеков. Он ничего не прояснил, вел разговор в том же ключе — старшему брату, взрослому и опытному, виднее, он мне только добра желает… Он гнул свое, я — свое. В конце концов он дошел до белого каления. Прямо-таки взревел: «Пойми ты, идиот, молокосос! Может случиться так, что оставаться в девятом столе будет смертельно опасно!» Посоветовал мне как следует подумать, выбежал в ярости и улетел… Я и в самом деле долго думал, но вовсе не над его требованиями… Над тем, чем они могут быть вызваны… Командир, вы и не представляете, как мне было скверно. В каком-то смысле это означает предавать родного брата. С другой стороны… — В его страдальческом взгляде полыхнула упрямая решимость. — Черт побери, я ведь гвардейский офицер и сотрудник девятого стола! Всем, чего я достиг в жизни, обязан вам, но дело тут не в одной личной преданности. Речь ведь явно идет о государственных интересах — и в этом нет никакой высокопарности… Это ведь не просто Агора, да? Это… это заговор?

— От вас, Элкон, у меня секретов нет, — сказал Сварог. — Как от любого из Бравой Компании. К тому же никто меня не обязывал хранить это в тайне от своих… Заговор. И серьезнейший. Если кратко, если брать требования умеренного крыла… Задумка такая: полностью отстранить от всех дел меня и Канцлера, еще нескольких человек из армейского и гражданского руководства, разогнать девятый стол, заставить меня отречься от всех земных престолов, передать Хелльстад для вдумчивого изучения Магистериуму, свернуть на земле все реформы, запретить самолеты и прочую технику… одним словом, вернуться к заветам далеких предков, когда Империя во многом напоминала музыкальный ящик с марионетками, а на земле тормозился любой прогресс. Вот такие дела…

Элкон выразил свое мнение кратко, но смачно, теми самыми словами, каких мог нахвататься только от гвардейцев во время горротского похода.

— Совершенно с вами согласен, — сказал Сварог. — Эти планы и эти люди именно такого определения заслуживают, вот только эмоциям предаваться не стоит. Я вам озвучил намерения умеренной части заговорщиков. А там есть еще, мы точно знаем, и радикальное крыло. Эти намерены пойти гораздо дальше. Меня, императрицу и Канцлера предполагается попросту убить… и не только нас троих. Судя по заключительной реплике вашего брата, он, даже если и не принадлежит к «радикалам», об их планах хорошо осведомлен. Подозреваю, в их списке на устранение есть и вы. Несмотря на молодость, вы занимаете довольно серьезные посты… и уж безусловно в случае каких-то серьезных… событий не стали бы сидеть сложа руки, как и вся Бравая Компания.