Александр Бушков - Чудовища в янтаре-2. Улица моя тесна

— Закрыто на подготовку экспозиции…

— Я вижу, друг мой, вы прекрасно знакомы с соответствующей терминологией… — сказал Сварог чуть капризным тоном скучающего богача. — Но так уж сложилось, что у нас есть пропуск, как раз на обзор подготовки к экспозиции…

И небрежно сунул церберу ассигнацию, наверняка превосходившую раза в два его месячное жалованье. Спросил, ухмыляясь:

— По-моему, пропуск настоящий?

— Оно, конечно, аутентик… — проворчал служитель, проворно упрятав сложенную вчетверо денежку в карман брюк. — Только если далеретта Анелла вас выпрет, я уж не виноват. С характером девушка…

— Да никто вас и виноватить не будет, о служитель высокого искусства… — усмехнулся Сварог.

Цербер укрылся в боковой двери, за которой Сварог успел увидеть небольшую комнатушку, и они с Яной беспрепятственно вошли в маленький зал на три окна. Работа там кипела — четверо в светло-серых комбинезонах с той же эмблемой, что наличествовала на борту фургончика, неторопливо, но старательно развешивали картины. Стоявшая к Сварогу с Яной спиной Анелла энергично руководила: повыше, пониже, левее, правее, выберите другой крючок, эту картину следует непременно разместить рядом с этой, но над ней… С душой трудилась девушка, сразу видно.

Сварог громко кашлянул. Анелла обернулась, сердито уставилась на них, нахмурившись, выпалила:

— Закрыто же! Как это вас пустили?

— Должно быть, служитель моментально в нас увидел подлинных ценителей искусства… — сказал Сварог с поклоном.

И в ход пошла тяжелая артиллерия: Яна, включив все свое обаяние (а возможно, и малую толику Древнего Ветра), выдвинулась вперед и с обезоруживающей улыбкой начала:

— Далеретта Анелла, тысячу раз простите за вторжение, но у нас просто не было другого выхода… Так случилось, что нам нужно улететь уже сегодня, а выставка, мы читали в газетах, откроется только завтра, и нам никак на нее не попасть. А меж тем мы с мужем знаем и ценим ваше творчество. Скажу откровенно: мы не великие знатоки, просто-напросто парочка богатеев, интересующихся живописью. По принципу «нравится — не нравится». В этом принципе ведь нет ничего плохого, верно? Ну вот не было у нас другого выхода… Более того, мы хотели бы купить несколько из представленных здесь — о, разумеется, не сейчас, после того, как выставка закроется, муж пришлет секретаря…

Анелла заметно смягчилась и смотрела уже вовсе не сердито. Именно такой реакции и следовало ожидать: будь она известной и богатой, как многие преуспевающие мэтры кисти, вполне возможно, выперла бы их безжалостно. Но в ее положении не швыряются богатенькими меценатами, намеренными купить несколько картин. Да и комплименты ее творчеству (которые как раз отпускала Яна) не успели надоесть, и начинающим чертовски приятны…

— Ну хорошо, — сказала Анелла сговорчиво. — Смотрите сколько душе угодно, только не мешайте, пожалуйста, ладно? Я хочу сегодня все закончить, осталось совсем немного…

— О, разумеется, — заверила Яна.

Анелла вновь принялась энергично распоряжаться, а Сварог с Яной неторопливо расхаживали вдоль тех стен, что уже были заполнены полотнами. Старинный полуразрушенный замок, увитый ползучей зеленью, тихое лесное озерцо в чащобе, белоснежные облака в небе, портреты, пейзажи, рыжий конь, скачущий вдоль морского берега, Дуфи, лежащий на зеленой лужайке… ага, и Тогир Горонеро в белом, очевидно, летнем мундире на фоне моря с идущей вдалеке эскадрой военных кораблей (пожалуй, так нарисовать может только любящая женщина). Снова море под безоблачным небом, белые паруса на горизонте, старинный фрегат, идущий на всех парусах, — вообще, справедливо подметил кто-то из здешних рецензентов: «Морская тема в творчестве Анеллы Сабиташ играет большую роль». Картины Сварогу нравились, была в них некая неуловимая прелесть. Яна сказала чистую правду: он, как, впрочем, и она, знатоками живописи себя назвать никак не могли, относились к картинам именно что по принципу «нравится — не нравится», в котором и в самом деле нет ничего плохого, пусть над ним и посмеиваются высоколобые подлинные знатоки и ценители. Картины Анеллы Сварогу нравились. Он подумал, что безусловно следует послать завтра на выставку кого-нибудь из людей Брагерта, чтобы прилежно все полотна заснял. Вряд ли Анелла их возьмет с собой, когда вскоре уйдет на Древние Дороги, так что они, несомненно, погибнут, нельзя допустить, чтобы от них не осталось ни следа…

Яна тихонечко шепнула ему на ухо:

— Никаких сомнений, она гораздо слабее. И ей не под силу усмотреть нашу сущность. Я ее возьму без всякого труда.

— Уверена? — так же тихо спросил Сварог.

— Не будь абсолютно уверена, не говорила бы…

И они продолжали добросовестно осматривать картины — у иных то Сварог, то Яна задерживались надолго, мимо других проходили быстро. Когда минут в пять третьего рабочие все закончили, они как раз и успели все осмотреть.

Анелла, подойдя к ним, откинула со лба чуть влажную прядь светлых волос, выдохнула:

— Фух, наконец-то… У вас не найдется сигаретки?

Вид у нее был такой, словно она только что разгрузила самолично машину дров — ну, у творческих людей свои заморочки и волнения… Сварог протянул ей раскрытый портсигар, набитый сигаретами одной из лучших (и дорогущих) здешних марок — черный табак в сиреневой бумаге. Фильтр золотистого цвета. Портсигар Сварог преспокойно прихватил с собой с Нашей Стороны, обычный, конечно: на нем не было ни гербов, ни надписей, а золотыми портсигарами, усыпанными самоцветами, здешних толстосумов обоего пола не удивишь. Коли уж речь зашла о табаке, Сварог давненько использовал служебное положение в личных целях; несколько агентов сделали копии дюжины сортов здешних сигарет и пары десятков алкогольных напитков. Он сам плохо представлял суть этих копий, но знал одно: они позволят синтезаторам Империи производить все это в любом количестве. То же было проделано и с парой десятков неизвестных в Империи кушаний. Делу это не помешало нисколечко, учитывая размах операции и число задействованных в Проекте агентов. В конце концов, это тоже подходило под категорию «сбор полезной информации» и должно было стать доступным каждому лару…

— Ого! — не без уважения сказала Анелла, взяв сигарету (Сварог галантно поднес ей зажигалку). — Вы какой-нибудь Линор?

Линор был здешним аналогом царя Креза с покинутой Сварогом Земли — легендарный король, согласно сказкам, обладавший прямо-таки несметными богатствами, и, в отличие от Креза, их не потерявший, наоборот, лишь приумноживший, и они в целости и сохранности достались наследнику — вот тот, паршивец и бездарный шалопай, изрядную часть наследства бездарно промотал на дорогих шлюх, чистокровных скакунов и дурацкие архитектурные проекты…